Мне рай без рук, без глаз, без шалаша…
Мне он – в одном заезженном глаголе,
Когда и свет, и воля, и душа
Зачем-то вдруг на части раскололись.
Зачем-то нежность сеет семена.
Они предательски молчат и всходят,
И губы лепят наши имена,
Чтоб общий слепок сплюнуть на исходе.
Тебя… к своим зачитанным стихам
Тяну и так же истово ревную.
Они твои! Твои напополам!
Они совсем твои, коль я пишу их!
И нам бы жить. Не как-то, а живьём,
Когда вот так слагаются недели.
Но в нас – года, в которых мы вдвоём
Могли бы быть… могли… Но не успели.
Наверно, нужно время уважать,
Оно неслось по крахам и потерям,
И нам оно – незримая межа,
Но мы в её молчание не верим.
Ведь время в нас, как пляска языков
Под звуки всех родившихся мелодий,
Где нота «до» звучит так высоко
Для мягких па в подзевном переходе.
И бродит в лёгких вымолчанный ком
И носит имя вызревшего мая.
С которым ты как будто не знаком,
Но с наших губ он знанием слетает. |
