Дождик льёт без конца, и неделями
ветер северный злится, ревёт.
Настроение – будто с похмелия –
и душа затаилась и ждёт…
Я смотрю сквозь стекло: между тучами
вдруг открылось сквозное окно,
над намокшими серыми кручами
голубое мелькнуло пятно.
Долгожданный сверкающий лучик
ослепительным вспыхнул огнём,
настроение сразу улучшив
в организме разбитом моём.
Словно девушка, цветом пунцовым
загорелась рябина в саду,
ароматом пахнуло медовым
первый раз в этом мокром году…
Эй, художник! Возьми кисти с красками,
нарисуй на большом полотне
эту девушку скромно-прекрасную,
что привиделась только что мне.
Нарисуй мне её в обрамлении
ярко-огненных гроздьев рябин.
Недостаточно мне привидения…
Я живу, как в пустыне,
один…
|
ветер северный злится, ревёт.
Настроение – будто с похмелия –
и душа затаилась и ждёт…
Успокоишь ты сердце мятежное,
Чай с рябинкой, пред сном заварив,
И увидишь явление нежное,
Вдруг навек поселилось в груди.
Станет легче дышать, разговаривать,
На понятном лишь ей языке,
Это вовсе не значит – обманывать,
Тех, кто рядом живет налегке.
С ней делись заповедными мыслями,
В ощущеньях ответы лови,
И дыханье свободой немыслимой,
Запоет внутри песню любви.
Эта песня – твое излечение!
Еще вспомнишь слова ты мои,
Поцелуй чай губами рябиновый:
Сердце на ночь любовью пои.