Произведение «1963 год. Норильск. Встреча с Севером. Вовка» автора Владимир Гуляев

1963 год. Встреча с Севером. Вовка

Север встретил их неприветливо. Сразу, выйдя из самолёта Вовка почувствовал своим носом, щеками, что это не шуточное дело - Север, его колючий пронизывающий насквозь ветер пробирался везде, он жалил и не давал открыть глаза, толкал резкими порывами и сбивал с ног, стараясь повалить наземь, но Вовка шёл, вцепившись обеими руками в руку отца. Первые десятки метров по Северу от самолёта до здания аэровокзала с трудом, но, всё же, были пройдены, и это была его первая 'победа'. Там, в деревне, сильные морозы и снежные бураны тоже случались частенько, но они были по мягче что ли или роднее, наверное, а здесь всё совсем по-другому: ветер и мороз более жёстко и злее кусал и бил со всех сторон. Вовка даже подумал, преодолевая эти тяжёлые метры, что Север не желает его пускать в свои владения, а хочет сразу запугать и показать кто здесь хозяин.
Внутри небольшого вокзала было тепло и уютно, и только завывание пурги, со злобой бьющей ледяными лапами по стенам и в стекла окон, напоминало о том, что там, снаружи, лютует стужа.
Все места на скамейках были заняты и они расположились на своих узлах и чемоданах возле стены. Отец с мужиками пошли узнавать расписание автобусов до Норильска, Славка дремал на чемодане, прислонившись к стене, а Вовка решил сделать 'разведку' и узнать где тут что находится. Его нос учуял вкусные запахи, идущие откуда-то из дальнего угла зала, и ноги двинулись в том направлении. Это был буфет, чем-то напоминающий их деревенскую чайную, только размером поменьше, а за прилавком стояла такая же женщина и тоже в белом фартуке и белой шапочке, к ней стояла очередь из нескольких человек. Вовка протиснулся к стеклянной витрине и его глаза 'разбежались' в разные стороны, а рот открылся от большого количества разных вкусностей. Он не помнил, сколько времени простоял в этой немой сцене, прижавшись носом к стеклу и глядя на большой румяный пряник с какими-то буквами и рисунками, облитый белой глазурью: пряники для него - это было всё! Очередь обходила его, а он стоял и глотал слюнки.
Очнулся он от того, что кто-то тряс его за плечо. Это была мать:
- Вовка, чё ты здесь стоишь, мы уж потеряли тебя.
- Мам, я вот тот большой пряник хочу!!!
- Пойдём, возьмём деньги у отца и потом купим.
- Он последний. Сейчас кто-нибудь его заберёт!
- Да, не заберёт никто, пошли.
- Скажи тёте, чтобы она оставила его! Скажи!
Кто-то из очереди сказал:
- Девушка! Этот тульский пряник, что на витрине у вас последний или ещё есть?
- Последний. - Ответила продавец.
Вовка аж весь вздрогнул, услышав это, и громко сказал матери:
- Я же тебе говорил, что заберут! Говорил!
- Давайте его мне, - сказал дядька, который стоял самый первый, он забрал пряник и повернулся к Вовке. - Возьми, малыш и кушай на здоровье! А то ведь правда кто-нибудь заберёт!
- Спасибо большое! - сказал Вовка, забрал свой заветный пряник и отправился к своим. Сзади мать благодарила дядьку:
- Спасибо, Вам! Знаете, он так любит эти пряники, ну прямо никогда мимо их не пройдёт! Я сейчас деньги Вам принесу!
- Да, не надо, не переживайте за деньги. Это от души! Пусть ест, малец, на здоровье!
Вскоре объявили посадку на автобусы и, пробежав сквозь густоту метели, они всей своей деревенской группой сели в один из них, заполнив почти половину его, злобный ветер и колючий мороз уже не доставали их, а лишь гудели за замёршими окнами в чёрной ночи. Автобус раскачивался от бурных порывов ветра, но пассажиры, находясь в тепле, уже расслабились и некоторые задремали под монотонный шум мотора и завывания пурги.
Вовка с братом сидели у окна и попеременно дули на оконное стекло, стараясь проделать в толстой ледяной корке маленькие оконца, чтобы смотреть, что же там творится за окном в этой чёрной мгле на этом Севере. Оттаявший от их дыхания маленький кружок почти сразу же затягивался белым морозным инеем, а они всё дышали на него и тёрли пальцами, отвоёвывая у мороза миллиметры прозрачности стекла.
Впереди, в водительском стекле появились огни, много огней! Водитель сказал, видимо, для них - впервые едущих сюда, что они подъёзжают к городу Норильску.
При въезде в город в автобусе сразу стало светлее, и яркий свет от уличного освещения проникал даже сквозь замёрзшие стекла. Казалось, что они приехали в какую-то сказочную страну светящуюся разноцветными огнями витрин магазинов, с ярко освещёнными улицами.
