Глава 12
Октябрь
Октябрь настоящий осенний месяц, потому что в сентябре стоит лето, а в ноябре начинается зима. Октябрь же начинается листопадом, а заканчивается проливными дождями. «Унылая пора» - как заметил классик почти 200 лет тому назад. И вот в эту унылую пору мы с Апельсинкой готовились к свадьбе. Надо сказать, что, как говорила Апельсинка, конфетно-букетный период давно прошёл. И закончился он совсем не так, как хотелось бы нам обоим. Вместо самостоятельного пребывания на нейтральной территории мы вынуждены были сначала находиться там, где все были рады Апельсинке, и меня не видели в упор, а потом нам пришлось обосноваться на маминой квартире, выслушивая каждый день замечания.
Апельсинка в эти дни нигде не работала, за исключением разовых вызовов на халтуру. Я понимал, что охранником работаю тоже последние дни. Прожить на такую зарплату было нереально. Поисками новой работы я собирался с ноября месяца. К тому времени мы должны были определиться с жильём. Апельсинке после свадьбы пришлось менять документы, потому что она брала мою фамилию. И искать работу она собиралась после этих бюрократических проволочек.
Настроение было если не скверное, то очень грустное. Я ловил себя на мысли, что всё делаю как-то на автопилоте, мой внутренний голос иногда мне говорил, что я делаю вовсе не то, что хочет моя душа. Но услышать его тогда я не смог.
В один из свободных дней мы встретились с нашей тамадой. Встреча была назначена в кафе у метро «Озерки». Лицо девушки показалось мне знакомым. Чуть позже я вспомнил, что видел её в одном из питерских сериалов. Она сказала нам, что училась у Ильи Олейникова, что это была хорошая школа, что работа актёром не всегда приносит хороший доход, и что свадьбы и корпоративы, - это тоже для артиста хорошая школа, особенно для молодых. Мы с ней не стали спорить, и стали обсуждать программу.
В основном пожелания высказывала Апельсинка. Мне ещё с детства свадьбы не нравились своим содержанием, поэтому я сидел рядом и скромно молчал. Кто будет говорить, в какой последовательности, мне было это глубоко безразлично. Только когда мы стали обсуждать перечень приглашённых артистов, то тут я вынужден был вступить в разговор.
Понятное дело, что настоящих артистов на свадьбе не будет. Будут молодые дарования, возможно студенты, которые будут изображать знаменитостей. Список состоял из десятка фамилий, и была среди них одна, которую я терпеть не могу.
Речь идёт о Верке Сердючке. По моему глубокому убеждению, такой персонаж может нравиться только двоечникам, и недоучившимся ПТУшникам. Такое примитивное существо у меня вызывает ненависть, и если я где-то слышу песни в его исполнении, я тут же ухожу, чтобы ничего не слышать. А Апельсинка как раз любила этот персонаж, и кроме него, никого не хотела другого. Фактически вопрос стоял так, или Верка Сердючка, или свадьбы не будет! Я пытался себе представить, как будут выглядеть лица моих знакомых, приглашённых на свадьбу. Все они выросли на качественной музыке, и попсу не переносят совершенно. Ещё ничего не произошло, а мне уже было стыдно перед ними. Но отменить свадьбу я тогда не решился.
Сам я выбрал Михаила Боярского и Эдиту Пьеху. Мы рассказали нашей собеседнице, что не так давно Эдита Станиславовна записала песню на мои слова. Девушка обрадовалась этому событию, и пообещала, что на нашей свадьбе прозвучит именно эта песня в исполнении Эдиты Станиславовны. После чего мы заплатили аванс, и разъехались по домам.
А ещё через пару дней мне позвонила менеджер, отвечающая за банкетный зал, и предложила нам посмотреть новое место. Недавно открылся новый ресторан на берегу Невы, в нём всего два зала, но их можно было объединить, поставив столы большой буквой П. Я предложил Апельсинке съездить посмотреть. Она согласилась, и мы поехали на просмотр.
