Вовка в триседьмом царстве Глава XVIII

– Девочек забрал доктор Айболит. – сказал Бамба–Яга подошедшему Хоттабычу.
– Этот достойный человек, врачеватель?
– Да. Лечит людей и зверей, живёт здесь неподалёку.
– Вы знакомы? – на этот раз вопрос был не таким спокойным, как предыдущий.
– Нет. Знаю, что он живёт здесь, а чтобы знакомиться, нет, ни разу друг друга не видели.
– Скоро увидимся и познакомимся. Я очень хочу познакомиться со столь достойным человеком.
А Бармалей тем временем, если бы он и выглядел как собака, то смотреть было бы одно удовольствие, весело бегал вокруг Бамбы–Яги и Хоттабыча, и лаял.
– А это кто? – спросил Хоттабыч показывая на ошалевших от страха бывших туристов.
– Туристы! – воскликнула Бамба–Яга, причём воскликнула так, что туристы, бедняги, поняли, пришёл и их черёд бегать вслед за Бармалеем и лаять.

Именно так и подумали бывшие туристы, а ныне разбойники, потому что после ответа Бамбы–Яги Хоттабыч ничего не сказав жестом поманил их к себе, мол, идите сюда. Бедняги туристы и разбойники! Вы думаете легко идти на дрожащих и готовых в любую минут отказаться идти ногах?! Да ещё Бармалей во всю бегает и лает, а вдруг как укусит? Тем не менее разбойники «Эй» и «Эй ты» покорно подошли к Хоттабычу и Бамбе–Яге, встали чуть не доходя и даже как бы скрючились в каком–то подобии почтительного поклона.

– Домой хотите? – всё также спокойно и даже можно сказать, ласково, спросил Хоттабыч.

Видимо насмотревшись на происходящее, а оно в их глазах выглядело куда как страшнее того, что произошло с ними там, на дереве, разбойники совсем разучились говорить, а потому просто кивнули.

– Это хорошо, что хотите домой. – кивнул головой Хоттабыч.

Бамба–Яга молчала, видимо не хотела мешать, а может ещё что. А разбойники, те сейчас в первую очередь боялись Бамбу–Ягу, а не Хоттабыча, почти превратившего Бармалея в собаку. А как тут не бояться, если она почитай на всю Африку рассказала об их подвигах? Мало того, похоже этот старик, вон что умеющий делать, её хороший знакомый, а может быть даже друг. А что если она попросит своего друга превратить их, бедных и несчастных, в почти собак, как Бармалея, а то чего доброго ещё в кого–нибудь пострашнее. Тут по неволе будешь весь трястись, а ноги сами–собой будут подкашиваться. Так что стояли отважные  охотники и разбойники и покорно ждали своей участи, страшной участи, потому что были в этом уверены.

– Ну, если хотите домой, – хоть и тихо, но как–то торжественно произнёс Хоттабыч. – обещайте, что больше никогда не будете стрелять ни в птиц, ни в зверей, – Хоттабыч на секунду задумался. – ни в людей. Что никогда и никому не сделаете плохого, и вообще, отныне будете совершать только добрые поступки.
– Обещаем! – дружно, как рота солдат, крикнули разбойники.
Хоттабыч внимательно посмотрел на разбойников, помолчал, а потом добавил:
– Запомните своё обещание. Отныне, если вы его нарушите, бегать вам всю жизнь в человеческом обличье, но как собаке, и вместо слов человеческих говорить противным собачьим лаем!

Сейчас разбойники были готовы обещать всё что угодно, хоть на Луну пешком! Тем более ведь никому неизвестно как оно будет дальше, наверное даже этому старичку. Лишь бы сейчас не бегать и не лаять как Бармалей, а дальше, дальше видно будет.

– Тогда домой! – Хоттабыч взмахнул рукой и разбойники, наверняка сами ничего не понимая, начали прямо на глазах таять в воздухе. – Помните о своём обещании! – сказал Хоттабыч вслед почти растаявшим разбойникам и охотникам.
– Туристы! – на этот раз почти спокойно сказала Бамба–Яга и погрозила кулаком вслед исчезающим разбойникам с весёлыми, хотя и глупыми именами «Эй» и «Эй ты».

