Задыхаюсь неуютным
Воздухом больным.
Серой пеленою мутной
Мы разделены.
Зло и весело с другими,
Кровь дрожит как ртуть!
Тает спрятанное имя
Льдинкою во рту…
МИЛЫЙ АВГУСТИН
Ты объясни мне, милый Августин,
За что любить — босого, голого?
Мне в этом сумасшедшем августе
Все звёзды падают на голову.
Бежать от этой звёздной россыпи?
Бороться с белокурой бестией?
Ну что мне делать с ними, Господи?
Легко Тебе там, в поднебесье-то…
ЧУЖИЕ СЛОВА
Ты знаешь, письмо
вчера я прочёл:
Враг написал,
Что ты неверна,
Поздней весной
Сожгли наш костёл,
Старый слуга
Напился вина,
И ты теперь
В дому ледяном,
Тебя сторожат
Снежные львы,
А мне пора
На самое дно,
Поскольку уже
Не сносить головы.
Куда ни глянь —
Везде моя смерть,
Пылают леса
Под чёрной звездой,
В бесплодных полях
Свирепствует смерч,
Злых птиц голоса —
Над мёртвой водой.
Бежит по пятам
Худая молва:
Под властью зимы —
Смирись, менестрель!
… Я бросил в огонь
Чужие слова,
Взял из сумы
Золотую свирель,
И Бога теперь
прошу об одном:
будь счастлива там,
в дому ледяном.
ЗАПРЕТНЫЕ ИГРЫ. ОФФЛАЙН
Здесь
Сквозь бетон прорастает трава,
Не признавая разумное "между",
Кружится шаром Земли голова,
В лёд превращая умершую нежность.
Обращены к полумертвой звезде
Кукол безжизненных бледные лица,
В клетках из прутьев невидимых здесь
Бьются их душ бесприютные птицы.
И заполняя пустые места,
Не признавая ни ада ни рая,
Полой Вселенной растет пустота,
Наших оглохших богов пожирая.
Несокрушима небесная дверь,
И, задыхаясь от смертного бега, —
Слышишь мой ангел? — здесь прячется зверь,
Пахнет убийством и завтрашним снегом,
Горьким лекарством, листвой, табаком,
Кофе сожженным и выжженным лесом,
И, утверждая библейский закон,
Здесь совершается черная месса.
Выпей, вино так похоже на кровь!
В сердце впиваются тонкие иглы...
Здесь, на границе угасших миров,
Люди играют в запретные игры.
СОН ОБО МНЕ
Над свинцовой рекой остывают железные звёзды.
В твой изменчивый сон я крадусь незаметно, как вор.
Мои птицы кричат, разбивая хрустальные гнёзда.
Побледневший Хранитель читает сухой приговор.
И глядит в небеса мой двойник безразлично и строго,
и качается мир, будто палуба и колыбель.
Смертный страх одолев, у безликого древнего Бога
я прошу хоть на краешке облака место себе.
Будь с кем хочешь,
играй, притворяйся счастливой мадонной,
горьким смехом, улыбкой, любовной истомой маня,
предугадывай жизнь в нежных линиях тёплых ладоней —
твоя память уже никогда не покинет меня.
И когда надо мною умершее солнце повиснет,
отдавая тебя навсегда на поруки судьбы —
ты от горя проснись,
и прочти мои старые письма.
… Только сон обо мне постарайся наутро забыть.
ГОРОДСКАЯ ДУРА
Священный город смотрит хмуро,
Надвинув дымный капюшон…
Ты помнишь городскую дуру
С её таинственной душой?
Она смеялась и кому-то
Шептала тихо как вода,
Считала пальцами минуты
И обращала их в года.
Она от солнечного света
Забавно морщила лицо,
И кто смотрел на ведьму эту —
Напоминали мертвецов.
Она то плакала, то пела,
Когда вели её к костру,
И билось огненное тело
На сладком пламенном ветру.
Её палач, от веры светел,
С молитвой, в рубище простом,
Сдувал с ладоней липкий пепел
И осенял себя крестом.
Обрывки дьявольского смеха
Вплетались в знаки тайных слов.
И каменно звенело эхо
Невидимых
колоколов…
ЧЁРНАЯ ЗВЕЗДА
В чём беда моя, вина?
Ангел в изголовье…
Я напился допьяна
Призрачной любовью.
Плачешь — слёзы как вода,
Время как шальное.
Наша чёрная звезда
Светит надо мною.
В мире кукольных утех
Неживые лица…
Тихо падают на снег
Ледяные птицы.
ВОЗДУХА НЕТ
Заметая дорогу,
Сам себе — западня,
Ангел мой, недотрога,
Сторонится меня.
Что за страшная роскошь —
Никуда не спешить?
Тело — кукла из воска,
Только плен для души...
Жизнь — безликие даты.
Как чугун — голова.
И во мне, как солдаты,
Умирают слова.
Чьи-то тёмные лики
Повернулись ко мне.
Ни молчанья, ни крика.
Просто — воздуха нет.
НЕНАВИСТЬ
Ты всегда говорила —
Теперь, прошу, помолчи,
Камнем — ложе тебе,
Иуду в твоей ночи,
Ключевая вода
Теперь всегда солона,
И любая беда
Страшна,
И мертва луна.
Лучшим другом тебе теперь —
Самый злейший враг,
От печали злой не спасёт самый лучший врач.
И пусть горек в тебе будет
Самый сладкий хлеб,
Золотые хоромы отныне пусть будут —
хлев.
И все кошки твои пускай убегут с колен,
И любая любовь теперь будет тоска и плен.
Даже песня моя тебе станет — лишь волчий вой,
И любая звезда
Черна
Над головой.
БАСТАРДО
Лишь пригубил на свадьбе «Бастардо́» я,
Рассыпал золотую алычу…
Ты знаешь, что не быть мне тамадою:
Я встану, покраснею и молчу.
Ты не смотри испуганною серной —
Не бойся, не скажу я лишних слов,
А просто выпью за невест неверных,
За ненависть — и тайную любовь…
РИСУЯ НА МОКРОМ СТЕКЛЕ
Я стану, как лёд, спокойным,
И буду глотать лекарства,
И вряд ли отдам полцарства
За женщину и за коня.
Мой недруг хмыкнет: покойник,
Не ошибись эдемом!
И мой закадычный демон
Оставит в покое меня.
А ты? Как тебе, мой ангел,
Живётся под нежной кожей?
Всё та же обида гложет,
И так же скрипит кровать?
Кто пировал с богами
На облачном белом ложе —
Поверь мне, уже не сможет
Со смертными пировать.
А жизнь календарь листает.
И стынут чужие лица.
И тают слова простые
На мокром стеклянном желе...
Но ты, с утра отправляясь
За горькой драконьей горчицей,
Выпей бокал мартини —
И ни о чём не жалей.
ПОКЕР, КАРЕ, ВИШЕНКА
…и веские слова
и полное каре
но кру́гом голова
и мысли набекрень
что вроде ты не там
и будто я не с той
и хоть расклад простой
и заняты места —
идешь на поводу
и прочее не в счет
и вишенка во льду
и хочется еще...
Послесловие:
Группа ГОША И ПТИЦЕЛОВ (Сыктывкар)
Песни из альбома "ФРАГОРИЙСКИЕ СНЫ ПТИЦЕЛОВА" Музыка, гитара, вокал - Игорь Костин . Акустика, эскизы для альбома
Запретные игры
Городская дура
Мы ведем себя хорошо (на стихи - Чёрная звезда)
Воздуха нет
Вишенка во льду (с текстом - Покер, каре, вишенка)
