Макушки сосенок, горбатых, тоненьких,
Колышут ветровы широки руки.
Мерцает лезвие топорово,
Минуя очи гостя-лесоруба.
За рукоять несёт он не оружие,
А руку, что его с женою кормит.
Весь месяц будут сытны ужины:
Соседов сруб немало денег стоит.
Рубить стволы, что временем напитаны,
Грузить в повозку толсты брёвна,
Сойдут мозоли лишь молитвами.
Покуда обождёт тяжелая работа.
Умом не рубят, силушка здесь надобна,
Не станет ей махать, не выбрав древа.
Несчастье в дом несут больные, старые,
Не рубят также придорожные деревья.
Вот эта сосенка как будто славная.
Рукой коснётся, слабость корня чуя,
Топор войдёт в кору той, что горбатая,
Насечке ухмыльнётся - сосна чудна.
Рубаху наземь, топор заточенный
Упорно в место бьёт одно.
Топорным стуком в небо подняты
Пугливы пташки, кинувши гнездо.
Смирится тишь лесная с гласом,
Которым молвит яростный метал.
Для лесоруба льются трели пташек,
В кустах соседних звери зашуршат.
В сени сосновой стонет человек:
Не только жилы, мышцы натянулись.
Опилок горка, пылью весь облип,
Умелы руки коли нет занозы.
Махаешь топором - готовься замарать,
Землю кругом, изношенную обувь.
Лес рубят - щепки прилетят
Не только вдаль, порою в брови.
Кольнула в глаз проклята щепка,
Топор из рук скользнул в опилки.
Привычно лесорубу дело
Иглу из века толсту вынуть.
Сочится кровь, вниз по лицу течёт,
Ручей найти бы да умыться.
Налипшей коркой солнце запечёт.
К опушке с топором спустился.
Зачем с собою поволок?
Тревожно лесорубу без секиры,
Хоть знает чащу вдоль и поперёк.
Топор даёт, не отнимает силы.
Ручей лазурной лентой вьётся,
Водица камни пеленает,
А на примятых травах мягких,
Сосед жену его ласкает.
Красива, статна, миловидна
К любовнику всем телом льнётся.
Целует грудь её бесстыдно
Заказчик этих самых брёвен.
В руках умелых рукоятка,
В глаза уж не отскачут щепки.
Обоим тайно ложе стало,
В крови потопленной могилкой. |
