От улыбки хмурый день светлей, от улыбки в небе радуга проснётся... Поделись улыбкою своей, и она к тебе не раз ещё вернётся. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . От улыбки станет всем теплей — и слону, и даже маленькой улитке... Так пускай повсюду на земле, будто лампочки, включаются улыбки!
(Михаил Пляцковский. УЛЫБКА)
улыбайтесь, господа, улыбайтесь!
Когда мы ценили
родство по соседству,
в метель согреваясь одним одеялом, –
как в песне Енота из доброго детства,
нам Солнце радушно с небес улыбалось!
Но будто настал дефицит кислорода
у тех, кто кичи́тся сословьем монаршим, –
в побоище адском схлестнулись народы,
раздрай умножая в зверином демарше.
Нахмурило Солнце
огнистые брови,
свой свет превращая в несносную пытку,
на буйство нескла́диц смотрело сурово:
"гиганты Слоны" и "малявки Улитки",
как будто тепла вам на всех не хватало?!
Обры́дли соседские вам постряпу́шки?
Мгновенно забыли ни много, ни мало
про то, как любили борщи и пампушки?
Пространство делили
на ярды, саже́ни, –
кроили по чьей-то сектантской указке,
и лица косне́ли в запале сражений —
терялись улыбки в страданиях адских.
Весь мир погружался в бесформенный хаос, –
такой, что глазам было трудно поверить!
А счастье, в размерах своих уменьшаясь,
как будто лишалось сапфировых перьев...
Улыбки —
радары на Млечной "дорожке",
по ней "ускользают" ушедшие раньше,
попробуйте все улыбнуться немножко, –
простит общий пращур раздор и реванши...
Тогда Синей птицею ввысь устремится
в улыбках сердечных всеобщее СЧАСТЬЕ!
ЗЕМЛЯ во Вселенной — малюська-крупица...
К судьбе этой "крохи"
МЫ ВСЕ СОПРИЧАСТНЫ.
Послесловие:
* нескла́дица (разг.) — то, в чём нет смысла; неразбериха, бессмыслица ** сапфировый — оттенок синего цвета *** Млечная "дорожка" — т.е. Млечный Путь, название галактики, в которой находится наше Солнце
ЗЕМЛЯ — слово и буква из более ранней глаголицы, в которой, как думают некоторые исследователи древней славянской письменности, использовались начертания дохристианских славянских рун. Буква Z – самый древний вариант буквы "З" (звук дз), образованный из греческой буквы "дзета", означающая телесность, оплотненность исходной материи — Мать-Сыра Земля. Не в смысле "влажная", а в смысле "первоначальная", "необработанная" — Мать порождающая. Наша древняя азбука всё чаще рассматривается не как механический набор отдельных элементов — букв, а как цельное творение, в котором заложен глубочайший сакральный смысл. Это одновременно и тайнопись, и сложная логико-математическая система — за каждой буквой стоит конкретное слово, а также число, и в совокупности перед понявшим суть азбуки, открывается геометрическая красота и цельность мира, а также определяется путь, которым должна следовать душа человека, чтобы прийти к Благу и Истине: «Азъ буки веде. Глаголь добро есте. Живите зело, земля, и, иже како люди, мыслите наш он покои. Рцы слово твердо – ук фъретъ херъ. Цы, черве, шта ъра юсь яти!»
В переводе на наш гражданский язык это напутствие звучит так: Я знаю Буквы: письмо — это достояние. Трудитесь усердно, земляне, как подобает разумным людям — постигайте Мироздание! Несите Слово убеждённо. Знание — дар Божий! Дерзайте, вникайте, чтобы Сущего Свет постичь!
Саша Чёрный — Есть горячее солнце... (читает ДинаКорзун)
Борис Пастернак. Земля
В московские особняки
врывается весна нахрапом...
Выпархивает моль за шка́пом
и ползает по летним шляпам,
и прячут шубы в сундуки.
По деревянным антресолям
стоят цветочные горшки
с левкоем и желтофио́лем,
и дышат комнаты привольем,
и пахнут пылью чердаки.
И улице запанибрата
с оконницей подслеповатой,
и белой но́чи, и закату
не разминуться у реки.
И можно слышать в коридоре,
что происходит на просторе,
о чём в случайном разговоре
с капелью говорит апрель.
Он знает тысячи историй
про человеческое горе,
и по заборам стынут зори
и тянут эту канитель.
И та же смесь огня и жути
на воле и в жилом уюте,
и всюду воздух сам не свой.
И тех же верб сквозные прутья.
И тех же белых почек вздутья
и на окне, и на распутье,
на улице и в мастерской...
Зачем же плачет даль в тумане
и горько пахнет перегной?
На то ведь и моё призванье,
чтоб не скучали расстоянья,
чтобы за городскою гранью
Земле не тосковать одной.
Для этого весною ранней
со мною сходятся друзья,
и наши вечера — прощанья,
пирушки наши — завещанья,
чтоб тайная струя страданья
согрела холод бытия.
