— Белл! — Нигар пулей ворвался в комнату брата и попытался затормозить, чтобы не налететь на находившегося здесь же хормейстера Сарниэля.
— Куда это ты так мчишься, юноша? — Сарниэль недовольно поднял бровь, перехватив парня за тогу и вынуждая остановиться.
— П-простите, учитель, — Нигар тут же покраснел и опустил взгляд. — Я это… Ну, то есть…
— Выйди! — рявкнул хормейстер, покрываясь пятнами от возмущения. Младший попятился и поспешно исчез за дверью. Однако не ушёл, прислонившись ухом к деревянной створке. Некоторое время в комнате стояла тишина, потом Нигар услышал, как Сарниэль прошёлся взад-вперёд по гладкому мрамору пола и произнёс: — Мне жаль, Белл-Ориэль, но ты больше не можешь петь у Престола, — хормейстер вздохнул, а потом продолжил. — Прошёл уже год после распределения. Твой голос восстановился, но он, увы, уже не звучит той божественной красотой, что покорял когда-то. Исчезла непосредственность и хрустальная чистота, которая нас всех пленяла… Возможно, ты просто себя перерос, юноша, и теперь тебе стоит заняться чем-то другим. Я поговорил с Михаилом. Он решил испытать тебя на ином поприще. С завтрашнего дня ты переходишь в группу военной подготовки, где будешь изучать стратегию боя и дисциплины, связанные с физическим развитием. Святому воинству нужны солдаты… Конечно, ты не слишком похож на бойца, но, может, сгодишься хотя бы в разведку?..
Ангел недобро усмехнулся, потом заговорил вновь.
— Там нужны такие… ммм… неприметные личности. С твоим ростом и весом, с твоим телосложением, удобно будет стать незаметным и спрятаться… даже за камнями. Впрочем, Михаил сам решит, куда тебя определить, — в конце концов, подвёл он итог. — А пока собирай вещи и отправляйся в казарменный блок. Там получишь доспехи и дальнейшие указания.
— Да, учитель, — ровным голосом отозвался юноша, ни одним движением не выдав бушевавших в нём чувств. Сарниэль ещё несколько секунд пристально наблюдал за выражением его лица, затем неопределённо хмыкнул и направился к выходу.
Нигар едва успел отскочить от двери и спрятаться за одну из многочисленных колон, когда Сарниэль уверенной походкой прошёл мимо него и скрылся за поворотом сверкающего ослепительно белым мрамором коридора.
— Белл!.. — осторожно приоткрыв дверь, Нигар вошёл в комнату брата и замер на пороге. — Белл, зачем?.. — его губы слегка дрожали, фиалковые глаза глядели с искренней жалостью и недоумением. — Зачем ты это сделал, братик? Я ведь знаю, что ты можешь петь, как раньше, даже лучше! Скажи: зачем тебе понадобилось ломать свою жизнь?!
— Пение — это блажь, Гин, — хмуро отозвался парень, задумчиво рассматривая сложенную на столе пачку партитур. — Я никогда не узнаю, на что годен, если продолжу выводить рулады вместо того, чтобы заниматься чем-то более полезным. Ты уже нашёл себя в виноделии, и я рад за тебя. Но мне ещё только предстоит осознать, кто я.
— Какая польза в твоём осознании, если тебя убьют?! — всхлипнул Нигар, плюхнувшись рядом с братом на диван и беря его за руку. — Разве ты не видел тех, кого набирают в воинство? Они все огромные, Белл! Они двигают скалы и ударом расшибают каменные стены в метр шириной! Я наблюдал за солдатами на полигоне — они не щадят даже друг друга! Ходят слухи, что в казарме постоянно случаются убийства и на это закрывают глаза, потому что, по мнению Михаила, в Святом воинстве должны оставаться лишь сильнейшие. Новичков там вообще презирают и гнобят, пока те не докажут, что хоть чего-нибудь стоят!
— Значит, придётся им это доказать, — хмыкнул Белл-Ориэль, спокойно кивнув, — только и всего, — он довольно пожал плечами, сделал паузу, и бодро улыбнулся брату. — Ты чего примчался, как угорелый? — поспешил сменить он тему.
