Ушедшему лидеру. (Из Г. Ф. Лавкрафта)

В память о миссис Хейзел Пратт Адамс из клуба «Синий карандаш»*

Мне кажется, все также у костра
Их дружная компания сидит
Или, как раньше, с ночи до утра,
Шатается по шумной Клинтон-стрит**.

Наверное, по-прежнему они
Гуляют там, любуясь на закат,
Где Полисейда*** дальние огни
В заливе отраженные горят.

А может, в свете тусклых фонарей
Бредут по темным улицам опять,
Ища приют, чтоб там, в кругу друзей,
Подумать, поработать, помечтать.

Но, как бы ни был мил их тесный круг,
В нем нет того задора и тепла,
С тех пор как их вожак и близкий друг
Из их семьи безвременно ушла.

И холодом утраты на меня,
Случается, повеет вдруг впотьмах,
Когда уже затихли звуки дня,
И горек привкус боли на губах.

Я думаю, во мне, как и во всех,
Еще живет сердечность наших встреч,
Еще звучат её веселый смех
И умная размеренная речь.

Мы помним тех, чьи души навсегда
Ушли от нас в неведомый нам край,
Мы слышим их дыханье и тогда
Бросаем им последнее прощай!
__________________________

Клуб «Синий карандаш»* - один из Нью-Йоркских любительских журналистских кружков, руководителем которого до своей смерти была Хейзел Пратт Адамс.
Клинтон-стрит** - одна из центральных улиц Бруклина, на которой во время своего пребывания в Нью-Йорке проживал Лавкрафт.
Полисейд*** - небольшой городок в штате Нью-Йорк.

The Absent Leader

In Memory of Mrs. Hazel Pratt Adams, of the Blue Pencil Club

Long miles away the bright familiar band
Still gather, doubtless, by the autumn fire,
Or roam the Jersey woods or Brooklyn strand,
Or where New-York lifts pinnacles and spire.

Again, perhaps, they walk where sunset fades
Behind the mystic flatlands and the bay,
Or where the rim of rugged Palisades
Throws a dim awe upon the short’ning day.

Still may it be they thread the lamplit street
Or climb quaint stairways often climb’d before,
To some snug haven, hospitably meet
For friendly pleasures and light letter’d lore.

But tho’ these joys course unimpeded on,
I cannot think their zest is quite so keen;
For since their founder and their guide has gone,
There must be odd, new shadows in the scene.

Strange mists of absence that at evening rise,
When from some home-bound trail or ferry slip
The city’s lights are glimps’d against the skies,
And the old times revive on pensive lip.

One cannot yet in inmost fancy own
The kindly presence gone forever hence;
Ev’n now one half awaits her cheerful tone,
Or leans upon her quiet competence.

In memory eternal life can bring
To well-lov’d souls whose forms must elsewhere dwell;
Close may we feel the spirit hovering,
As to the vanish’d voice we cry, farewell!