Несказанная сладость и мука –
мир воздвигнувши, в нем исчезать,
извлекать мысль и вещность из звука,
как из кожи себя извлекать.
Умолять, исчезая – «изыди»,
разрушая и снова творя,
осененная волей призыва,
вся случайная сущность твоя…
Ветер вечного пьет озаренье,
окрыляюсь, и с ношей креста –
там, во мне, не Сирены ли пенье? –
Взгляд прикован к квадрату листа.
И с земным, расставаясь до срока,
повторю, что мне голос пропел –
открывается вещее око,
попирается бренный предел.