Уже очень давно я собирался написать о тех "братьях меньших", кто жил рядом с нашей семьёй, а также и о тех из них, кто и сейчас живёт рядом с нами.
Потому что, сколько я себя помню, у меня всегда, лет с трёх - вероятнее всего, были дома коты или собаки. К рыбкам же и птичкам интерес так и не проклюнулся.
И если собак мне, ребёнком, держать не давали, а завести первую из них я смог только после тридцати, то котов помню едва ли не с первых своих шагов!
Так, самого первого своего котёнка я сам принёс с улицы, найдя его в подворотне, рядом с нашим коммунальным двором. Назвали мы его Марсом. Как позже оказалось, имя Бога войны очень даже подходило по характеру быстро окрепшему серому и пушистому красавцу.
Кот мой вырос, впоследствии, просто на загляденье. Ласковый и послушный дома, на улице и нашем дворе, он, позднее, быстро стал грозным бойцом, участником многочисленных драк с кошками и котами всех соседей. Причём, что примечательно, я неоднократно видел его храбро отражающим нападение сразу двух кошек-сестёр, ровесниц, живших в одной из квартир нашего двора. Точно так же, впрочем, как и вылизываемым - ими же, одновременно с двух сторон, в других случаях.
А однажды он неожиданно пропал. Несколько дней я буквально не находил себе места. Стоило мне прийти из детского сада - искал за сараями и звал его, по всему нашему огромному двору. Потом кот появился, так же внезапно, как и пропал перед этим! Радости моей не было границ. Правда, удивило меня несколько, не выражавшее должного восторга - по такому необыкновенному случаю, лицо моей мамы.
Впрочем, я в том возрасте вовсе не стремился анализировать подобное поведение, привыкнув к её не вполне обоснованным опасениям, что наш кот может укусить или поцарапать ребёнка. Случалось и такое, разумеется, но виноват-то был в подобной его агрессии я сам, так что обид не держал!
Счастье и полное спокойствие длилось недели две, вероятнее всего.
И кот исчез опять.
Прошёл едва ли не месяц. Горю моему не было границ. Мама и бабушка утешали меня, как могли, но вскоре вынуждены были лишь развести руками, предоставив душевной ране залечиваться временем.
Позже они мне предложили завести себе другого - чистенького и симпатичного котёнка, даже принесли его напоказ, однако я взбунтовался - наотрез, и котёнка им пришлось вернуть туда, откуда его брали.
Спустя ещё с неделю, мы возвращались из детского сада. И только вошли в наш двор, как внезапно: о, чудо! С тополя, под которым мы проходили, раздалось громкое, отчаянное мяуканье.
Разумеется, это был он - мой замечательный кот, Марсик!
Исхудавший, испуганный, он просидел на дереве по крайней мере полдня, не доверяя, попытавшимся накормить его, нашим соседям.
От радости я пустился в пляс, пока моя мама безуспешно пыталась подманить его к себе. Но кот продолжал жалобно мяукать, не желая спускаться вниз.
Зато, едва я сам позвал его, как он в несколько прыжков оказался у меня на руках и прижался к моему маленькому телу своим, весь дрожа.
Дома он отогрелся, поел и беспокойно уснул, вздрагивая при каждом шорохе.
Лишь несколько дней спустя мама призналась мне, что это она дважды просила, нашего соседа пожарного завезти котёнка подальше, чтобы он не вернулся.
В первый раз сосед выпустил кота в нескольких километрах от нашего дома, а во второй увёз куда-то в дальнюю деревню, определив в амбар своего родственника, полный мышей, как он потом рассказывал. Казалось бы - живи, не хочу! Однако, стоило, дня через три, открыть туда дверь, как Марсика - только и видели!..
Наконец-то мама смирилась с тем, что вынуждена будет терпеть у нас дома моего друга. Больше никаких попыток избавиться от него она не предпринимала.
Позже, когда кот подрос, его многократно пыталась переманить к себе наша соседка, баба Женя. Марсик почти ежедневно заходил к ней домой, охотно пил специально подогретое для него молоко (от холодного, как она говорила нам - презрительно отворачивался), дегустировал кусочки мяса, иногда спал и неизменно возвращался в нашу квартиру, где охотно ел простейший морковный суп с помидорами.
Помню, что несколько раз я пытался подружить Марсика с бродячими дворовыми собаками, которых приводил в наш двор, а самых смелых - даже в нашу квартиру.
Одна из них даже умудрилась стащить котлету со сковородки, оставленную мне на обед!
Однако, ожидаемой напрасно и столь желанной дружбы мне так ни разу и не удалось добиться. Кот шипел, вырывался, царапаясь. Собаки лаяли... Ни одной из них оставить у себя взрослые мне так и не разрешили.
Марсик прожил у нас значительно больше десяти лет, исчезнув, когда совсем постарел и ослаб.
До сих пор мне жаль его, запомнившегося, наверное, навсегда.
Заботишься о них, а в чём-то и сам чуть лучше становишься!
