У автобуса – пробка –
«старикам ведь почет» -
льгота – пропуск и – пропасть,
и водила, как черт…
Пассажирские лица –
в них себя узнаю,
как бездомных – полиция,
как ничтожность свою.
Вместе все, как чужие,
каждый, вроде знаком.
Жизнь – игра без наживы,
всё святое - на кон.
Кто их Лики разрушил? –
Божьей кары река,
здесь на двадцать старушек
только полстарика.
Взгляды – город сожженный –
только боль и буза.
Я гляжу напряженно
в их пустые глаза.
Там – духовная пропасть,
нет ни дна там, ни стен,
будто связанный ропот –
воля – с кличкою «плен».
Я смотрю в эту пропасть,
все ищу там огня –
мрак, как «жидкое» лопасть,
увлекает меня.
В нем тону и не знаю,
это сон или быль,
но Душой понимаю,
что «тот мальчик» здесь был…
Как кино, или «ящик»
среди белого дня,
но никто из сидящих,
здесь не видит меня.
|
