и унесли жизни шестнадцати сотрудников РТС. В их память на Ташмайдане поставили скромный меморил с именами погибших. Я объяснила своим спутникам, что за развалины перед нами и перевела надписи на памятнике. Итальянцы изменились в лице. Они родом из Северной Италии и живут недалеко от военной базы, откуда взлетали натовские бомбардировщики. Наши друзья с самого начала были против агрессии. Они организовали протесты и даже пикетировали военную базу. Ничего не помогло. Голос народа не был услышан, бомбардировки продолжились. И вот сейчас я видела стыд и боль на лицах этих хороших людей. Мне стало грустно и очень обидно. Почему так происходит? Наши друзья переживают, хотя они ни в чем не виноваты, а итальянские политики, ответственные за агрессию, наверняка все забыли и спят себе спокойно.
Мы медленно шли по парку. Светило солнце, приятно пахло соснами, но настроение было испорчено. Чтобы разрядить обстановку, я предложила отдохнуть и перекусить. Кафич, в который мы вошли, как раз и был знаменитый «Последний шанс». Мне удалось уговорить спутников на «домачу кафу». Было забавно видеть, как вытянулись лица синьоров после первого глотка: «Какой прекрасный кофе! Нет, ну лучший кофе, конечно, итальянский (Кто бы сомневался! Какой итальянец скажет иначе?), но сербский кофе – номер два в мире!». Люди за соседними столиками с интересом смотрели на нашу интернациональную компанию. Ее русская часть предложила поесть мороженое. Возникла дискуссия с итальянцами и сербами на тему, можно ли есть мороженое в конце декабря. Мы с родителями считали, что можно, потому что тепло, а оппоненты – что нельзя, так как сейчас зима. Мороженое все же заказали. Башенки из пломбира и шоколада, украшенные печеньем и ягодами, понравились всем. Аура заведения сделала свое дело, мы все расслабились, грусть ушла.
Все-таки «Последний шанс» - волшебное место. Мы вышли из кафича, гуляли по парку и пели. Пели старую песню итальянских партизан «О, белла, чао», которую теперь знает весь мир. Навстречу попалась группа молодых сербов. Они заулыбались и стали подпевать. Мы пели все вместе о борьбе за свободу и о любви. У нашего мира, все же, есть шанс. Надеюсь, он не последний.
