Хэппи

ощутила его возбуждение. Все ее лицо снова перемазано его гримом, как будто он помечает ее своей женщиной уже не в первый раз. Сейчас он не думает о рубашке, об отвалившейся пуговице, о душе и одеколоне. И даже о том, что они сидят на полу в подъезде, куда в любой момент может кто-нибудь войти. Он хочет Софи здесь и сейчас, и она его снова отрезвляет.
- Пойдем, - говорит она, вставая и держа его за руки, чтобы он тоже поднялся, - Пойдем, Артур, надо идти. 
Софи вызывает лифт, и там они целуются все время, пока он едет на этаж. Рукоятка пистолета упирается девушке в живот сквозь его запахнутый пиджак.
- Откуда у тебя он? - все-таки спрашивает она между поцелуями.
- Потом расскажу, - говорит Артур и добавляет на всякий случай, - Я его не украл.
Девушка поворачивает ключ в замке своей квартиры дрожащей рукой, и Артур опять прижимает ее к себе прямо в прихожей жестким, бескомпромиссным рывком. Она целует его и расстегивает на нем одежду, а он задирает на ней офисную блузку и сжимает ладонь левой руки на груди.
- Сюда, сюда, - шепчет Софи сквозь поцелуй.
Они оказываются в ее спальне, и Артур кладет на столик у зеркала пистолет, достав его из-за пояса, а Софи снимает с него пиджак, стягивает клоунский парик, чтобы зарыться пальцами в его волосы, и снова целует его. Потом ее ладони проникают под его рубашку, и Артур ненадолго замирает. Мыслей в голове нет никаких, только тень очень далекого утреннего воспоминания, в котором он переживал, что будет не так одет, сделает что-то не то, окажется не таким... Эта "тень" отступает под напором его бешеного желания. Он запускает руки под юбку Софи и левой сдирает с нее трусики, чувствует ее влагу и дрожь, а она снимает с него рубашку, и ее ладони скользят по его спине, задевают болезненную гематому под лопаткой, но Артур едва замечает это. Он раздевает Софи рывками, пока она раздевает его, и потом они смотрят друг на друга прежде, чем упасть на кровать. Легкое смущение и неловкость где-то далеко на грани сознания затмевают восторг и страсть, невероятная страсть. Это то, что испытывает Артур при виде совершенного обнаженного тела Софи. Он наслаждается актом любви с ней и уже не помнит, что раньше еще никогда не был с девушкой. Ощущения головокружительные, и они накатывают слишком быстро. Артур кончает с криком, взрыв его удовольствия невероятный. Он падает и утыкается лицом в плечо Софи, и она гладит его волосы, его лопатки, спускается в ласке вниз, обводит ладонями ягодицы. Потом, не выпуская из себя, переворачивает его на спину и выпрямляется. Артур смотрит на ее грудь, нежный живот, точеные бедра, которые сейчас оседлали его, и чувствует, как член снова твердеет прямо внутри девушки. Теперь он кончает, когда Софи выгибается на нем, прикусив губу, в унисон ее глубокому вздоху. Потом он все-таки засыпает, не в силах бороться с собой, уложив ее рядом. 
Артур спит долго и приоткрывает глаза уже в темноте, когда Софи вытаскивает из-под него покрывало, расстилая кровать. Он приподнимается в сонной истоме, и девушка тут же обнимает его, укрыв их одеялом. Артур вдыхает дурманящий аромат ее волос и тела и сходит с ума от тягучего удовольствия их объятий и поцелуев. Теперь он ласкает ее правой рукой, деликатно и несмело, и она подается навстречу этим ласкам, томно вздыхает в темноте. Артур зарывается лицом в волосы Софи. Их любовь в темной спальне, в которую сквозь щель в шторах лишь слегка проникает свет огней улицы, нежна и нетороплива. Потом они вдвоем идут в душ, чтобы продолжить там. Артур жмурится под струями воды, подставив им лицо, и остатки клоунского грима цветными ручейками стекают по его шее и груди.
Прежде, чем снова лечь в постель, Софи решает поменять простыни и наволочки, перемазанные в краске, а Артур ощущает зверский голод впервые за долгое время.
- Давай я их у себя постираю и принесу потом, - предлагает он насчет простыней, - Это же из-за меня все испачкалось.
- Не надо, - улыбается Софи, - Я все равно собиралась нести белье в прачечную.
- Ладно... Может, я тогда пойду и приготовлю нам пару сэндвичей? Заодно посмотрю, как там мама, - говорит Артур.
- Давай приготовим их вместе, - отвечает девушка, - Зачем беспокоить маму, она, наверное, спит. А у меня в холодильнике тоже есть еда.
Они вместе готовят, едят и разговаривают, улыбаясь друг другу, а потом возвращаются в спальню, снова слившись в поцелуях.

Ранним утром Артура будят лучи солнца, падающие на подушку и на лицо, и звук шагов маленьких ног.
- Привет, Артур! - говорит ДжиДжи.
Она стоит возле кровати и смотрит на него. Он подскакивает спросонья, но тут же натягивает на себя одеяло повыше, когда понимает, что в спальню вошла дочка Софи.
- Привет, - отвечает Артур хрипловатым со сна голосом.
- Ты теперь мамин муж? - очень серьезно спрашивает девочка.
- Я... Я на это надеюсь, - отвечает он со смущением в голосе и улыбается ей, - А где мама? 
- Она здесь, - отвечает ДжиДжи, и Софи почти тут же входит в комнату.
- ДжиДжи! - говорит она, - Что ты здесь делаешь? Выйди сейчас же, Артуру нужно одеться.
Девочка убегает, и Артур приподнимается на кровати, берет Софи за руку и притягивает к себе. Она смотрит на него таким же особенным взглядом, как тогда, в лифте, гладит по волосам, по лицу и тихо произносит:
- Я снова хочу тебя... Но утром привели ДжиДжи, и теперь надо завтракать и везти ее в школу, потом работа...
- Да, у меня тоже, - соглашается Артур, - И я тоже тебя хочу...
Софи улыбается и наклоняется к нему, чтобы поцеловать.
Артур отвечает на поцелуй и мечтает, чтобы он продолжался как можно дольше, но утро нового дня неумолимо, у них слишком много дел впереди, и девушка оставляет его.
- Приходи завтракать, - говорит она. - Через минут десять будет готово.
- Спасибо, - он улыбается и спрашивает, - Софи, можно у тебя курить?
- Тебе - можно, - разрешает она и выходит.

Артур находит в комнате свою одежду, достает сигареты из кармана пиджака и снова вытягивается на кровати. Он смотрит на оружие, лежащее на туалетном столике Софи рядом с зеленым клоунским париком и букетиком фиалок в вазочке, левой рукой достает из пачки последнюю сигарету и закуривает, пуская дым в потолок. Теперь он сможет защитить свою девушку и ее дочь, маму и себя, если будет надо. Даже когда в пистолете закончатся патроны.