Старая «Волга».
Мой сосед хороший мужик – работящий, зажиточный, всегда поможет коль попрошу, играет на гитаре, отличный семьянин. Есть у него небольшой трактор, китайский велосипед, автомобиль и мотоцикл, но он периодически меня спрашивает: «Когда поменяешь свой драндулет»? Я не знаю, почему его беспокоит моя шестидесятилетняя «Волга», если он постоянно гоняет в автомастерскую свой микроавтобус «Мерседес» и при этом материт его. В то же время замечательный мотоцикл «Урал» не доставляет ему хлопот – исправно тарахтит и возит соседа на речку или в лес. Ведь у него всё хорошо по жизни, если разобраться: семья, упакованный дом, а внешне он выглядит крепким парнем. Наверно, моя «Волга» раздражает его некачественной покраской (красил во дворе), а может и оттого, что ремонтирую её сам – открываю капот и копаюсь в карбюраторе, или шприцую шкворня. Не знаю. Сосед, как человек, сама доброта и готов в любой момент подключиться к работе, если видит меня возле «Волги»: «Антоныч! Давай прицепим её на буксир и утащим на металлолом – тебе же легче будет». Я отшучиваюсь и не знаю, как ему сказать: «Отцепись. Моя «Волга» может и старая, но трудится на меня. Какая еще машина нужна в убитой деревне?»
Я понимаю юмор, назойливость, но всему есть мера и, как-то я не удержался: «Мирон Романыча портрет, ты зачем приклеил на свой «Мерседес»? Ко дню Победы готовишься? Это, к чему, Серёжа?»
- Отстал ты от жизни, Антоныч. Что значит, к чему? Спасибо деду за Победу! Ты ниже читай.
- Да прочел я, не слепой. Как думаешь, что сказал бы дед, если бы увидел свою фотографию на немецком автомобиле?
- Поблагодарил бы внука, - заржал, как жеребец, мой замечательный сосед.
- Возможно я и отсталый человек, не буду спорить. И «Волга» моя постоянно ломается, будь она неладна. Только ты мне скажи, как человеку с устаревшими взглядами: как можно на вражеский автомобиль клеить ордена Победы, а при этом смеяться с отечественной «Волги»?
- Потому, что «Волга» твоя дерьмо, это не машина. И почему «Мерседес» - вражеский? – сменился в лице мой замечательный сосед.
- А потому… Я решил долго не продолжать этот пустой разговор и сказал, что Гитлер любил катать свою персону именно на «Мерседесе». – Тот же «Мерседес» делал для армии вермахта свои грузовики. Тебе этого мало? Бог с ним, с твоим микроавтобусом, не в нём дело. Не марай святое - не цепляй на немецкое то, что вчера было советским. Вози бананы и картошку, а портрет Мирон Романыча сними! - начала во мне закипать кровушка славянская.
- Ты подумай своим серым веществом, когда это было? Сегодня время другое и не тебе указывать, куда мне клеить символы Победы или портрет деда. Копайся в своей «Волге» и не суйся со своими советами, - ответил мне сосед.
- Время другое? Это вам, молодым, кажется, что мир стал другим, дружелюбным. А немец, как был немцем, так немцем и останется - ненависть в нем сидит ко всему нашему, и этого никто не должен забывать.
Пару недель он отворачивался от меня и даже не здоровался. Я же делал вид, что ничего не произошло и первым говорил «здравствуй». Все это продолжалось до одного дня, пока меня не занесло на окраину, ближе к лесу и речке. В тот день прошел ливень, а ехать по размытой дороге у нас можно либо на тракторе, либо на «Волге». Смотрю, стоит мой сосед возле своего немецкого автомобиля, грязный и мокрый, машет руками: «Антоныч, помоги! Забуксовал, а уже темнеет». Я за трос зацепил «Мерседес» и притащил в деревню. На селе только так можно выживать, помогая каждому, кто попросит.