Ресторан помещался в здании, которое находилось слева от проезжей части, если смотреть по течению Невы. Примечательно то, что других зданий по этой стороне набережной нет. Мы не сразу сообразили, где находится разворот, потому как освещение оставляло желать лучшего. Однако Апельсинка нашла нужную нам разметку, и мы, не нарушая правил движения, припарковались возле ресторана.
Хозяином ресторана был азербайджанец. Он проводил нас за столик, а вскоре к нам подошла девушка – менеджер, и повела нам показывать ресторан. Она показала, где будем сидеть мы, где родители, где гости. Оказалось, что в ресторане есть небольшой балкон, над Невой. С дороги его совершенно не видно, но как место, чтобы уединиться, и покурить, очень даже красивое.
Затем мы вернулись за столик, и стали обсуждать меню. Еда была за рестораном, а вот алкоголь мы должны были закупать сами. Деньги с нас сейчас не взяли, мы должны были завести выпивку за день до свадьбы, и тогда рассчитаться с рестораном. Если кто-то из гостей захотел бы что-нибудь заказать ещё, то ему это быстро бы приготовили. За отдельную, разумеется, плату.
После этого разговора мы отправились в Народный универсам за алкоголем. Возле этого заведения всегда полно народа и найти место для стоянки было непросто. Но Апельсинка справилась. Внутри было очень душно и очень сильно напоминало муравейник, если хоть кто-нибудь видел, как он устроен. Мы подошли со своим списком к скромному юноше в среднеазиатской тюбетейке, и он, спустя пару минут, выкатил наш заказ на тележке. Мы решили, что нам нужен ящик водки, ящик шампанского, четыре бутылки белого вина, и четыре бутылки красного. На тридцать человек должно было хватить.
Весь этот груз мы отвезли ко мне в гараж, и положили в багажник моей копеечки. Я должен был отвезти его за день до свадьбы в ресторан. Оставались ещё две формальности, - костюм жениха, и белое платье невесты.
Что себе на свадьбу придумала Апельсинка, - я не знаю до сих пор. Мне лично это было всё равно, кроме цены. Её платье стоило в два раза дороже моего костюма. Иногда у меня складывается впечатление, что женщины выходят замуж только потому, что хотят повыпендриваться в белом платье перед подругами. Я проблему с костюмом решил в одном магазине. Сказав продавщицам, что женюсь, причём впервые, я обеспечил себе повышенное внимание. Сразу две продавщицы предлагали мне костюмы, и когда я остановил свой выбор на одном, мне тут же подобрали рубашку, а чуть позже и галстук. Мне на секунду показалось, что я просто обязан жениться на одной из них, настолько она тщательно меня одевала. Но я дал слово жениться на другой, а свои обещания я всегда выполняю. Ну, почти всегда.
Итак, всё было готово для свадьбы. Всё приглашённые оповещены, маршрут движения обозначен. Ровно в 14.00 13 октября 2011 года я со своим другом и свидетелем Пашей, отъезжал на лимузине от его дома. Наш курс лежал к дому свидетельницы со стороны невесты, Ани. Там мы сажали в лимузин их обоих, и вихрем, то есть со скоростью 40 км/ч, неслись в ЗАГС на Английскую набережную, где в 17.00 должна была состояться торжественная церемония нашего бракосочетания. После юридических формальностей, типа поставить подписи и поцеловаться, мы отправлялись в мини-путешествие по городу. В 20.00 нас должен был принять в объятия уютный ресторан на набережной, где мы должны были весело отметить нашу свадьбу. Из ЗАГСа нас должно было поместиться в лимузин уже восемь человек. Добавлялись родители и фотограф. Оставалось пережить одну мою смену с 10 на 11 октября. 12 октября приезжали родители Апельсинки, она должна была их встречать, пока я отвожу алкоголь в ресторан. Однако ничего этого не случилось.
