Всю ночь мужчина ни на минуту не сомкнул глаз. Непривычная обстановка комнаты, невесёлые мысли и странные реакции организма не давали ему уснуть.
Он не почувствовал боли, когда Инна брала кровь на анализ и аккуратно делала пункцию , но при этом у него возникла каменная эрекция, вызвавшая не только болезненные ощущения внизу живота, но и спровоцировавшая сильнейшее сердцебиение, когда Павлу показалось, что он умирает. Избавиться от дискомфорта помог только укол сильнодействующего успокаивающего, превратившего мышцы в кисель.
И всё же больше его беспокоило острое желание, накинувшись на девушку, прокусить той горло, чем он с ней и поделился. Опасливо отодвинувшись, она посоветовала бороться, уверив, что если он, изменившись, сохранил разум в неприкосновенности, то мозг поможет ему справиться с неуместными порывами.
Преисполненный благодарности к поддержавшей его женщине Павел поклялся себе, что ни при каких обстоятельствах не тронет и волоса на её голове. В награду за столь благородные помыслы он получил упаковку донорской крови, приглушившей голод, и пару непрожаренных бифштексов, показавшихся ему очень вкусными, хотя раньше такая пища вызывала у миролюбивого горожанина лишь отвращение.
И теперь, оставшись наедине с собой, гость вспоминал эти моменты едва ли не с нежностью, так претило ему одиночество в стенах импровизированной тюрьмы. Не выдержав, он подошёл к двери и покрутил ручку. Заперто. А если так…
Потянув за железную скобу, Павел легко выдернул её из толстого полотна вместе с частью замка. Ошеломлённо глядя на дело рук своих, он осмысливал случившееся, а осознав, что произошло, испугался. Раз теперь для него не существует преград, в любой момент он может причинить вред людям, и поэтому просто обязан научиться себя контролировать.
– Это странно, – после недолгого размышления произнёс он вслух. – Я стал обладателем огромной силы, но не могу использовать её, как мне хочется. Почему? И был бы другой на моём месте настолько щепетилен?
– Потому что законы морали никто не отменял, а ты, похоже, придерживаешься их буквы, – послышался женский голос. – Но, увы, как и юридические, каждый трактует их по-разному, с выгодой для себя. Ты не спал?
Павел мотнул головой.
– Не мог, – покаялся он, – думал.
– Я тоже не могла, – призналась девушка, – исследовала твой материал. Пойдём, я покажу кое-что интересное. Тебе нужна кровь?
– Пока нет, – отказался мужчина.
И с нетерпением попросил:
– Идём скорее.
На большой высоте, касаясь крыльями сумрачных туч, летела большая чёрная птица, мгновенно преодолевающая огромные расстояния. С земли невозможно было разглядеть подробности, но если бы наблюдатель очутился рядом с этим существом, то понял бы, что то не имеет отношения к эволюционировавшим представителям животного мира планеты. Парящего в небесах звали Аласом, и он считал себя основателем рода рапшеров.
Алас охотился. Дважды за эту ночь он камнем падал сверху на случайную жертву и, выпив её, пожирал ещё тёплую плоть. Но насыщения не наступало, и монстр вновь высматривал полюбившуюся ему двуногую пищу, ни разу не вспомнив, что сам когда-то был таким и мог, сложись обстоятельства иначе, оказаться на месте любого из сожранных им людей.
Вот только он не относил себя к человеческому роду. С тех пор, как семя носителя проникло в его жилы, и он подвергся изменениям, все его интересы сосредоточились на власти и пище. Ему нравилось управлять глупыми рапшерами, пришлось по вкусу и насилие над себе подобными, а запах крови будоражил его и заставлял еженощно выходить на охоту.
Покружив над улицами и никого не найдя, Алас полетел дальше, как вдруг… Споткнувшись о воздух, он едва не рухнул на землю, но тотчас выровнял полёт и завис, вглядываясь во мрак раскинувшегося внизу города.
– Он здесь, я чувствую его, – прислушавшись к себе, пророкотало чудовище.
И спикировало вниз, к кирпичным многоэтажкам.
