1. Болгарский след.
Это рассказ о прадеде Матвее Андреевиче Спицыне и его жене Марии Ефремовне. Моему отцу они доводились дедушкой и бабушкой, родителями матери.Далеко-далеко, за синими морями, высокими горами и зелёными лесами, среди виноградников и розовых плантаций Болгарии жил-был греческий купец Ефрем со своей женой - болгаркой Софией и тремя дочерями. Младшую дочь звали Мария. В 1877 году Болгарией уже пятьсот лет владели турки. Они обложили всех непомерной данью и, кроме того, занимались грабежом на дорогах и в селениях, убивали всех непокорных, преследовали тех, кто не был мусульманином, регулярно подавляли восстания и болгар, и греков.
И вот русский царь Александр Второй (Освободитель) направил войска освобождать Болгарию от ненавистного Османского ига. С этого времени турки стали ещё злее.Ефрем ездил за товарами в Грецию, водил караваны, Однажды летом 1877 года на их караван напали янычары – турецкие войны. Немногочисленная охрана начала отстреливаться, а турки проводили одну конную атаку за другой с криками и улюлюканием. Силы были неравными, турки знали это и не торопились, зря не рисковали. Исход боя был им очевиден. Между атаками они отъезжали в сторону, собирались в кучу, орали что-то и опять бросались в атаку.
Но вот после одной из атак турки увидели, что караванщики встали во весь рост, и приветственно машут ружьями и саблями. И это не походило на капитуляцию. Янычары замешкались, но ненадолго. Вскоре и они увидели, что у них за спиной разворачивается в атаку сотня русской конницы. О русских говорили, что они уже близко, но пока их никто не видел. И вот увидели. И услышали громкое «Ура!». Если бы янычары сразу бросились убегать, их потери были бы минимальными. Но они сначала думали, что силы равные, и ринулись в атаку. А из-за бугра в это время показалась вторая сотня русских, потом третья. Впрочем, эти две сотни в бой вступить так и не успели. После непродолжительной схватки с русскими, потеряв несколько десятков человек убитыми и ранеными, подставляя свои спины под пули и шашки конников, турки ускакали по единственно возможному пути отступления - мимо караванщиков, которые тоже не преминули пострелять по ненавистным врагам.Помощь болгарам подошла вовремя, когда надеяться оставалось только на чудо. И чудо свершилось. От Божьей милости, как известно, не спрячешься.
Ефрем пригласил своего спасителя - поручика русской армии Матвея Андреевича Спицына к себе домой. Познакомил с женой и дочерями. Младшая Мария смотрела широко раскрытыми глазами на высокого русского офицера, который спас от турок «её дорогого папу». Отцы были уже не у всех её подружек. У некоторых отцы и даже матери пали от ятаганов янычар. Офицер был в красивой военной форме, смуглый, как мужчины её страны, на груди у него висел орден. Его Матвей заслужил в первые дни пребывания в Болгарии за нападение на отряд янычар, в коротком бою, в личном поединке с командиром турецкого отряда он добыл важные документы. Наверное, для Марии это была любовь с первого взгляда.
На фото прадед Матвей Андреевич Спицын. Уже в ХХ веке.
За столом все дружно обсуждали подробности сегодняшнего боя, хотя не всегда понимали друг друга. За спасение караванщиков Матвей получил второй орден, а потом заслужил и третий. Офицер часто бывал у Ефрема дома. Когда в 1885 Матвей уезжал в Россию, ни у кого не было сомнения, что Мария поедет вместе с ним. Они обвенчались в местной церкви, попрощались с родителями Марии, уехали в город Елец Орловской губернии, теперь Липецкой области. Прадед приехал с войны в звании поручика, с тремя орденами, но главную награду он получил от народа Болгарии – нашу прабабушку.
На фото Мария Ефремовна Спицына. Фото сделано в ХХ веке.
Родители Матвея встретили иностранку настороженно, но когда увидели, что она православная: «по-нашему молится», приняли радушно.Матвей служил дворецким в одном богатом поместье около Ельца. У его дочери Прасковьи (моей бабушки) остались воспоминания о высоких просторных комнатах с высокими же дверями, на которых она каталась, когда ей шёл третий год.
В 1905 году его старший сын Матвей Матвеевич не очень рьяно защищал собственность своего хозяина от разъярённой толпы крестьян. Возможно, он понимал их чувства. Его отец, сравнительно долгое время пробывший за границей, рассказывал ему, что у земледельцев бывает и другая, лучшая жизнь, Помещик организовал сыну Матвея и Марии (Матвею Матвеевичу) ссылку в Восточную Сибирь. Матвей Андреевич и Мария Ефремовна догнали сына в Новониколаевске и выкупили его за тридцать золотых рублей у местного начальника. Матвея Матвеевича официально записали умершим в дороге под Новониколаевском, сейчас это – Новосибирск. А продаваться за тридцать монет вошло в моду давно, ещё за 19 веков до этого, только мода на серебро сменилась модой на золото. Инфляция всего лишь, а мир как стоял на взятках, так и стоит на том же месте.
С 1906 года все они жили в Пустынном. В этом селе было 200 дворов и с 1914 года - центр волости. Поскольку местные жители почти всем давали клички, за ним закрепилось прозвище Славный. Отчасти за его героическую молодость, отчасти – за привычку обращаться к другим не «господин» или «сударь», а «славный». Матвей и Мария прожили вместе полвека, им довелось пережить революции, гражданскую войну, НЭП и коллективизацию. Матвей умер в 1935 году в возрасте 82 лет, а Мария в 1937 году в возрасте 68 лет. Они похоронены в Пустынном. Мой отец даже собирался показать место на кладбище – спицынский уголок, но не успел. Я даже не знаю, сохранились ли какие кресты на их могилах.
