152
Многое можно порою содеять от скуки —
Выдумать басню, интригу, для пьесы сюжет,
Вылепить что-то из глины, коль чешутся руки
Или наследников пробовать вывести в свет.
Был повелитель с гнетущей бессонницей дружен
И выходил по ночам на дворцовый балкон,
Там отдыхал в тишине, коль бывал он недужен,
Ибо для старцев болезни — печальный закон.
153
«Дочь Аталанта прекрасна и ликом, и телом,
Только годам, как потокам, застыть не дано,
Много ли толка бывает в плоде переспелом,
Если готово на нём появиться пятно...
Каждому делу богами свой срок обозначен:
Свадьбе, устройству гнезда и рожденью сынов...
Думаю, будет у девушки выбор удачен,
Ведь пониманье друг друга — основа основ!
154
Нужно скорее устроить для девы смотрины,
Очень надеюсь: со мной согласится она,
Чтоб приезжали герои, певцы, властелины,
Те, для кого будет эта женитьба важна...»
О женихах осторожно ведя разговоры,
Царь Аталанте смущённо поведал мечту:
«Дочерь моя, помутнели со временем взоры,
Ясно я вижу лишь старческой жизни черту.
155
Чувствую, как сокращается быстро дорога
В царство Аида, куда перевозит Харон,
Только хочу я увидеть ещё до итога
То, как внучата игриво влезают на трон.
Крепкие, умные внуки — мечты воплощенье,
Как исправленье неправильно прожитых лет,
Мойры даруют детей, объявляя прощенье,
В нём для стареющих душ возгорается свет...»
156
Но не услышал ответа в тот вечер властитель —
Стала раздумывать дева над речью отца:
«Муж для царевны — не только потомков родитель,
Он должен быть нерушимой защитой дворца.
Надобно съездить к семье за советом в дубраву —
Добрый лесник не глупее любого царя.
Только его я считаю мудрейшим по праву
И полагаю, что съезжу к нему я не зря!»
157
... Эос огнём очертила высокие горы,
Иглами туи вонзились в ночной небосклон,
Сверху Селена смотрела на девичьи сборы,
Ниже Иас наблюдал, перейдя на балкон.
Дева тихонько шептала: «Ах, добрые кони,
Скоро помчимся, как ветер, к дубраве родной!
Там вас не станут держать в укреплённом загоне —
У лесника установлен порядок иной!»
158
Добрую треть или две этой дальней дороги
С лёгкостью мчалась она впереди лошадей —
Так разминала красавица стройные ноги,
Только не видели девушку очи людей.
В дом лесника Аталанта вошла до заката,
Чем несказанно она удивила чету,
Рады свиданию были два названных брата,
Кои хвалили прибывшей сестры красоту:
159
«Ах, Аталанта, что ныне случилось в чертоге,
Где для тебя власть верховной царицы дана?
Или несут по привычке красивые ноги
В хижину, коя тепла с добротою полна?»
«Нужен, отец, твой совет! Венценосный родитель
Хочет меня выдать замуж лишь ради детей,
Чтобы наследовал мальчик большую обитель —
Эта, пожалуй, одна из тревожных вестей!
160
Патриархатом пропитана жизнь властелина,
Мысли седого царя, настроения слуг,
Отведена для ребёнка дворца половина,
Чтобы вольготней там жил ожидаемый внук.
Как поступить мне в таком непростом положенье,
Иль отказаться от спешной затеи царя?
Разве замужество — это отцу одолженье,
Если уехать могу с женихом за моря?»
161
Мудрый лесничий не стал торопиться с ответом —
На ночь решенье вопроса — потуги глупца,
От Олимпийцев подсказки приходят с рассветом,
И раскрывается часто обман хитреца.
Он пригласил Аталанту в девичьи покои.
Чтоб отдохнула от долгой дороги она,
Знал, что с рассветом откроется нечто такое,
Из-за чего станет истина деве ясна...
