той гадалке.
- Что мне надо сделать, чтобы снять черное заклятие.
- Главное, не то, чтобы вы были вместе, а то чтобы проклятие не легло на плечи твоих мужчин – удрученно сказала она.
Отрубленные от курицы свежие ножки, она привезла к ней уже вечером. А на утро получила обратно, как произведение искусств, обмотанные разным цветом нитками.
- Сожги их в течение этой недели, а потом ко мне.
Она жгла их всю неделю, на костре, обливала бензином, но сжечь так и не смогла, даже нитки не горели.
Когда она привезла ей, то ворожила даже не удивилась.
- Я именно этого и ждала. Гадалка, у которой была его жена, сильная и нам ее не преодолеть. Иди к его жене и все расскажи. Пусть она сама все исправить.
Она, естественно, к ней не пошла.
С ним она ещё перезванивались какое-то время. И даже несколько раз встречалась. Потом она попросила его не звонить никогда, ссылаясь на то, что им нужно сохранить свои семья. Он сам страдал и не понимал, что же происходить. Рассказать ему обо всем она даже не пыталась. Хотя, наверное, надо бы было.
Расставаясь, она знала, что навсегда останется в его жизнь, где все перемешала, он никак и никогда не сможет забыть.
Прошло время. Говорят, сорокалетие не справляют. Она вопреки всему его справила, причем очень хорошо.
А буквально через несколько дней, когда она вошла в кабинет к коллеге по редакции и подруги, то та попросила её присесть. Перед ней легла газета с некрологом. Она только прочла его фамилию. Сердце больно сжалось.
- Этого не может быть?
Он умер в ночь после её дня рождения. Причем, в день её рождения он собрал всех родственников и знакомых, мужчин, которые были знакомы с ней и предложил выпить за её день, а, ночью, приняв огромную дозу снотворного, на утро не проснулся. Самоубийство. Поступок, осуждаемый всеми религиями. Как он такой энергичный и темпераментный, жизнелюб мог прийти к такому решению?
Оказывается за месяц до случившегося, во время операции, он дважды терял зрения. Как врач он понял, что болен. Срочно вылетел в Москву, где ему поставили диагноз - рак мозга. Зная, последствия этой коварной болезни, он сам вынес себе приговор, не желая на глазах родных и близких превращаться в «овощ».
За несколько дней до этого он звонил. Она не хотела с ним говорить и бросала трубку. Нет, не потому что не любила, она его любила всегда, ежеминутно, а потому что это любовь стала ее болью, болью сильной, нестерпимой. И это боль могла ее подкосить. И при встрече, она его больше бы не отпустила. А он перезванивал и просил о встречи.
Этого не будет никогда – сказала, бросив трубку, словно обожгла руку.
- Пожалуйста, я должен тебе сказать, что-то очень важное.
- Нет, прощай.
Звонки продолжались, и она отключила телефон.
Что же он ей хотел сказать, что? Это мучает её все это время. Этот вопрос она будет задавать себе до конца своих дней. И почему так категорично отказала ему во встречи, не поймет до сих пор.
Впрочем, возможно, он хотел сказать, то, что они друг другу так и не сказали заветного слова - ЛЮБЛЮ. Время придет, и они обязательно встретимся там, потому что в прошлой жизни они любили друг друга.
