Эсхатон

Нежданный сон приснился старшему научному сотруднику Кочуманову. В этом сне, если отбросить в сторону всякую лабуду, большими чёрными буквами на белом фоне просматривалась не очень простая, но  понятная химическая формула вечной молодости.
Кочуманов подскочил на кровати мокрый от пота. Только бы не забыть, лихорадочно соображал он, семеня к письменному столу, только бы не ошибиться. Кочуманов записал формулу карандашом на календарном листке и обмяк мешком на стуле.
Бляха муха, подумал он, это же Нобелевская премия в двукратном размере, боже ты мой, пять лет обучения в Менделавке, три года в аспирантуре, десять лет прозябания в НИИ тонкой химической технологии, а я ведь знал, что когда-нибудь это случится.
Поделиться свалившимся счастьем Кочуманову было не с кем. Родители обитали на другом краю Москвы, в Медведково, в доставшейся в наследство от покойной бабушки малогабаритной квартире Кочуманов существовал один как перст, тридцать пять лет,  ни жены, ни детей, ни серьёзной научной карьеры. Нищеброд от науки, презрительно назвала его за спиной дородная Екатерина, секретарша большого начальника из министерства, за которой Кочуманов по наивности пытался ухаживать и даже предложил совместную поездку  на экскурсионном автобусе по Золотому Кольцу России. Неужели я так плохо выгляжу, подумала тогда Екатерина, всякое мурло  ухлёстывает.
Поскольку делиться было не с кем, а  после случившегося открытия не спалось, Кочуманов поневоле принялся рассуждать. К утру эти рассуждения привели его в состояние горькое и почти безнадёжное, резко контрастировавшее с ночным пиком счастья. Это ведь если все будут молодые и красивые, думал Кочуманов, каюк тогда наступит косметической, фармацевтической и пенсионерскойвозрастсчастья промышленности. Какая Нобелевская премия,  грохнут, не церемонясь, такие бабки люди теряют. Опять же брачно-половой вопрос, как маму отличишь от дочки, а папу от жениха, сплошной свальный грех в перспективе. И кому  пенсию платить, если вокруг вечно молодые, где предел человеческому трудоустройству? Ком возникших проблем нарастал, грозя вдавить великого учёного в пол.
Ладно, подумал Кочуманов, сначала надо изготовить опытный образец, авось, и не такая уж эффективная штука получится.
Придя на работу, Кочуманов сразу заперся в лаборатории, невзирая на фырканье лаборантки, которая всегда отзывалась только на имя Ирэна, хотя по паспорту была обычной Иркой Пастуховой.
Через час Кочуманов внимательно рассматривал в колбе мутноватую, зелёного цвета жидкость. И что это, мрачно подумал он, надо загустить для удобства использования, на ком бы проверить, на институтских нельзя, в танке, как говорится, не срут.
На соседке с нижнего этажа, мелькнула спасительная мысль, Зое Павловне лет семьдесят пять, ей уже терять нечего. Схватив колбу, он выскочил из лаборатории, крикнул Ирэне: «Заболел!» и со всех ног помчался домой.
На удачу Кочуманова, Зоя Павловна прогуливалась возле подъезда.
- У меня для вас подарок, суперсредство для регенерации кожи, нам прислали опытный образец, хотите попробовать, совершенно бесплатно, - скороговоркой выпалил Кочуманов. – Никаких побочных явлений.
- Здравствуйте, молодой человек, - сказала Зоя Павловна. – Ещё раз и не так быстро.
Кочуманов вспомнил все свои познания в косметологии и произнёс вполне связную речь о революции в деле обеспечения человеческой красоты.
- Любопытно, - сказала Зоя Павловна. – Я надеюсь, это не Китай.
- Швейцария, - внушительно сообщил Кочуманов. – Элитная разработка, в наш институт передали в порядке обмена опытом.
- Мазать по всему телу? - спросила Зоя Павловна. – И по лицу?
- И по лицу и по, в общем, везде можно мазать, - с облегчением сказал Кочуманов. – Пользуйтесь на здоровье.
Дома он открыл бутылку коньяка, запасённую на Новый Год, ну-с, посмотрим завтра утром на нашу бабушку старушку. Кочуманов выпил несколько рюмок и завалился спать в предвкушении практического результата.
В третьем часу ночи его разбудил звонок в дверь. Чертыхаясь, Кочуманов открыл. На пороге стояла ослепительно красивая длинноногая девица лет двадцати. Из одежды на ней были очки и короткое платье.
- Я никого не вызывал, - хмуро сказал Кочуманов. – Девушка, вы ошиблись адресом.
«Вы меня не узнали, - раздался знакомый голос. – Вот это средство!»
- Это вы, Зоя Павловна?! – ошарашенно пролепетал Кочуманов.
- Я, я, - Зоя Павловна с силой втолкнула его обратно в квартиру. – Головка от патефона.
Она уселась в кресло, бесцеремонно налила себе коньяка и очаровательно улыбнулась:
А теперь рассказывай, сукин ты кот!

КОНЕЦ ОЗНАКОМИТЕЛЬНОГО ФРАГМЕНТА