Здесь всю ночь гремели войны-грозы.
Стихли они только поутру.
Плачет соком белая берёза.
Ей осколок повредил кору.
Ей зажать бы рану, но не может.
Ей завыть по-бабьи. Но молчит.
А её, родимую, тревожит
Тот солдатик, что под ней лежит.
Молодой. За что его, ребёнка?
Молоко не ссохло на губах...
Сок берёзовый течёт на гимнастёрку.
А в глазах открытых детский страх. |