Вовка вспомнил как этой осенью, в деревне, он с родителями и несколькими родственниками шли из гостей поздно вечером по ночной улице и только свет луны освещал им дорогу, да вдалеке возле дежурного магазина горел одиноко фонарь, освещая часть здания магазина и небольшую площадку перед ним. А здесь было светло, как днём и это произошло как-то неожиданно и быстро: вот только что они ехали в кромешной тьме, где вообще ничего не было видно, а тут сразу раз и светлота! Для его детского разума, да и для взрослых, наверное, это было ошеломляющим зрелищем.
И это был тот город, куда они все ехали, но помнится, что из разговоров взрослых, услышанных Вовкой, он понимал, что они боялись туда ехать, хотя всё равно поехали 'на свой страх и риск в неизвестность' и их, детей, тоже взяли с собой. А он, город Норильск, оказался таким светлым и даже как-то сразу расположил к себе, показавшись очень уютным и добрым. Вовка, конечно, в отличие от взрослых не боялся ехать на Север, ну может быть только чуть-чуть. И оказалось, что эти 'чуть-чуть' - были зря!
Вовкину семью встретили родственники, материна сестра с мужем, о которых он слышал, но не видел никогда. Мужа материной сестры звали дядя Володя, и Вовка это сразу отметил для себя: 'Раз так его зовут, значит, дядька - хороший, нормальный мужик', потому что с таким именем, в Вовкином понимании, он просто не мог быть плохим, ведь сам Вовка считал себя нормальным, хорошим пацаном!
Они поселились у тётки в однокомнатной квартире, которая была раза в два больше чем их дом в деревне, так ему показалось: с большой светлой кухней и ванной комнатой с белой ванной, в которой можно будет плавать, и это он оценил сразу, а в углу зала гордо стоял 'ТЕЛЕВИЗОР'! Вовка видел уже такой у родственников в Ленинграде. И здесь этот домашний кинотеатр тоже стоял на отдельной тумбочке.
Вовка со Славкой познакомились с братом и сестрой, теткиными детьми. А ещё посреди зала стоял стол, накрытый разными вкусностями, в центре стола на большой тарелке дымилась горка белых крупных пельменей. От всей навалившейся новизны и ароматных запахов кружилась голова. 'Чего бы тут не жить, - думал Вовка, - тепло, светло, всё есть, особенно то, что поесть, тут у любого голова кругом пойдёт'.
Знакомство с Севером и родственниками состоялось, а после шикарного ужина все те злые выпады пурги в аэропорту сразу забылись. Взрослые ещё сидели за столом, говоря о своём, а детей свалил сон. И снилась Вовке деревня, родной дом и черёмуха, по веткам которой скользили, играя с ним, солнечные лучи, а он купался в их теплых объятиях, ему было хорошо и весело.
Утром, когда тётка с дядькой ушли на работу, младший братишка в детский сад, а сестра в школу, Вовкина семья вышла в город, как в новую жизнь - осмотреться. Большие в несколько этажей дома светились окнами и стояли как горы. Они зашли в ближайший магазин и буквально застыли от увиденного: высокие светлые комнаты магазина сияли разноцветными товарами на полках и в витринах - конфетами, колбасами, разными банками с соками, огурцами и помидорами и ещё, и ещё. Вовка увидел много-много пряников, его голова закружилась от такого их количества и разнообразия.
Вдоль боковой стены стояли стеллажи отделённые блестящим заборчиком из труб, а на стеллажах лежали разного размера и вида булки и булочки хлеба, пахнущие свежеиспечённым, ни с чем несравнимым, ароматом! Столько много разного хлеба Вовка тоже не видел.
Потом мать дала им всем по 20 копеек для покупки и они, встав друг за другом, взяли с полок по одной булке и прошли к продавцу. 'Вот сейчас она заставит нас положить половину булок назад' - подумал Вовка. Но этого не произошло, продавец взяла деньги, даже ничего не сказав.
Купленный хлеб был бережно принесён в их новое, пусть и временное, место жительства и положен в центре стола. Вечером Вовкина тётка, очень большая и как показалось Вовке на первый взгляд - сердитая, спросила, придя с работы:
- А зачем это вы накупили столько хлеба?
- Будем есть, а то вдруг завтра его не будет, не привезут.
- Но, мы столько не съедим за вечер, а хлеб у нас в магазинах привозят каждое утро и после обеда, поэтому не надо его покупать столько много.
- Ну, если не съедим, то на сухари засушим, а с молоком и сухари очень вкусные.
- Хорошо, но больше не надо столько покупать и не только хлеб, но и другие продукты. Они всегда в магазинах есть: и молоко и мясо, и колбасы разные, фрукты разные и картошка. Вот завтра я выходная, походим по городу, покажу, что и как и где работаю, да и город немного посмотрите, оглядитесь.
То, что она говорила насчёт продуктов, что они всегда есть в магазине воспринять было трудно.
Но шли дни, они обживались на новом месте жительства, и всё постепенно становилось на свои места, как будто так в их жизни было всегда.
Через несколько дней родители устроились на работу, Славка стал ходить в школу, а Вовка полдня оставался дома один.
Ноябрь 1963