В 1971 году мне исполнилось 10 лет. Долгой сибирской зимой я часто болел и простывал, и мама решила со мной поехать на Черное море. Поезд из Новосибирска до Адлера шел почти четверо суток, и мы решили лететь самолетом. Мы летели до Адлера почти целый день, с посадками в Актюбинске и Ростове-на Дону. Летели мы еще на винтокрылых самолетах, типа ИЛ-18, часто самолет попадал в воздушные ямы. Зато в Ростове –на Дону мы сели в маленький, но плавно летящий самолет, и вскоре прилетели в аэропорт Адлер.
Там мы взяли такси и по извилистой горной дороге, идущей по кромке вдоль моря, отправились в Гагры. Сначала мы решили снять комнату в центре, и для начала пошли на пляж в большом приморском парке. Там благоухали диковинные пальмы и деревья с розовыми цветами, и вверх устремлялись остроконечные кипарисы. А главное -перед нами простиралось огромное синее море. Море было ласковым, но меня смутило одно - когда мы подошли к берегу, море было таким тихим и прозрачным, что я увидел, как сквозь гигантскую линзу, огромный подводный мир на десятки метров вокруг, там лежали большие белые камни и были видны большие бомбовидные медузы. Это искривление подводного пространства и жгучие медузы меня тогда сильно смутили, и я наотрез отказался поселяться в этом месте. Тогда мама решила поехать дальше от центра Гагр.
Мы сели на автобус и через несколько остановок вышли на окраине города и пошли к морю. Вода там была немного взбаламученной, дно еле просматривалось, а медузки были размером с детский кулачок, и я решил, что это самое то. Мы сняли комнату в большом двухэтажном доме. Хозяйка, говоря с легким акцентом, радушно приняла нас. Так началось наше пребывание в Гаграх.
Утром мы шли с мамой на пляж, купались и загорали, потом к обеду шли на рынок, покупали там всякую еду, обедали, а потом спали часов до пяти. Вечером мы ехали до центра Гагр и там гуляли по Приморскому парку и набережной. Там было весело. По пляжу ходили фотографы с обезьянками, по набережной ходили пестро одетые беспечные отдыхающие. Они поглощали шашлыки и фотографировались в бурках на фоне огромных картин, где были изображены горы Кавказа. Гагры были для меня уютны. Светило яркое солнце, синее море окружали зеленые горы, ветер лениво колыхал верхушки платанов и кипарисов, трепал лохмотья полуголых эвкалиптов, а мы ели горячие шашлыки с холодным мороженым.
А еще мы с мамой много ездили в путешествия вдоль побережья. Ездили на озеро Рица и в Сухуми, в обезьяний питомник. Помню, как там большой шимпанзе с красной задницей гонял и приставал к другим обезьянкам. Мне он напомнил одного моего одноклассника, второгодника Серегу. А еще в Сухуми мы гуляли по парку и услышали, как кто-то хрипло поет: «Ну и дела же с этой Зинкою, она жила со всей Ордынкою!». У нас в Новосибирской области есть поселок Ордынский, в просторечии Ордынка, и я подумал, что это поет наш земляк. Мы пошли на голос и вышли к киоску звукозаписи. Там за 1 рубль записывали одну песню на такие гибкие синие пластинки- кружочки. Мама и записала для папы эту песню, как тогда выяснилось, Владимира Высоцкого.
А еще мы ездили на такси в Сочи. Там мы вышли к морю у речного вокзала и я наконец-то увидел вблизи большие теплоходы. Мы там покупались и мне очень понравилось. На море были метровые волны, я бросался под них, а они подхватывали меня и мягко катили по камушкам к берегу.
А потом мы пошли гулять по Сочи и дошли до цирка. Там висела огромная афиша с надписью – КИО. Дальше текст афишы не помню точно, там было что- то вроде – «КИО- величайший фокусник мира!» Я загорелся сходить в цирк, в кассе билетов уже не было, но кассирша сказала, что ближе к началу сеанса они могут появиться. Мы простояли у кассы часа два, а потом случилось чудо - нам продали 2 билета. Правда, наши места оказались за каким-то колоннами, поэтому почти всю программу я простоял, Больше всего мне запомнилось, как люди появлялись из ниоткуда, и как КИО «распиливал» надвое девушку, а она при этом смеялась.
А вот в Пицунду мы так и не попали. В тот день, когда мы туда собрались, пошел дождь, а на море стал разыгрываться сильный шторм. И все теплоходы отменили. Вот тогда я и понял, почему море назвали Черным. Такого цвета в этот шторм были гигантские волны.
И все- таки в один погожий день мы совершили морскую обзорную прогулку на теплоходе. Всю поездку крутили эстрадные песни, я запомнил только одну со словами: «Мечтала девочка о рыцаре, он ей по книжкам был знаком, а повстречала парня рыжего на танцах в клубе заводском». А дальше шел припев: «Не рыжий я, а золотой!» Я тогда был светловолосым, но мне припев почему-то запомнился. А в остальные песни я и не вслушивался, потому что мечтал встретить дельфинов и всматривался кругом - где же вы? Но они так и не появились…
Дни в Гаграх пролетели быстро. Я там сильно загорел, а у местных пацанов научился прыгать с пирса с разбегу рыбкой, да так сложить руки, чтобы входить в воду стремительно, почти плашмя, но при этом не биться животом. Это было круто.
Но вот настало время отъезда. А я так и не увидел дельфинов. И мы с мамой пошли, как обычно, на пляж. Народу там было много, мама пошла купаться, а я остался загорать на берегу и всматриваться вдаль – нет ли там дельфинов? Мама в это время уже плыла обратно к берегу метров в двадцати от него. И вдруг я увидел, как в паре метров от нее из воды беззвучно выпрыгнул небольшой черный дельфин, описал в воздухе над мамой дугу и снова без брызг погрузился в воду. Странно, но на это никто не обратил внимания. Когда мама вышла на берег, я спросил у нее, видела ли она вблизи себя дельфина.
-Какого дельфина?- переспросила она меня, вопросительно глядя мне в глаза.
-А, ладно! Ты не видела,- махнул я рукой, поняв, что этого дельфина на пляже видел только я …
В 1971 году мне исполнилось 10 лет.
Долгой сибирской зимой я часто болел и простывал,
и мама решила со мной поехать на Черное море.