162
Вышел из дома лесничий ещё до рассвета,
Чтоб лошадей отвести на лесной водопой,
И прилетела идея к нему, как комета,
Ставши иголкой сосны у него под стопой:
«Для женихов я устроить бы мог состязанье,
Но не в стрельбе, не в кулачном бою, не в борьбе!
Пусть пред невестой с тираном проявят дерзанье
В беге, одевшись в доспехи иль в долгой ходьбе!
163
Кто победит в состязанье, тот станет супругом,
Если красивой девице понравится он!
Так не достанется муж ей со скрытым недугом,
Коий в грядущем болезнями будет сражён!»
Вспомнил лесник то, что колет подошву иголка,
Ногу подняв, произнёс он: «Божественный знак!
На состязанье предстанет она в роли волка,
Перед которым жених побежит, как русак!»
163
... Эос вонзила персты в тёмный край небосвода
И поспешила открыть перед солнцем врата —
Так просыпается каждое утро природа
По указанью Зари и златого перста.
Трапеза — доброе время для нужной беседы,
Где изложил Аталанте идею лесник:
«Будет по сердцу жених, дай возможность победы,
Бог Гименей не осудит — он добрый шутник!»
164
С тем Аталанта неспешно вернулась в столицу,
Слабо поверив в удачный для свадьбы забег —
Прежде никто не увлёк молодую девицу,
Словно ещё не рождён был такой человек:
«Пусть всё пойдёт, как хотел венценосный родитель —
Не убежать даже мне от велений судьбы!
Значит, тогда станет мужем моим победитель
Даже при том, коль не будет упорной борьбы!»
165
... Слух о забеге промчался по славной Элладе,
И претендентов приехало в город полно,
Были цари и герои к отцовской отраде —
Не посещали правителя гости давно.
А женихов для царевны там были десятки —
Все молодые атлеты на вид хороши.
Думала дева: «Сверкнут предо мною их пятки,
Как же мне выбрать тогда жениха для души?»
166
И Аталанта прошла вдоль широкого строя,
Пристально глядя на юных и крепких гостей.
Мыслила дева: «Красивы, но нет здесь героя,
С коим могла бы растить я желанных детей!
Очи пылают огнём долгожданной победы,
Только не зрю я любовного пламени в них!
Смотрят они на меня, как на жертв — людоеды,
В этой толпе бегунов мной не виден жених!»
167
С этими мыслями дева вернулась в покои,
Где твёрдокаменной воле дала слабину —
Крупные слёзы текли полноводной рекою,
Гнали, казалось, рыданья девицы волну:
«Я женихов не узрила в толпе многолюдной!
С кем состязаться в забеге я завтра должна?
И в замешательстве я пред задачею трудной,
Горькую чашу придётся испить мне до дна...»
168
А женихи прибывали до ночи в столицу —
Имя невесты известно, у всех — на устах!
Надо пытаться добыть молодую девицу,
Ведь проиграв, не придётся лежать на щитах!
... В храм Афродиты открылись высокие двери,
Тихо прошёл незнакомец со свечкой в руке,
Перед богиней склонился, как раб на галере,
Ноги Киприды обняв, он промолвил в тоске:
169
«О, Афродита, услышь молодого атлета,
Сильная страсть к Аталанте сжигает его!
Дай в состязании с ней мне достичь паритета,
Ты же умеешь для смертных творить волшебство!
Знаю, что нет никого в нашей славной Элладе,
Кто бы составить сумел конкуренцию ей,
Чтоб по заслугам мечтать о достойной награде —
Честно охотницу сделать супругой своей!
170
Я буду славить тебя много лет ежедневно,
Не уставая, тебе возводить похвалу,
Если мне верной женой станет эта царевна,
Без дифирамбов тебе не возлягу к столу!
Ты, как никто из великих богинь щедровита —
Страстью твоей одаряется каждый второй!
Будь и со мной в состязанье добра, Афродита,
Пусть победит вдохновлённый тобою герой!»