— А, так я… — Нигар отчего-то растерялся, потом подумал и продолжил: — Я тут посетил тайный архив Тагаса, — внезапно прошептал он. — Ну, тот, что в подвале храма… Хотел покопаться в древних свитках… А туда, как нарочно, Михаил явился. Я даже исчезнуть не успел, а открывать портал при нём не решился — побоялся, что он узнает об этих моих маленьких способностях и сразу поймёт, кто ему весёленькую жизнь устраивает, — глаза младшего хитро блеснули. — В общем, спрятался я за стеллажом со свитками и уже приготовился отсидеть в Тёмной грани неделю — не меньше.
Михаил сначала к противоположной стене пошёл, и вдруг стена отъехала в сторону, представляешь?
А там ещё одна келья — вся такая тёмная и огромная, как библиотека. Архангел прошёл внутрь и осветил пространство магией. Я увидел тысячи свитков, очень старых, почти коричневых от времени. Толстенные книги и фолианты, украшенные золотом. Но самые потрясающие раритеты я увидел тогда, когда Михаил открыл ещё одну скрытую дверь, на которой сияла чёрная Руна Вечности, Белл! Та самая, что означает Божественную Печать и, при взгляде на которую, любая жизненная субстанция превращается в прах — помнишь, об этом Гавриил рассказывал на занятиях?!..
Честно говоря, увидев руну, я так испугался, что и правда, чуть прахом не стал. Зажмурился и ждал, когда меня Святой огонь сожжёт и в мелкую пыль развеет, а в памяти всё крутились слова Гавриила о том, что только Великим возможно узреть тайну замысла Божьего и вынести свет Его Печати. А уж прикоснуться к тому, на что она наложена, может лишь тот, в ком течёт сила и кровь самого Создателя…
Нигар сделал паузу, и, удовлетворённый тем, как Белл затаил дыхание, повёл свой рассказ дальше.
— В общем, ждал я, ждал, когда меня изжарят за непослушание, но так и не дождался. Набрался наглости и приоткрыл глаза… Вижу, Михаил берёт с полки какую-то тетрадь, достаёт перо и что-то пишет. Меня от любопытства аж перекосило всего. Так захотелось узнать, что Архангел там строчит, что даже зубы свело. Да ещё свитки древние, словно нарочно, на стеллажах мерцают, сами в руки просятся! Ух, Белл, не передать, что я тогда испытал! Стою и думаю, как в это тайное хранилище можно проникнуть, ведь там наверняка магическая защита установлена. Мне бы смотаться оттуда, пока Михаил занят, а меня всего трясёт, манит, будто затягивает что-то. Я едва сдержался, ноги сами к хранилищу шли. Хорошо, хоть Архангел был слишком увлечён записями и не заметил ничего… Я зубы стиснул и заставил себя исчезнуть, но теперь только и думаю, как пробраться в ту тайную келью! Кажется мне, что все тайны раскроются, если те свитки и тетрадь заполучить!
— И что ты там найти собираешься? — выслушав брата, Белл-Ориэль неожиданно нахмурился.
— Я думаю, там про нашего отца что-то написано, — Нигар тоже стал непривычно серьёзным. — Тетрадь, похоже, это дневник самого Михаила или что-то в этом роде. Я бы всё отдал, чтобы заглянуть в неё, Белл.
— Даже не думай! — вдруг решительно оборвал старший, побледнев от накатившей ярости. — Ни одна тайна не стоит того, чтобы рисковать своей жизнью, Гин! Пообещай мне, что забудешь об этой дурацкой двери и больше туда не сунешься!
— Но, Белл, ты не понимаешь…
— Обещай мне, Гин! — упрямо потребовал Белл-Ориэль, уцепившись в плечо брата. — Поклянись!
— Ладно, — обречённо вздохнув, Нигар недовольно кивнул. — Я не пойду туда… Только, как мы тогда что-то узнаем об отце? Вряд ли Михаил однажды сжалится и захочет нам рассказать.
— Не знаю как, но мы всё выясним, братишка, — отпустив его, Белл резко поднялся и, распахнув шкаф, начал выкидывать из него свои вещи. — Только не смей ради этого рисковать собой, понял?! Нам не нужна правда такой ценой.