***

– Вот здорово! – прошептал едва стоящий на ногах от удивления Незнайка.

Сейчас Незнайка как никогда хотел попросить Хоттабыча подарить ему дворец, ну чтобы одному жить, чтобы тот же Знайка своими поучениями не надоедал. Он даже хотел было прямо сейчас побежать к Хоттабычу и попросить. Но, хоть и не привык Незнайка откладывать что–либо на потом, всё–таки решил подождать немножко: а вдруг как Хоттабыч не разобравшись, вместо дворца отправит Незнайку вслед за этими, как их там?

– Что прикажешь делать с Бармалеем, о Дева огня? – почтительно спросил Хоттабыч показывая на бегающего и лающего Бармалея.
– Пусть пока побегает. – видать крепко обиделась Бамба–Яга на Бармалея, если даже ни на чуточку не сжалилась.
– Слушаю и повинусь. – склонив голову ответил Хоттабыч. – Тогда полетели к почтенному врачевателю, доктору Айболиту.
– А он как же? – видать Бамба–Яга ещё не до конца поверила в могущество Хоттабыча потому и спросила. – Вдруг как натворит чего?
– Не натворит. Вечером я его освобожу от заклятия. – как ни в чём ни бывало ответил Хоттабыч. – А пока пусть побегает, ему полезно.

Ну вот, вроде бы и всё закончилось. Теперь осталось–то всего ничего, быстренько слетать к доктору Айболиту, забрать Машу и Таню и домой. Дома родители, а в основном дед, места себе не находят, наверное даже полицию вызвали. Это Вовка так думал, ну а что, любой другой на его месте думал точно также.  Вот только забыл Вовка, совсем забыл где и в какой стране он находится. Ведь в Стране игрушек всё просто так, вот так скоро, никогда не заканчивается. Да и откуда ему об этом знать?

А вообще–то Незнайка, Буратино и даже Знайка думали точно так же, как и Вовка, потому что не сговариваясь чуть–ли не побежали на поляну к Бамбе–Яге и Хоттабычу. Но не тут–то было!

– Стоять! – как бы это сказать: шёпотом крикнул Волька. Да, приблизительно так. – Слышите?
– Чего слышим? – обернулся Незнайка. – Я ничего не слышу. Не мешай! – и опять собрался было на поляну.
– А я слышу. – ответил Знайка. – Что это?
– Пока не знаю. Но знаю, нам пока что лучше оставаться здесь.

***

Теперь все услышали какой–то металлических грохот, как будто железяки в кучу сваливали. А может быть какой–нибудь старый и весь не смазанный трактор ехал, потому и грохот такой. Но нет, трактор, даже самый старый и самый не смазанный обязательно рычит двигателем, а здесь двигателем никто не рычал.

Вот ведь как бывает. Вроде бы всё хорошо, потому что хорошо закончилось, и вдруг на тебе! Какой–то железячный грохот откуда–то появился, и что плохо, появился как раз с той стороны, с которой они сами только что пришли.

– Прячемся! – скомандовал Волька. Не иначе теперь он был самым главным.

Все быстренько, повторять никому не надо было, забежали за лежащие неподалёку большие камни и спрятались за ними, и вовремя спрятались. Грохот всё усиливался, а потом показался и тот, кто грохотал. Из–за поворота вышла самая обыкновенная лошадь, но необыкновенная. А необыкновенной она была потому, что вся была одета в какие–то железные листы. Правда листы эти были не кое–какими, мол, что под руку попалось, то и одели, а были как бы специально для неё сделаны. Лошадь была не одна, на ней сидел тоже весь одетый в железо всадник. Лошадь шла неторопливо, понятно, тяжело нести на себе столько железа, да ещё и всадника.

– Ой мамочки! Это же Кащей Бессмертный! – прошептал Незнайка.
– Кащеев Бессмертных не бывает! – также шёпотом ответил ему Знайка.
– А кто же это тогда?! – забыв про шёпотом воскликнул Незнайка.
– Не знаю… – поправив очки как–то грустно ответил Знайка.
– Вечно ты, знаю, не знаю! – уже радостно принялся распекать всё знающего Знайку ничего не знающий Незнайка. – Надо знать! А если не знаешь, слушай тех, кто знает!
– Тебя что–ли? – хитро так спросил Буратино и засмеялся.
– А кого же ещё! – удивился Незнайка, как будто сейчас никого из всё знающих, кроме Незнайки разумеется, никого и близко не было.

