И снова вечер...
И снова вечер скучно-хмурый…
По кнопочкам клавиатуры
крадётся бледная рука
за мыслью смутной, прихотливой,
неповоротливо-ленивой –
и вот он – текст черновика.
Любви и жизни отраженья -
подхлёстнуты воображеньем -
пускай немного отдохнут.
Мой стих пока что неготовый...
Но появился образ новый,
и мысли новые бредут…
И кто-то за спиной маячит,
и шепчет что-то, чуть не плача –
то муза требует стиха.
И вновь за мыслью прихотливой,
покорно следуя извивам,
крадётся зябкая рука.
* * *
Художником был лишь отчасти
мой друг, неизвестный поэт.
Он в стихосложенье был мастер,
а в живописи, увы, нет…
Зато штормовые рассветы
словами описывал так,
что волосы рвали поэты.
(Как жалко мне их, бедолаг…)
Художники им восхищались,
читая пейзажи-стихи,
и в душах, наверно, смущались,
свои вспоминая грехи:
Эх, сколько потрачено красок,
испорчено сколько картин!
В стихах же рассвет…
До мурашек…
Почти до безумия, блин!
…В картинах убористых строчек
сокрыт персональный секрет,
как запросто без заморочек
творит неизвестный поэт.
|