Следовавший за своим очаровательным проводником Павел, кинув взгляд на зеркало в прихожей, замер перед ним, разглядывая себя. Мужчине никогда не нравилось своё лицо, оно казалось ему мягким и немужественным. Чуть вздёрнутый нос, тонкие губы, лишённый резких граней контур походили на женские и служили постоянным источником раздражения для хозяина, который, повзрослев, стал избегать собственных отражений.
Но в этот момент Павел увидел совершенно другого человека. Нос того выпрямился, линия губ обрела жёсткость, а обтянутые кожей скулы сделали лицо угловатым, придавая ему решительное и несколько злобное выражение. Он выругался.
– Что случилось? – подойдя, обеспокоенно спросила Инна.
Тот ткнул пальцем в зеркальное стекло.
– Изменения коснулись и моей внешности, – прозвучал ответ. – Это не я. Сейчас…
Запустив руку в карман спортивных брюк, Павел извлёк оттуда паспорт и протянул девушке. Та долго рассматривала фотографию, сравнивая её с оригиналом, и, наконец, произнесла:
– Это ты, только похудевший и осунувшийся. Метаболизм ускорился и…
– А что я был курносым, тебя не смущает? – поинтересовался собеседник.
– Хм, да, – нахмурилась она, – пожалуй, твои черты тоже стали жертвами метаморфоз. Но при этом ты узнаваем…
Мужчина махнул рукой.
– Да что уж там, – обречённо сказал он, – по сравнению с желанием вырвать тебе глотку, отросший нос – просто мелочь. Ты обещала объяснить, во что я превратился, так давай…
Инна поманила Павла за собой, и тот очутился в комнате, переделанной под лабораторию.
– Ты ведёшь приём дома? – полюбопытствовал спутник. – И где твоя светомаскировка?
Девушка рассмеялась.
– Да зачем она на такой высоте? Принимаю я в больнице, а здесь занимаюсь исследованиями. Вот, смотри…
Она рассказывала и показывала, а мужчина внимательно слушал, время от времени задавая вопросы. Но внезапно Инна осеклась и застыла, со страхом глядя в окно, и когда Павел понял, на что, его подбросило, а из горла вырвалось рычание.
Прижавшись к стеклу лицом, на них смотрело жуткое создание, немного напоминающее человека. Организм находящегося в квартире трансформера, почуявшего опасность, среагировал на уровне инстинктов и немедленно. Из пазух под ногтями вырвались когти, лицо словно расплавилось, изменив владельца до неузнаваемости, тот вырос чуть ли не на полметра, раздался в плечах и, издав угрожающий клёкот, шагнул вперёд.
Инна попятилась, переводя наполненный ужасом взгляд с одного на другого монстра, а её непредсказуемый знакомец рванул створку рамы, выдрав её с «мясом». Казалось, битвы тёмных существ не избежать, как вдруг…
Всё закончилось. Чудовище снаружи исчезло, отказавшись принять бой, а едва не свалившийся с седьмого этажа Павел, неожиданно лишившийся своего арсенала, с трудом забрался обратно.
– Чёрт, – сказал он, – чёрт!
И, опустившись на пол, обхватил голову руками, застыв в пугающей неподвижности.
Алас ликовал. Ему удалось найти логово врага, и теперь он знал, куда направить своё войско. Однако… Он подумал о девушке. Было в ней что-то, заставляющее трепетать, как во времена юности, когда ещё светило солнце, Аласа называли Никитой, и он не мог отвести взгляда от груди каждой встречной женщины.
Давно забытые плотские желания заставили кровь Основателя забурлить, и он настолько погрузился в мечты о соблазнительном теле впечатлившей его самки, что не заметил впереди стену и на огромной скорости врезался в неё. Хотя мозг, автоматически отреагировавший на препятствие, смягчил удар, Алас ненадолго отключился от реальности и повис, вцепившись когтями в шершавую поверхность.
А когда опомнился и открыл глаза, увидел испуганное лицо вышедшего на балкон человека с сигаретой в руке, напряжённо всматривающегося в темноту вечной ночи. Охотничий инстинкт взял верх и, схватив несчастного, Алас под аккомпанемент его криков, направился за город, чтобы без помех пожрать добычу.
Но, видимо, ты его сломишь.