Он, как лапша, лежал на блюде,
А мимо, озираясь, проходили люди.
И их безмерно презирал удав.
Фотограф же хвалил его незлобный нрав,
И всем кричал: «Возьми змею на шею,
И я тебя запечатлею с нею».
Удаву часто снились джунгли и свободы время,
Где он давил врагов, круша хвостом их темя!
Как хорошо, когда ты всех сильнее!
Но просыпаясь, вдруг, на чьей-нибудь дрожащей шее,
Удав колец смертельных не вертел.
Ему хотелось жить - и он терпел… |
А сытым - можно даже пресмыкаться.