Апельсинка задумала устроить девичник, попрощаться с девичьей фамилией. На самом деле это был просто повод ещё раз выпить. Мне не нравилось, что вся сумма денег, которую мы взяли у родственников на свадьбу, оказалась в её руках. Тем более, что три четверти суммы были с моей стороны, с её стороны только четверть. Я ещё с утра просил её всё не пропивать, и вообще закончить это мероприятия как можно раньше. Она сказала, что сама знает, как ей себя вести. Вечером она мне стала звонить, с каждым звонком её голос становился всё пьянее, и пьянее. Я наивно пытался достучаться до её разума, и просил перестать пить. На вопрос, что же ей тогда делать, я попросил идти домой и не пропивать деньги, что мы взяли на свадьбу, тем более, что это были не её деньги. Апельсинка пригрозила мне не указывать, как ей себе вести. Мне пришлось повысить на неё голос. Тогда она пригрозила мне своим приездом на работу.
Было около трёх часов ночи. Я был на обходе, на территории. Мне по рации передали с главной проходной, что ко мне пришли. Я догадался, кто это.
Апельсинка стояла нетвёрдо. Её шатало. В глазах ярким огнём светилась злость. Она прошла в комнату для отдыха. Я закрыл за ней дверь.
- Зачем ты приехала? – я пытался говорить спокойно, хотя меня тоже начинала бить дрожь, - почему ты не можешь просто поехать домой?
- А кто ты такой, чтобы мне указывать, что мне делать, - пьяные ноздри Апельсинки пылали гневом, и я бы не удивился, если бы оттуда повалили огни чёрного дыма, как у Змея Горыныча.
- Я твой будущий муж, забыла? – я повысил голос, хотя и не хотел этого. За стеной отдыхал старший смены. Будь это Иванов Валерий Иванович, всё могло пойти как-нибудь иначе. Но он поменялся со старшим следующей смены. Это был единственный старший, которого я не уважал. Его мне было совсем не жаль.
- Ты ещё не стал моим мужем, и никогда им не станешь, если не перестанешь указывать, что мне делать, ты понял это? – в словах Апельсинки прозвучала угроза.
- Перестать тратить не свои деньги, а ещё лучше, отдай мне их, - ответил я таким же тоном.
- Ах так! – Апельсинка раскрыла сумочку, вытащила оттуда смятые купюры, и кинула их в мою сторону. Деньги мягким скольжением опустились на пол.
Это была последняя капля, которая переполнила мою чашу терпения. Я схватил Апельсинку за руку, притянул к себе, и ударил.
Если бы я ударил её по-настоящему, то, как минимум, что-нибудь ей повредил. Но уже в процессе движения руки я постарался смягчить удар. Кулак разжался, и на голову Апельсинки обрушился подзатыльник. Правда, не с тыльной стороны, а сбоку. Не снизу вверх, а сверху вниз. Но Апельсинку это моё действие отрезвило.
- Ты меня ударил? – её глаза были полны удивления.
- Заслужила, потому что слов не понимаешь! – я был вне себя от бешенства.
- Ах ты, скотина, - Апельсинка подошла к столу, на котором стоял чайник с кипячёной водой, и взяла его в руки, - вот тебе!
С этими словами моя невеста запустила чайник в стену рядом с моей головой. За стеной спал старший, и у меня не было никаких сомнений, что он от такого удара проснулся.
- Ты что, совсем сдурела, - я подошёл к Апельсинке, и отвесил ей уже настоящего тумака. Апельсинка вскрикнула, и села вдоль стены на пол.
- Старший, старший!! – завопила она не своим голосом, пытаясь ударить меня ногами. Я попытался скрутить её, но алкоголь добавил ей сил. Теперь она молотила руками и ногами, стараясь попасть по мне. Так нас и застали, не выспавшийся старший, и охранник с первого поста.
- Сдайте его в милицию, он меня ударил, - сказала в слезах Апельсинка старшему смены, как только он появился на пороге комнаты отдыха. Я молчал, пытаясь осмыслить происходящее.
- Какая милиция, о чём ты? – старший был любезен,
