Подавляя естественное любопытство, разумеется домовой Ивана не потревожил, проснувшись, Иван сначала сходил в туалет, а потом уже отправился на кухню. Картина, как говорится, маслом. Перед Иваном предстало такое, что у него аж испарина на люу выступила.
Кружка была пуста и была вымыта. Хлеб тоже был съеден. А вот тарелка с мёдом исчезла. А оно и понятно, пусть ты тридцать раз домовой, как ты медовые соты понесёшь? Ладно, не это было главным или удивительным. Главным, и, даже не удивительным, а поразительным было то, что на столе лежало три паспорта. Да, самых обыкновенных паспорта граждан России.
Паспорта лежали на вчерашней записке. Иван взял было паспорта, но тут заметил, на листке бумаги появилась ещё какая-то запись. Взяв бумагу в руки Иван прочёл: спасибо за мёд. купи чая. Написано было простым карандашом, и подчерк был таким, будто тот карандаш держали во рту, в смысле, буквы были корявыми по максимуму. Ладно, чая так чая. Тем более мёд надо чем-то запивать, как сразу не догадался?
***
Паспорта. Иван открыл первый из них. Так, Старостина Ольга Валерьевна. Дата, год рождения, место рождения, прописка. А это уже что-то. Надо будет наведываться, а то до сих пор ни заявления, и вообще, ни гу-гу.
Дальше, кто тут? Так, Никита Игнатович Киселёв. Ишь ты, Игнатович. Эх, набить бы этому Игнату морду за то, что такого урода на свет произвёл и воспитал. Трын тын тын — дата рождения, прописка… Ага, судя по месту рождения и прописке — земляк, местный. Легче искать будет.
Кирилл Олегович Ткаченко. А этот, судя по временной регистрации, приезжий. Хреново, если сразу не сцапаем, искать устанем. Ладно, один есть, тем более по всей видимости грехов на них немного, имеется ввиду этот, другие, надо будет пробивать.
Иван переписал в блокнот имена, фамилии, отчества и основные паспортные данные. А это для того, чтобы козырнуть перед Сократычем. Он же не дурак паспорта ему показывать! Это будет почище, чем заяц из шапки, величиной с медведя.
***
Сполоснув лицо водой, не побрившись и не позавтракав, Иван поспешил на службу. Надо было успеть до прихода ребят отксерокопировать паспорта. Показывать их он никому не собирался, вопросов будет много. Да, и прописку убиенной со помощники надо будет пробивать официально, всё тоже самое, меньше вопросов.
Повезло, в отделе никого не было. А ничего удивительного. Никого из оперов не удивляет тот факт, когда кто-то из их коллег ночует на работе, на диване спит. Ничего не поделаешь, работа такая.
Только Иван спрятал паспорта и ксерокопии с них в папку, и даже успел включить чайник, не завтракал же, появился шеф — Женя Сократин.
- Доброе утро. - поздоровался он. - Ты что, ночевал здесь что ли?
- Я же раньше ушёл. - ответил Иван. - Привет.
- Мало ли. - оставил за собой последнее слово шеф. - Ну что говорит агентура.
- Говорила.
- И что наговорила? - Сократыч принял шутку Ивана.
Иван нарочито медленно достал блокнот и зачитал часом ранее выписанные паспортные данные потерпевшей и отморозков.
***
- Что у тебя там за агентура? - не скрывая удивления спросил Сократыч.
- Самая обыкновенная. - пожал плечами Иван. - Случайно познакомился. - а ведь не соврал.
- Знаешь, такое впечатление, ты с каким-то волшебником познакомился и вербанул его. - хохотнул Сократыч.
Тут в чайнике закипела вода и разговор прервался сам по себе — утренний кофе, это святое.
- Сейчас пробью их подноготную. - прихлёбывая дымящийся ароматный напиток сказал Иван. - Жильё по прописке. А потом… Знаешь, я думаю надо сначала съездить к родителям этой Ольги, а вот с отморозками не надо спешить. Как только выясню о них по максимуму, тогда и брать.
- Логично. - согласился с Иваном Женя Сократыч. - Занимайся. Нужна будет помощь, скажи. Дёргать тебя никуда не буду. Сдаётся мне, дело непростое. Мне родители девушки покоя не дают. Что-то здесь не так.
- Мне тоже. - допивая кофе ответил Иван. - Возможно здесь мотив преступления и зарыт.
- Может быть, всё может быть. - согласился Сократыч.
***
Женька отправился на совещание к полковнику Аверьянову, а Иван тем временем начал пробивать жильё участников преступления на принадлежность.