171
... Ночь опустилась на Землю большим покрывалом,
Людям даруя прохладу и сладкие сны
И потакала сновидцам в желании малом —
Не вспоминать в темноте ни беды́, ни войны́.
В храме безвестный атлет получил сновиденье,
В коем увидел богиню любви и страстей —
Та рассказала просящему план угожденья,
Как в западню попадают без всяких сетей.
172
«Ты, Гиппомен, будь прекрасной девицы хитрее,
Помни, что эта охотница очень быстра —
Нет никого средь людей, кто бежал бы скорее:
Думаю я, что её не догонят ветра́.
Утром тебя одарю золотыми плодами,
Коими ты упростишь путь к победе, атлет!
Длинною будет тропа меж двумя городами,
Знай, что царевна помчится за вами вослед.
173
Побереги, изначально могучие силы —
Дай их растратить спешащим вперёд бегунам —
У большинства ослабеют некрепкие жилы,
Сам же беги, словно лёгкий корабль по волнам!»
Тут же раскрылись у юноши синие очи —
Тёплую ногу богини держал он рукой!
«Что за причуды бывают у ласковой ночи?» —
Он вопросил, потеряв от волненья покой.
174
«Вот три плода, что лежат у тебя за спиною, —
Голос богини услышал жених с высоты. —
Поочерёдно бросай их пред девой лесною,
Заняты будут на время бегуньи персты!
Хватит тебе для победы коротких мгновений —
Первым десницей коснёшься заветных ворот!
Важное лишь не забудь из моих откровений,
А в остальном вам до свадьбы поможет Эрот!»
175
Явью дополнился сон возле ног Афродиты,
Крепко задумался юноша, глядя во тьму:
«Значит, Киприда с Эротом совсем не сердиты,
Но за победой бежать надо мне самому!
Я применю эту хитрость достаточно поздно —
После того, как девица настигнет меня,
Думаю я, что красавица амбициозна —
Схватит плоды, что сверкают сильнее огня!»
176
Юноша мигом закончил свои размышленья —
Вновь охватил соискателя сладостный сон,
И поселилось в душе Гиппомена томленье —
Крепко поверил в успех этой хитрости он.
... Эос сверкнула огнём над ночным покрывалом,
Брату дорогу открыв на седой небосвод,
Гелий кольнул Гиппомена лучом, как кинжалом,
Словно желал, чтоб проснулся немедленно тот.
177
Собраны были с утра соискатели славы,
Все претенденты на звание: «зять при дворе»,
Всё там смешалось: обличья, наречья и нравы,
Слышались дерзкие речи о старом царе:
«Вот ведь придумал Иас для себя развлеченье
Гнать женихов от дворца до могучих Микен!
Лучше б подумал насчёт своего отреченья
Этой весёлой игры с Аталантой взамен!
178
Экая трудность — сразиться с добытчицей мяса
Даже при том, что охотница очень смела —
Без остановки мы можем бежать до Парнаса,
С нами способна сравниться лишь Феба стрела!»
Тут появился аркадский тиран на балконе,
И прикусили злословцы свои языки,
Зная, что критика власти везде не в законе —
Можно попасть под удары тяжёлой руки.
179
«Трудным должно быть сегодня для всех состязанье! —
Громко с балкона вещал седовласый тиран. —
Вправе любой заявить на жену притязанье,
Коль принимаем атлетов из множества стран.
Вы побежите командой в Златые Микены,
Путь, как известно, до этой столицы далёк.
Там повелителю служит потомок Алкмены
И пополняет негласно царю кошелёк.
180
Только когда вы исчезнете дружно из виду,
Следом начнёт Аталанта стремительный бег!
Все, уступившие деве, скажу не в обиду,
Изгнаны будут из нашего царства навек!
Первый, вбежавший в Златые ворота соседа,
Станет считаться заслуженным зятем моим!
Мною по чести призна́ется эта победа,
Что принесёт огорчение многим другим!»...
Глоссарий к главе:
Аи́д —старший сын Крона и Реи, Олимпийский бог, брат Зевса, властитель подземного царства душ умерших, называемого его именем.
