Однажды он вспомнил, как в парке ночном
Он плечи накрыл ей своим пиджаком…
Её теперь нет. Не откроется дверь...
Их было с десяток... И каждый, как зверь.
И голос гнусавый картавил слегка:
«Давайте замочим того мужика!»
Другой отозвался: «Да ладно, народ!
Коль сам не подохнет – пускай поживёт».
Он – выжил. Пытался и жить, и любить.
И только тогда, когда впору - завыть,
Хватал он бутылку и, залпом приняв,
Сидел до рассвета, гитару обняв.
И мысли метались. Он плакал навзрыд.
Обняв его, мать до рассвета сидит
На маленькой кухоньке, слушая вой
Любимого сына с седой головой.
|
