ЙОКО
чем упоительнее страсть
тем горше и острей тоска
вчера мне Йоко отдалась
на палых листьях ивняка
луна ленивый плеск весла
усмешка терпкий взгляд очей
ладья безмолвно уплыла
в долину голубых ключей
принцесса может низко пасть
под нежный шёпот ветерка
она вчера мне отдалась
бродяге сыну бедняка
АССОЛЬ
Был мне радужный сон:
будто в небе лечу.
Стае чёрных ворон
я привет свой кричу.
Ветер шалый в лицо,
солнце прямо в глаза,
там, внизу, озерцо,
цвет воды – бирюза.
Радость в сердце моём –
я ж, как Ангел небес!
Не постичь окоём,
полный дивных чудес.
Море вижу! Душа
верит – будешь со мной.
Вместе жизнь хороша –
стану верной женой.
Как тебя я люблю!
Радости не тая,
вниз скорей, к кораблю…
Здравствуй, Грей, это я…
ЖОЗЕФИНА
Ночь закончилась.
Мглистый рассвет
проникал сквозь тяжёлую штору.
Он проснулся.
Её рядом нет.
И он вспомнил вчерашнюю ссору…
Холод утренний полз от окна,
и в квартире ни звука, ни стука,
и такая была тишина,
и такая была в доме скука!
Он лежал и смотрел в потолок,
в голове возникала картина,
как вела с ним вчера диалог
агрессивно она, Жозефина…
Вспоминал, как обиделся он,
как ушёл от прямого ответа.
Провалился в болезненный сон
и проспал до начала рассвета…
Чу! Из кухни послышался вдруг
и расплылся по тихой квартире
дребезжащий отчётливый звук –
не один он в безжизненном мире!
Вслед за звуком пошёл аромат…
Это кофе – любимый напиток!
Он сказал себе: ты виноват!
Нет тебе оправданий и скидок…
О! Несут на подносе в постель
для него порцион капучино.
Любит он эту мадмуазель –
беззаветно, да и беспричинно…
АДЕЛЬ
(по мотивам песни группы Eagles "Hotel California")
Ты помнишь тёмное шоссе,
пустынный лес и запах "травки";
поддельный шерри под глясе
в корчме у той автозаправки?
Ты помнишь, как попали мы
сюда, в мотель "Весёлый призрак",
в мороз уехав из корчмы –
то был беды грядущей признак…
Ночная птица в темноте
бесшумной тенью пролетела;
лес в немоте и наготе –
листва деревьев поредела.
Слепил глаза нежданный снег.
Какая мерзкая погода!
И где теперь искать ночлег?
…Дом по дороге, свет у входа
в большом решётчатом окне.
Мужчина вышел: – Заходите!
Но что-то жутко стало мне:
– Куда попали мы? – скажите!
Что за таинственный мотель
с названием вполне пиратским?
Цена какая за постель?
Как нам до города добраться?
– Постойте, сэр! Не надо гнать!
Возьмите ключ в 10-й номер.
Мы ждём вас ночью в баре. В пять.
Поминки. Наш хозяин помер.
Душа его в аду давно.
В помин её бурбона грохнем.
Мы все там будем всё равно,
когда мы вместе с вами сдохнем!
…Ты помнишь, милая Адель,
как мы к машине побежали?
Свистела злобная метель;
коленки, помнишь, как дрожали?
– Расслабьтесь! –нам вдогон кричал
тот дьявол от раскрытой двери.
Мороз крепчал, мотор молчал,
а я в везение не верил…
– Мотель работает на вход,
и вам не вырваться отсюда.
Пир в эту ночь вас в баре ждёт.
Еда и шлюхи – просто чудо!
…Ты помнишь, милая Адель,
как ты сказала: – Я останусь!
Не шлюха я, но топ-модель
и я кому-нибудь достанусь?
И тот, в дверях, сказал: – Расклад
такой меня вполне устроит.
Я отпущу тебя назад!
Адель вниманьем удостою!
Прости её! Но ты был слаб.
Ты – не хозяин этой жизни.
Трусливый, низкий жалкий раб.
Ты недостоин быть на тризне...
|
Остальные тоже выглядели бы впечатляюще, если бы не Йоко. Слегка померкли на её фоне (для меня).