Arthur Rimbaud
PREMIERE SOIREE
Elle etait fort deshabillee
Et de grands arbres indiscrets
Aux vitres jetaient leur feuillee
Malignement, tout pres, tout pres.
Assise sur ma grande chaise,
Mi-nue, elle joignait les mains.
Sur le plancher frissonnaient d'aise
Ses petits pieds si fins, si fins.
Je regardai, couleur de cire,
Un petit rayon buissonnier
Papillonner dans son sourire
Et sur son sein - mouche au rosier.
Je baisai ses fines chevilles.
Elle eut un doux rire brutal
Qui s'egrenait en claires trilles,
Un joli rire de cristal.
Les petits pieds sous la chemise
Se sauverent: "Veux-tu finir!"
La premiere audace permise,
Le rire feignait de punir!
Pauvrets palpitants sous ma levre,
Je baisai doucement ses yeux:
Elle jeta sa tete mievre
En arriere: "Oh! c'est encor mieux!...
Monsieur, j'ai deux mots a te dire..."
Je lui jetai le reste au sein
Dans un baiser, qui la fit rire
D'un bon rire qui voulait bien...
Elle etait fort deshabillee
Et de grands arbres indiscrets
Aux vitres jetaient leur feuillee
Malignement, tout pres, tout pres.
1870
ПЕРВЫЙ ВЕЧЕР
Она была в дезабилье;
едва-едва была одета.
В изящном кружевном белье.
Клён сквозь окно ей слал приветы.
На стуле сидя, чуть дрожа,
слегка прикрыла грудь рукою.
Как кожа ног была свежа!
Спадали волосы волною.
Я видел, как закатный луч
ласкал взволнованные груди.
Как бабочка он был летуч,
и мне подумалось о чуде.
Поцеловал лодыжки ног.
Она внезапно рассмеялась.
Смех был бесстыден и жесток.
Девчонка явно забавлялась.
И ноги под сорочкой скрыв,
сказала строго: – Прекратите!
Но я не смог сдержать порыв.
Я был в изрядном аппетите.
Я целовал её глаза…
Бедняжка сладко трепетала:
– О, Боже мой, о небеса… –
она в смущенье повторяла.
– Месье! Два слова Вам сказать…
Но я приник губами к лону…
Наш первый вечер. Благодать
для поцелуев и влюблённых…
…Она была в дезабилье;
едва-едва была одета.
В изящном кружевном белье.
Клён сквозь окно нам слал приветы...
|