Когда стемнело, сосед пришел с коньяком и мы у керосиновой лампы, по-людски, посидели, вспоминая наших дедов и отцов. Когда пили, думал, что начнет Сергей смеяться над моей старой лампой, но, наверно понял он, что нужно для задушевного разговора в обычном старом доме. Рассказал я ему, как дед его, Мирон, взял с бойцами вражеский блиндаж, но к спиртному и тушенке немецкой не прикоснулся: «Лучше сдохнуть, чем пищей врага питаться». Блиндаж они взорвали, а вечером, после боя, ему снилась наша речка… Не рассказал я ему о том, что пришлось после войны терпеть деду Мирону и как он хлебал баланду в лагере, которую оставляли на полу камеры. Не надо ему это знать, пусть думает о хорошем.
О моей «Волге» сосед с тех пор больше ничего не говорил. А на следующий день, неожиданно для меня сказал: «Ободрал я с машины портрет деда и «спасибо деду за Победу». В чём-то ты прав, Антоныч, не знаю ещё, в чём, не совсем разобрался, но прав. Извини меня».
Это событие произошло четыре года назад. Мы потом неоднократно встречались с Сергеем у меня в доме и по его просьбе я зажигал керосиновую лампу. Мы говорили о разном, я ему о себе рассказывал, он мне о себе, а когда вспоминали отцов и дедов, всегда касались темы войны и её последствий. Разными людьми были наши ветераны – со своими характерами, но объединяло их всех одно: фашистское они ненавидели. И если бы сегодня каждому из них пришлось увидеть то, что происходит у нас последние годы, я думаю … они бы расстроились. Это очень мягко сказано.
За это время у соседа подросли дети, а моя «Волга» так и бегает по грунтовым дорогам, по моей земле, которую очень люблю и называю Родиной. Я не хочу вспоминать, как раньше назывался наш совхоз – от этого не наворачивается слеза, но, вопрос так и остался открытым: Фридрих Энгельс какое имел отношение к нашему селу? Дед бил германцев (он именно так называл немцев) на полях первой мировой войны, а они нам подарили идею коммунизма – не спросив никого, нужно ли это нам? Забавная идея. Потому, что когда развалился Союз, никто из немцев не пожурил: не уберегли, товарищи! Именно они захлопали в ладоши первыми. Кто они, эти немцы, которым мы кланялись семьдесят лет - хвалили немецкое качество? Зачем они нам нужны были? Или у нас не было качественных продуктов и товаров? И вот еще что. Каждому шильдику, который услуживал фашистам в свое время – сегодня кланяться не стоит, каким бы он красивым не был. И это надо помнить всегда!!
Теперь о «Волге»: когда кручу баранку, чувствую себя танкистом, а когда не могу купить запчасти, чувствую себя идиотом. Машина красивая внешне, но такая она ломучая, что порой ругаешь конструкторов: «Как можно было в красивую обёртку засунуть то, что не должно работать? При этом - всё работает. Нонсенс!» О старых «Волгах» говорят, что это коллекционный раритет, достойный уважения. Вполне возможно - для несведущих... Только вы посмотрите в интернете, сколько этих «Волг» продается - предложений более, чем достаточно, и цены смешные. А за старый «Мерседес» дают приличные деньги, потому что он немецкий, потому что качество другое - настоящее, как нам сегодня объясняют.
А если по существу сказать - каждому автомобилю своё назначение! Один авто должен, как вол, трудиться всю жизнь, другой предназначен для тепличных условий, чтобы им любовались. Я же со своей стороны, любуюсь родной природой, поросенком Борькой, коровой Лушей, котом Петькой, петухом Боней, и точно так же перемещаю свое тело в нужном направлении, преодолевая распутицу и снежные заносы. А сосед мой, уважаемый, сильно изменился за последнее время - решил купить себе такую же старую «Волгу», чтобы прикоснуться к нашему прошлому, которое было не таким уж и плохим, как принято сегодня считать. Теперь он увлечён еще и вопросом жизни и деятельности товарища Маркса, который был другом Энгельса. Наверно «Волга» моя изменила мировоззрение соседа, не знаю.
С уважением ко всем читателям Никита Антонович.