Никита Киселёв проживал, во всяком случае был прописан, в квартире родителей — здесь всё нормально. Кирилл Ткаченко был прописан временно тогда как сама квартира принадлежала совсем другому человеку, не состоящему ни в каких родственных отношениях с тем Кириллом. Опаньки! А вот и проблема намбер уан. Ивану было прекрасно известно, не сказать чтобы часто тем не менее бывает, народ за деньги прописывается у какой-нибудь бабушки-одуванчика или у богодула какого-нибудь, а сам живёт, где душа укажет. Придётся выяснять, считай, искать. Ольга Старостина, та проживала в доме принадлежащему некому Владиславу Игоревичу Чинаеву — час от часу не легче. Стоп! Вполне возможно у неё с отцом разные фамилии, редко но бывает. А может господин Чинаев — отчим Ольги. Отчим! А вот это уже интересно.
Теперь надо как-то узнать место работы отморозков, если они вообще где-то работают. Ну или проследить за ними. Здесь надо подумать, как это лучше сделать. И, наверное это сейчас главное — съездить по адресу в тот самый коттедж Чинаева. Если коттедж, хозяин наверняка целый день на работе. Соответственно, жена, если таковая имеется, не работает. Вот с ней и поговорить. Так, подожди. А давай-ка пробьём мужиков на предмет работы. Давай.
***
Довольно-таки скоро, не бином Ньютона, Иван уже знал: Чинаев — чиновник городской администрации, час от часу не легче, зам начальника отдела коммунальных служб города. По Никите и Кириллу глухо, а оно и понятно. Они наверное и не подозревают о том, что на свете существуют такие чудеса как трудовые книжки.
Иван отправился в ближнее кафе, в котором обедали, бывало, водку пили опера и попросил кофе, покрепче. Тайм поразмышлять, тем более есть над чем.
***
Самым трудным, вернее, непредсказуемым звеном был государственный, в кавычках, деятель по фамилии Чинаев. Нынче чиновное племя капризное, строптивое — почище маленьких, но очень гордых кавказских народов будут. Считают себя чуть ли не выше Бога. Ладно, хрен с ними. Сейчас Ивану нужен один из них — Владислав Игоревич Чинаев. Ясно дело, он не папик покойной Ольге, ляльку в своём доме разве что сумасшедший пропишет. Значит отец или отчим. Встречаться с ним придётся, тут без вариантов. Но для начала надо будет встретиться с матерью Ольги. Зачастую женское сердце более отзывчивое на вопросы опера, хотя бывают исключения.
Иван чувствовал, опыт не пропьёшь, в карты не проиграешь, ничего путнего от этой встречи ждать не приходится. Тем не менее, плюсы в этом есть: во всяком случае знаешь, что делать и что тебя с большой долей вероятности ожидает.
***
А вот что с этими пряниками делать, с Никитой и Кириллом? Стоп! Голова, два уха! А база?! База данных. Наверняка сии достойные мужи там отметились. Погнали!
Иван вернулся в отдел и запросил сведения о братцах-акробатцах. Есть! Оказывается они, оба, уже имели по одной ходке, за хулиганку. И, а вот оно на сегодня самое главное — в последнее время они тёрлись вокруг ночного клуба под романтичным названием «Вешалка».
Ну вот и всё, остальное завтра. Завтра Иван, с утра, запланировал съездить в тот котеджный посёлок и если повезёт поговорить с матерью Ольги. Ну а этих перцев, в принципе, завтра же можно будет взять, в смысле одеть наручники, и начать крутить. Правда улик против них никаких, ну да не беда. Для начала Иван собрался всё-таки просмотреть видеозаписи с камер наблюдения, а вдруг!
Подожди! А что если к матери Ольги сразу заявиться с ордером, на тот же обыск? Улик нет? А то что человека в живых нет, разве не улика? Да, ещё надо будет мамашу на опознание отвезти и папашу, или отчима, хрен его знает. Насчёт ордера Иван поговорит с Женькой утром, сейчас же шеф где-то преступный элемент гоняет, нет его в отделе.
***
По дороге домой Иван заехал на центральный рынок. Там есть киоск в котором продают хороший чай, развесной, не в пакетиках, и кофе, не растворимый, в зёрнах. Купив четыреста грамм чая Иван было собрался домой, но вспомнил: а к чаю? Что лучше всего подходит к чаю? Ну варенье, это само собой. Пряники! В довершение к чаю, тут же, на рынке, Иван купил четыре больших Тульских пряника.
А теперь домой. Судя по вчерашнему, вряд ли сегодня домовой пред очи Ивана заявится. Значит можно будет замахнуть грамм сто, двести, триста. Да, надо будет спросить его имя, а то как-то неудобно.