Атала́нта — охотница и бегунья, по храбрости и способностям не уступавшая любому мужчине. Она была брошена отцом на вершине горы вскоре после своего рождения, так, как ему девочка была не нужна, но найдена и воспитана посланной богиней Артемидой медведицей. Аталанта особо прославилась своим участием в знаменитой Калидонской охоте.
Афроди́та — богиня красоты и любви, входящая в число двенадцати великих олимпийских богов.
Ге́лий, Ге́лиос — великий бог Солнца. Сын титанов Гипериона и Тейи, брат Селены (Луны) и Эос (Зари).
Гимене́й — бог брака в Элладе. Его изображали в виде красивого крылатого юноши со свадебным факелом в руке.
Гиппоме́н — беотийский царевич, сын царя Онхеста Мегарея и царицы Меропы.
Дифира́мб (от др. греч. — славящая хоровая песнь) — восторженная похвала.
Златые Мике́ны — огромный богатый город в Арголиде, украшение древнегреческой цивилизации. Основан великим героем Эллады Персеем.
Иа́с ((Иасий, Иасион) — отец охотницы Аталанты. Матерью ее была беотийская царевна Климена. Отец Аталанты мечтал о сыне-наследнике и рождение дочери так раздосадовало его, что он отнес и оставил девочку на Парфенийском холме около Калидона.
Кипри́да, это Афроди́та — богиня красоты и любви, входящая в число двенадцати великих олимпийских богов. Богиня родилась из морской пены и капель крови титана Урана-Небо, у острова Кипр, оттуда и второе имя.
Мике́ны (Златые Мике́ны) — огромный богатый город в Арголиде, украшение древнегреческой цивилизации. Основан великим героем Эллады Персеем.
Мо́йры — великие и могущественные богини, плетущие (прядущие и перерезающие) нить судьбы каждого живущего в мире. Клото́ — «пряха» — пряла нить судьбы; Ла́хесис — «дающая жребий» — измеряла длину нити, определяя жребий, данный каждому живому существу; А́тропос — рассекала нить судьбы.
Олимпи́йцы — верховные боги Эллады, живущие на горе Олимп.
Парна́с — бывшая когда-то остроконечной и очень высокой, а ныне — двуглавая священная гора в Греции, на западе Фокиды, с вершинами Тифорея и Ликорея, вследствие чего Парнас называется двухвершинным. Парнас покрыт лесом, а вершины его — снегом.
Патриарха́т (от греческого: «власть отца») — тип общественного строя, при котором власть и общественные привилегии принадлежат мужчинам. Женщины в патриархате занимают подчиненное положение.
Потомок Алкмены — Гера́кл, сын царя богов Зевса и царевны Алкмены, Великий герой Эллады, совершивший 12 великих подвигов во время службы Микенскому царю Эврисфею.
Селе́на — богиня Луны, дочь титанов Гипериона и Тейи, сестра Гелиоса и Эос, проезжающая по небу на колеснице, которую влекут неторопливые крылатые белые быки.
Феб — «лучезарный», «сияющий» — эпитет бога-стреловержца Аполлона, родившегося в сиянии яркого света и осветившего собой весь остров Делос.
Харо́н (др.греч. «яркий») — могучий бессмертный сын Эреба (Мрака) и Нюкты (Ночи), перевозчик теней умерших через реку подземного царства — священноводную Стикс.
Э́ос — в древнегреческой мифологии богиня зари, дочь Гипериона и титаниды Тейи, сестра Гелиоса и Селены.
Эро́т — самый непостижимый и загадочный бог в мифологии Эллады. Этот крылатый мальчик — спутник богини любви Афродиты. Он — сын Афродиты и бога войны Ареса. Но загадочный малыш является и воплощением Эроса, непобедимой, всеоживляющей и побуждающей к продолжению рода силы, родившейся из первоначального Хаоса.
Продолжение следует
|
Замечательно!