Сморчком – от житейского груза,
как перст, одинок – просто шлак,
но странно, пред ним стоит Муза.
(Наверно проститься пришла).
Он знал, что в тираж уже вышел,
и что виноват, как Адам,
что помыслы, данное свыше,
профукал – не оправдал.
То вроде беззвучно, то громко,
то шепотом, то, вдруг, вопят: –
«Ушедшие души потомкам
страданий своих не простят»…
Он знает – его не читают,
но строг у просителя Лик –
«Твое бытие здесь растает,
но вестью останется стих»…
Он пишет, а голос все просит –
«Коси, пока жив и – «роса» …
В дверь стук – это бабка приносит
старье – «починять примуса».
Ему бы послать ее «разом»,
а он – инструмент – и вперед,
и трещину лудит над газам,
и мзды никакой не берет.
Пока прокорячится с ржавью,
пока все вокруг приберет –
(ведь строгость в работе и жалость –
«хомут» и – его «оберег»)
А Муза, она ведь не дура –
мгновенье Ее – не «постой» –
была ведь, как Ангел – фигурой,
осталось лишь – боль с пустотой.
Профукал всю жизнь, что тут злиться,
кому пожалеть, и простить?…
Вдруг, в дверь вновь соседка стучится –
зовет, чтоб его угостить.
|
