... осень тихо баюкает землю, обнимает её в свой сгнивший компост,
Шепчет сказки про быль и небыль, облезлую кошку щиплет за хвост.
Она породила туманное утро, наслав на деревню предснежный покой,
Она взберендила мне легкую душу, увлекши за руки вслед за собой.
Тихое небо рождает бледность, оно обнимает меня полотном.
Мне видится в нём туманность детства, безмятежность милая за окном.
Задумавшись крепко, немного печально, я закрываю устало глаза,
Всю ту же осень я вижу, то небо, всё те же видятся мне образа.
Обнявшись с сестрою, мы вяло проснемся после туманной осенней ночи.
Лежа под пледом толстым и колким, слышим за дверью родные шаги.
Голос хриплый, старческий, теплый, зовет нас вперед колесить по полям,
К Уралу поехать, потрогать почву, пройтись по осенне-мокрым лесам.
На мне бабушкин плащ, сапоги до колен, дедова шапка так уши щекочет.
Сестра — точно так же, ещё хуже , вполне, но надо мною всё же хохочет.
На родной, пахнущей старостью "Тике" дед рассекает сырые поля,
Расскажет про молодость, про сенокосы, про то, что клёны сгубили леса.
Надышимся воздухом: осенним и сказочным, сладким запахом разложения трав,
Услышим вдали перезвоны слабые — разговоры птичьих оседлых орав.
Мимо трактор проедет с брёвнами, дальше пройдёт кабанья тропа.
Дед говорит про зверей этих логово, что воочию их не видал никогда.
Он крутит баранку, ругает ямы, и говорит, что надо ехать в обход.
Он делает петли, и всех лучше знает, какой по лесу должен быть ход.
Застрянем в грязи. Очень плотно застрянем. Придется с сестрою машину толкать.
Я падаю следом. Хорошо, что не больно, да и бабушка плащ разрешила марать.
Мы дети счастливые, смелые, вольные. Мы машем руками реке Урал.
Она после паводка полноводная, дед вспоминает, как в ней щуку поймал.
Он перечислит ещё кучу названий, имён, прозвищ незнакомых людей.
Мы с сестрой счастливы, запоминаем их, лес, полный историй, любим сильней.
Сменяю водителя, дед разрешает, теперь крутится руль, жмутся мною педали.
Сестра визжит, я хохочу неустанно: деду машину не жалко, пожалуй.
Мимо несутся родные пейзажи, тянется линия столбов с проводами,
Я еду и еду так долго куда-то, пока солнце ласкает бурьян над полями.
И сколько б нам ни было: девять, шестнадцать — с дедушкой рядом всегда безопасно.
Вот только домой возвращаться пора бы, время, увы, нам совсем неподвластно...
Спасибо, прекрасная, милая осень! Спасибо за детства безмятежный покой!
Я так нежно люблю эту светлую серость, в сердце всюду ношу за собой.
Я ею болею и ею чихаю, и плачу о ней же в бессонной ночи,
Храню и лелею в туманном сознании, заперев и запрятав куда-то ключи.
Зимой одинокой, утратив тепло, я горько-горько о ней вспоминаю.
Замёрзнув, заткнувшись, испугавшись забыть, образ этот во сне воскрешаю.
Но без терзаний и без смятений, уверенность крепкая растет лишь в одном:
Всё будет как в детстве, всё будет как прежде, когда я вернусь в деревенский тот дом. |