Обычно коня на котором едет и на котором сражается рыцарь конём и принято называть, но только не коня на котором ехал Кащей. Боевой конь Кащея никакого иного названия как лошадь, да, да, лошадь, не заслуживал. Лошадь была до того скучной, что даже самая–пресамая уставшая от трудной деревенской работы кляча выглядела в сравнении с ней резвым скакуном. А чего же вы хотели, если на ней было навешано железа килограмм сорок! Так что ехал Кащей медленно, но ехал он так не потому что лошади было тяжело, а потому что никуда не спешил, бессмертный же.

– Сейчас Хоттабыч ему устроит! – довольно потирая руки прошептал Незнайка.
– Я сейчас сам, без Хоттабыча тебе устрою! – погрозил Незнайке кулаком Волька.

Похоже Волька тоже знал кто такой Кащей Бессмертный и знал о нём побольше Незнайки. Нет, Волька целиком и полностью был уверен в Хоттабыче и в его могуществе, но всё равно беспокоился, а оно всегда так бывает.

Кащей Бессмертный не заметил спрятавшихся друзей, да он вообще не смотрел по сторонам. Да и как тут посмотришь, если на голове железный шлем, лицо тоже железом закрыто, только две узенькие щёлочки для глаз, много через них увидишь? Да и крутить головой наверное не очень удобно когда на неё одето несколько килограмм железа. Так что грохоча одетым на него и на его лошадь железом Кащей Бессмертный величественно, а оно само–собой так получалось, что величественно, проследовал мимо и скрылся за тем самым камнем, за которым начиналась поляна.

***

Хоттабыч и Бамба–Яга уже было направились в сторону ковра–самолёта, как тоже услышали непонятный железячный грохот.
– Что это? – удивился Хоттабыч.
– Не знаю. – пожала плечами Бамба–Яга. Похоже она был удивлена не меньше Хоттабыча. И тут же, как будто вспомнила, воскликнула. – Там же наши! Туристы!
– Там Волька, о Дева огня. – успокоил Бамбу–Ягу Хоттабыч. – Волька не по годам мудрый отрок. Чтобы там ни грохотало, он никого не даст в обиду. Да и мы здесь! – и Хоттабыч, ну почти точь–в–точь как Незнайка подмигнул Бамбе–Яге.

Даже не волшебник легко догадается, что тот, кто грохотал железом направляется именно сюда, на поляну, чего уж тогда говорить о Хоттабче и Бамбе–Яге. Поэтому они остались на поляне, ну чтобы дождаться того, грохочущего, а как придёт, или приедет, выяснить, чего ему надо? Ну а Бармалей, что Бармалей? Бармалей так и продолжал бегать кругами не забывая при этом громко и визгливо лаять. Что интересно, бегал он уже достаточно давно и любой другой на его месте уже устал бы, а ему, видно было, всё ни почём. Вот что значит волшебство! Это наверное специально было сделано, ну чтобы те, кто пребывал на поляне, испугались и не успели бы опомниться.

– Вы почему обидели моего слугу?! – не поднимая забрала закричал Кащей Бессмертный.

Кричал он громко, во всяком случае хотел чтобы его крик был громким. Но, и в страшных сказках случается, что вместо того чтобы испугаться приходится смеяться, а потому что смешно. Ну правда, Кащей кричал в железном шлеме и выходило, голос получался таким, будто он засунул голову в кастрюлю и принялся там кричать. Разве не смешно? А вот лошадь было жалко. Бамба–Яга увидев несчастное животное даже вздохнула.

– Твой, как ты говоришь, слуга, нехороший человек. – как ни в чём ни бывало спокойно, без крика, ответил Хоттабыч. – Он похитил девочек, да и вообще, разговаривает грубо, непочтительно, а это нехорошо.
– Это мой слуга! – как заведённый повторил Кащей Бессмертный. – И это я ему приказал схватить девчонок!
– Значит и ты плохой человек. – сказал Хоттабыч.
– Я не человек, я Кащей