Воин Целитель Творец _ Глава 34

сказал он самому себе. - Я сохраню его даже в белом безмолвии. Мое безграничное сознание, все равно будет сжиматься в эту точку. Я знаю, я вижу... Мне еще нужно стереть ее жизнью, переживанием, разрешением всех связанных с ней ситуаций.

Он мысленно нырнул в это пятнышко. Перед его глазами мелькали картины его жизни, он  наблюдал их со стороны, видел себя, все свои поступки, наблюдал свои эмоции и чувства, которые рождались от просмотра этих моментов. Те мгновения, в которых встречалась Кин, заставляли его сердце биться чаще, а иногда замирать. Он уловил возникшее желание пережить их снова и снова, вновь увидеть ее, быть рядом до последнего ее вздоха.

«Вы не можете умереть!» - разрушили тишину слова Ясото, которые она когда-то выкрикнула в отчаянии.

«Я действительно не могу... Это эгоистично».

- Вы один сможете мне помочь! - голос Кин звучал так реально, словно она стояла за спиной. Тацу резко обернулся. Его ученица выжидающе смотрела на него.  - Неужели вы оставите тех, кто нуждается в вас так просто?

- Это не просто, Кин-тян. Но ты должна увидеть это. Я вернусь и укажу тебе путь. И, может быть, мы пойдем по нему вместе. Я покажу тебе Солнце. Я знаю, ты одна из немногих, кто не будет смотреть на мой палец и не побоится посмотреть прямо на Свет, принять его, раствориться в нем, стать им.

Он протянул руку и услышал смех. Но Ясото не смеялась.

«Что из этого сон?» - спросил он себя, закрывая глаза. - «Все есть сон», - пришел к нему ответ.

Распахнув глаза, он увидел потолок комнаты настоятеля. Свет, льющийся из окон неприятно давил. Тело, словно налитое свинцом, походило на безжизненный доспех. Каждый вдох приносил почти болезненные ощущения.

Вернулся звонкий смех. Он принадлежал девочке лет девяти. Ее пребывание в монастыре нисколько не удивило Тацу. Девочка держала за руку настоятеля Димитрия и что-то сбивчиво ему говорила на том певучем языке, что использовали люди этого города при разговоре между собой. Шерстяное платье с вышитыми на нем цветами и красные бусы придавали девочке нарядный вид. Замысловатые косы с вплетенными лентами украшали голову.

- Ариша, ты же знаешь, что неприлично разговаривать при гостях на языке, который они не знают.

Девочка зарделась и поспешно извинилась. И через мгновение затараторила на языке Лиги.

- Дядя Дима, сказал, что твое имя переводится как Дракон, что ты умеешь летать и ооочень сильный! А еще ты бредил во сне и очень смешно разговаривал!

- Бредил? Во сне? - улыбнувшись, переспросил Тацу. - Да, именно... Но так все делают, и обычно даже не знают об этом.

Настоятель Димитрий окинул молодого воина внимательным взглядом, но ничего не сказал.

- Дядя Дима говорил, что ты странный и можешь быть страшным. Но ты хороший Дракон. Правда, я очень испугалась, когда нашла тебя позавчера утром на снегу в развалинах старого храма. Дядя Дима не разрешает мне там прятаться, когда мы играем, но мне там нравится.

- Там красиво, - задумчиво протянул Ди.

- Что ты там делал? Как ты туда попал? Почему ты лежал? - девочка заваливала его вопросами, но Тацу лишь улыбался, вспоминая то неописуемое состояние, в котором еще пребывал недавно, и тишина снова воцарилась в его голове. Он видел каждый предмет по-новому, и человека в том числе, словно для него открылось еще одно измерение.

- Ариша, не вежливо задавать столько вопросов, - вмешался настоятель. - Ты помнишь, что обещала помочь сестре Наталье?

Девочка, спохватившись, убежала.

- Простите мою племянницу. Она любопытна, как все дети.

Тацу с трудом приподнялся. Тело казалось чужим и лишним, словно он мог вполне обойтись без его бремени.

- Тяжело возвращаться в материальный мир? - вдруг спросил настоятель. Ди пожал плечами.  - Я удивлен, что твое тело выдержало, особенно в том состоянии. Почему ты вернулся? У тебя был шанс освободиться.

У Тацу не было причин оправдываться. Он смотрел в эти светящиеся глаза и понимал природу этого света, понимал, что эти глаза видели Храм и впитали Его свет. Он осознавал, что они теперь, как братья, с похожим опытом.

- У меня еще есть дела в этом мире, - спокойно ответил он. - Освободиться от них было бы нечестно.

- Да, у вас с ней сильная связь...., - настоятель вздохнул и отошел к окну. - Храни молчание.

Каждому слову их диалога недосказанность придавала особое значение, особый вес, им одним понятный, ими одними воспринимаемый. При этом Тацу ясно ощущал окружающее их обоих безмолвие, пронизанное неземным светом.

- Я понимаю твою потребность в уединении сейчас. Я уйду. Скажу лишь, что вчера был Собор. Приняли решение не вмешиваться и дать возможность твоему народу отработать карму сполна.

Тацу отреагировал на эту новость очень спокойно. Теперь он ясно понимал реальную причину войны на востоке. Его народ слишком много  грешил в далеком прошлом. А недавним грехом явилась жадность. Почему они не стали делиться секретом, почему не помогли соседям? Мирная жизнь стоит гораздо дороже. Но так же он ясно понимал, что ничего не бывает просто так. У всего есть причина и следствие.

- Хорошо, - ответил Тацу. -  Однако, вы понимаете, что ни вы, ни я не случайны, что вы и я встретились для чего-то. Может быть для того, чтобы я побывал в том Храме, может быть для чего-то еще. Я прошу разрешить мне остаться здесь, пока это тело не окрепнет достаточно для путешествия.

- Я не возражаю, вы можете жить здесь столько времени, сколько вам необходимо. - Настоятель вытащил из кармана ключ, искусно вырезанный и украшенный зелеными камнями.  - Это ключ от моего кабинета. Там на столе лежат книги, к восприятию которых вы именно сейчас готовы. Кроме того, вы можете брать любую книгу из моей библиотеки.

- Благодарю вас, - Тацу встал и поклонился в пояс. В этом поклоне он выразил признательность за все, что сделал отец Димитрий для его роста, для его трансформации, за всю его заботу и терпение по отношению к нему.

- Не стоит, мой мальчик, - похлопал его по плечу настоятель. – Каждый луч Солнца звучит потрясающе. Прислушивайся постоянно.