Она стройная высокая в белом осеннем пальто с чёрными пуговицами стояла на остановке общественного транспорта на фоне желтеющего парка. Сумерки отделяли день от вечера. Солнце терялось в облачной дымке, перекрашивая её в неаполитанский цвет с налётом малинового. Транспортный жук с вилами электропередачи тока движения остановился и громко открыл двери. Вышли тела, выбирая себе новый маршрут. Девушка зашла на переднюю дверь, а я на среднюю. Так получилось, что мы сели друг напротив друга: она спиной по направлению перемещения, я, соответственно, - лицом. Троллейбус тронулся, и мы посмотрели друг на друга, задержав взгляд на глазах. Она первой отвернулась в сторону окна, позволив мне рассмотреть её лицо. Славянский тип с чертами азии. Только кто был в её генах: казахи, уйгуры, монголо-татары, корейцы… Определить было невозможно. Красивый правильный профиль для скульптуры и живописи. Она посмотрела на меня опять, и уже я переключился на картинки за окном. Но, не выдержав и пяти секунд, быстро проскочил глазами по ней и дальше по салону. На мгновение я увидел в ней японскую гейшу или жену императора. Она постоянно поправляла волосы за ушами и косу. Узкие раскосые глаза плавно двигались, не мигая, от меня к окну и наоборот. Высокие тонкие брови дугами, как мостами, сходились у переносицы. Но, что было в её взгляде, я не понимал: спокойствие, надменность, серьёзность, наивность или всё же сосредоточенность. За окном мелькали фонари, огни машин, реклама, люди.
-Хотите сделать себе интересные фотографии на фоне достопримечательностей города? – Спросил быстро я, неожиданно для себя.
-Да, - коротко ответила девушка.
………….
Император бежал по набережной, задыхаясь. Зимний дворец всей своей непростой историей нависал над ним, загоняя его всё дальше в куб. Он повернулся лицом к реке.
Баталия продолжалась несколько часов. Адмиралтейский флот взял в кольцо восставший фрегат и расстреливал его в упор. Судно, изрешечённое, как шляпа из дробовика, накренилось и практически шло медленно на дно, совершая круговые движения. Повсюду лежали трупы, и мало кто был цельным. Капитан Блат в кровавой тельняшке истошно орал на мостике, сверкая большими чёрными глазами:
-Наш Бог в наших сердцах, наша любовь в наших глазах. Заряжай! Цельс! Пли! ГАГАГАГА!
К ногам адмирала императорского флота Коррупции упала голова, расколовшись. Мозги забрызгали ему сапоги. Он в шоке отскочил.
-Чем они заряжают пушки?!
-Ваше превосходительство, у них закончились заряды. Они стреляют головами погибших товарищей, - в недоумении ответил советник, шаря глазами по палубе.
Головы летели в разные стороны, падая на палубы кораблей. Матросы в ужасе отскакивали, не веря своим глазам.
-Бесы! Чёртово семя! Их родила дьяволица! Отходим, трубите отбой! – Скомандовал адмирал, утирая лицо от крови и мозга.
Император перевёл взгляд на шпиль крепости, на мост, на остров и увидел, что Нева выходит из берегов. Чёрные волны накатывали одна за другой на каменную набережную и подхваченные холодным северным ветром, неслись дальше по городу. Он испуганно отшатнулся от края реки и попал в пасть льва, замыкавшего навесной мост. Клыки впились в тело, и император закричал, выскочив из пасти усилием воли. Бег по мокрой мостовой продолжался до мрачных изрезанных колон Казанского собора. Два сильных толчка тряхнули землю под ногами. Колоны начали шевелиться, и собор полукольцом отгородил императора от бунтующей серой массы. Над головами кровеносных сосудов оппозиционной политической системы развевались транспаранты с требованиями казни императора. Надавив ладонями на уши, он бросился прочь. Пробегая мимо Грибоедовского канала, император заметил, как с собора стекала кровь в воду канала, и лик прежнего императора возник перед ним на секунду.
-НЕТ !!! – Крикнул он, отмахиваясь от видения рукой.
В белом венчике из роз шёл по Невскому Христос.
-Христос Иванович, там голодная толпа, не ходите туда, - прокричал ему император.
-Это мне и нужно. Я поведу их в небо.
-Как знаете. Пусть небо их накормит, я не в силах.
Только Христос Иванович успел сказать в толпе:»Дети мои…», как вилы проткнули его и подняли в небо.
Длинными прыжками он достиг Дворцовой площади, где встретился лицом к лицу с Атлантами.
-Куда вы? – Моментально спросил император.
-Пивка попить, - ответил старший, показывая огромной ручищей в сторону ближайшего бара, - устали, Ваше величество, камни на горбу держать.
-Ладно, только быстро и не напиваться. Не буянить. Чернь на подходе.
Император мельком глянул на Александровскую колонну и забежал во дворец. Здесь всё пахло домом и уютом. Запах дорогих духов стоял везде: в вестибюле, на лестнице, комнатах. Сверкали дорогие украшения и мелодично наигрывали ай-фоны. В Зимнем проходил бал-маскарад по случаю новой женитьбы куратора. Император в маске индейца скользил между дамами и кавалерами к большому залу, попутно щипая попы без разбору. Что позволено императору, то низя грешному. Шуршание костюмов, платьев, радио переговоры охраны, симфоническая музыка, реплики гостей наполняли стены дворца. Он остановился в проёме и магическим взглядом уставился в центр залы. Куратор порхал бабочкой с новой пассией, периодически запуская руку ей между ног. Миллиарды пылинок кружили в воздухе, и император задержал свой взор на одной. Она падала сверху, пролетая тёмные и светлые участки пространства. Зрение было настолько чётко сфокусировано, что он отметил весь её полёт. Император узнал свою жену по туфлям среди ряда полуобнажённых женщин, подхватил её за талию и пустился вдогонку за куратором. В окне мелькал ангел с крестом в руках на столпе. И казалось, что он пытается оторвать крест от колоны и взлететь, распустив крылья. Горячее дыхание жены в маске с блёстками и костюме Красной Шапочки сбивали его с ритма и возвращали к тому моменту в троллейбусе, когда он с ней познакомился.
Дворники на следующее утро заметали возле Казанского собора результаты народного гульбища, мешая мётлами листья, снег и мусор.
