Не сказал бы, что часто, а так, иногда,
но достаточно, до́ смерти чтобы бояться,
мне ночами кошмары и ужасы снятся...
А начнут сниться чаще—
что делать тогда?
Снится всякое: мощи обоих полов,
и бесполые ангелы те, что над ними,
и как бубны с крестя́ми, да с че́рвями вини
то иконы чертей, то волхвы без голов.
Снятся в свежих могилах людские тела
те, что в прах превратиться ещё не успели,
и больное чудовище в мокрой постели,
и слова санитара:
— Она умерла...
Снятся мумии и вурдолаки в гробах,
и поклёванный до́крови вороном старец,
и костями усыпанный пол усыпальниц,
и кладбищенский пёс с плотью мёртвой в зубах.
Ох, каких только страхов ни пе́режил я!
Что мне только ни снилось за все эти годы!
И мгновенная смерть, и тяжёлые роды...
До того я намучился—нет мне житья!
Но опять и опять мне, как будто назло
то же самое снится, почти постоянно—
в морге, с трупом порезанным ржавая ванна,
да на лбу мертвеца, в три шестёрки число... |
Шикарная поэзия! А что? Смотрят же люди ужастики, и ничего такого в этом нет. А я вот почитать люблю!