Нигардиэль не ответил. Понуро кивнув, он несколько секунд ещё наблюдал за тем, как старший складывает тоги, потом уныло поплёлся к дверям.
***
Нигар задумчиво бродил по дорожкам цветущего пышным убранством парка и чувствовал, как на него накатывает ощущение безмерной тревоги и одиночества. Страх за брата холодными клещами сжимал его сердце и заставлял душу корчиться от дурного предчувствия. Кроме того, мысли о тайной тетради и вожделенных свитках не давали покоя, и не позволяли прислушаться к голосу разума, который настойчиво требовал выкинуть всё это из головы.
Нигардиэль даже не заметил, как остановился, сосредоточенно размышляя над тем, как лучше проникнуть на запретную территорию, и преодолеть магическую защиту, которая, скорее всего, охраняет мрачную келью. Он пытался вспомнить, как Михаил открыл потайную дверь, но не мог. Слишком перепугался тогда и ничего не разглядел. От слабого голоса совести, который шевельнулся где-то в груди, парень просто отмахнулся, предпочитая не думать сейчас об обещании, которое дал брату, и, оправдывая себя тем, что пока ничего не нарушил. А не размышлять о том, как обойти магические ловушки, он Беллу не обещал, так что и беспокоиться не о чем.
Успокаивая себя подобным образом, парень вновь зашагал по дорожке парка, которая вывела его к чудесному лесному озеру, голубой гладью поблёскивающего среди изумрудной зелени.
Отыскав сухой островок возле воды, Нигар устроился прямо на траве и, скинув плетёные сандалии, опустил ноги в прохладную хрустальную синь. Мелкие серебристые рыбёшки тут же окружили его ступни, с удивлением рассматривая чужеродное для их обитания тело. Парень хмыкнул и пошевелил пальцами, отпугивая любопытную мелюзгу. Рыбёшки отпрянули, попрятавшись в водорослях. Поверхность воды зарябила и пошла мелкими кругами. Золотой речной песок подёрнулся лёгкой мутью, шевельнулся, приоткрывая спрятавшуюся в него небольшую змейку, которая извиваясь, устремилась к берегу, и очень скоро показалась на поверхности и поползла, спеша добраться до зарослей густой травы.
Нигар улёгся на спину, подставляя лицо солнечным лучам и искоса наблюдая за юркой змейкой. Та вдруг замерла, словно почувствовав его взгляд, подняла узкую голову, зашипела и заморгала глазами-бусинами. Острый раздвоенный язык высунулся из пасти, анализируя запахи и оценивая предполагаемую угрозу.
Нигар улыбнулся и, перекатившись на бок, сам не зная почему, вдруг протянул змейке ладонь. Та свернулась кольцами, подняла голову выше, качнулась, словно размышляя, и неожиданно метнулась прямо на ладонь юноши, где и замерла, с любопытством разглядывая его самого.
— П-привет! — несколько растерявшись от произошедшего, хрипло выдохнул Нигар, только сейчас заметив на спине змеи широкие кольца, цвета тёмной меди, которые прямо извещали о том, что данное пресмыкающееся ядовито. — Тебе тоже одиноко?
Змея зашипела, тряхнула головой, словно отрицая подобное предположение. Затем потянулась к запястью и, недолго думая, вонзила в него острые клыки. Нигар подпрыгнул от неожиданности, вскочил, стряхнул змею, которая тут же исчезла в траве, и растерянно уставился на две кровоточащие ранки. То, что яд не причинит ему вреда, парень знал, но сам факт, что змея укусила ангела в Раю, был вопиющим! Такого просто не могло произойти! В этом мире всё существовало в гармонии и никогда ни звери, ни птицы, ни змеи, не несли в себе угрозы!.. Нигар на мгновение подумал, что он просто спит и ему снится совершенно нелепый сон. И если бы не отчётливая боль на запястье, парень просто посмеялся бы над столь несуразной ситуацией. Но теперь он стоял опешив, абсолютно не понимая, что нужно делать и как ко всему этому относиться. И
