комнату, сняв шлем. Сегодня было жарко. Дьюн стояла в кухонном углу и пила воду, не обращая на него никакого внимания. Он подошел сзади и обнял, тут же почувствовав дуло бластера, упершееся ему в лоб.
- Руки убрал! - приказала она, оторвавшись от стакана с водой.
- Как скажешь.
Фетт отпустил Кару, она успокоилась и опустила руку с оружием, допивая воду. Повернулась.
- Сегодня жарко.
- Пойдем в кантину, пообедаем? - предложил он.
- Не-а. Не хочу париться по солнцепеку.
Бобе осталось лишь заказать обед на дом. Ему самому не хотелось жариться в доспехах и шлеме под солнцем и он предпочел остаться дома.
После обеда они весь день провалялись вдвоем, смотрели голофильмы с перерывами на весьма близкое общение друг с другом. Ужин так же пришлось заказывать на дом. Что и говорить, после любовных приключений они были голодны.
- Завтра я должен отвалить отсюда месяца на два.
- Плохая новость.
- Почему?
- Ты съедешь, а я?
- А ты останешься здесь. И, кстати, я взял для тебя дополнительный ключ.
Он передал ей маленькую карточку, потом пояснил:
- Сегодня я был у хозяина этой квартиры. Он сдает мне ее всегда, когда бы я ни попросил. Ему это выгодно. Я проплачиваю ее на полгода вперед, так как часто тут бываю. Сегодня я поговорил с ним, он не против, чтобы ты жила тут до окончания срока аренды. Тебе ведь негде жить?
- Спасибо. А за что такая честь?
- Кара, считай это по-дружбе.
- По-дружбе? Или?
Боба бросил грязную салфетку в пустую одноразовую тару. Он нахмурился и уткнулся взглядом в собственную тарелку.
- Что-то не так? – нахмурилась женщина.
- Не только, - бросил он.- Мое предложение в силе.
- Так это была не шутка? – удивленно спросила Дьюн.
- Нет.
Он помолчал. Затем вздохнул:
- Хочу попытать счастья второй раз.
- Второй? Ты...был женат? - Кара тихонько свистнула.
- Был. По мандалорскому обычаю. С шестнадцати лет.
- Со сколь-ки-и-их? - протянула наемница. - С шестнадцати? О, великая Сила! И что?
- Брак распался. Глупо распался. Я сам виноват. Мне нужно было проявить большую гибкость и засунуть свою тупую упертость вместе с гордостью сама знаешь куда. Желал жить нормальной жизнью. Не вышло.
- Боба, послушай, ты ведь можешь вернуться, сказать, что виноват, что сожалеешь…бла-бла-бла и все такое.
- Не могу, Кара. Синтас будет рада застрелить меня без объяснений. И еще одна причина в том, что последствие этого брака очень желает мне отомстить.
- За то, что ушел?
- Да.
- И что теперь?
- Теперь я встретил тебя. Но к счастью, я не из безумцев, которые не делают выводов из уроков жизни. Эта история научила меня покруче, чем все отцовские подзатыльники.
Он забрал грязную одноразовую посуду и понес ее выкидывать в мусоропровод.
- Слушай, ты сделал предложение от отчаянья или по большой любви?
Фетт уже приготовился выбросить на конвеер мусор, но остановился.
- По любви, - ответил он просто и швырнул пакет на конвеер, закрыв дверцу.- Если тебя что-то не устраивает, я готов быть в свободных отношениях.
Боба уселся на кровать рядом с ней.
- Делай, что хочешь, только прошу, не оставляй меня. Мне надоело быть одному. Для одних я наемный убийца, для других мерзавец, для третьих... А они знают, что я думаю или чувствую? Это достает, и хочется просто отношений с человеком, у которого нет шкурного интереса.
- У тебя есть друзья, Боба?
- Нету. Коллеги, соратники, соохотники, наниматели...ситх знает кто! А я тоже нормальный человек. И все это... Утешает, что за работу хорошо платят. Не бедствую. А так... Ушел бы ко все ситхам! Устроился бы на Конкорд-Доуне фермером и пахал бы с утра до ночи! Но я делаю, что умею. Один. И опыт положительным не назовешь...
Боба был удручен. Кара обняла его.
- Тебе не жена нужна, а друг. Боюсь, что в отношениях ты наступишь на тот же сельскохозяйственный инструмент. И будет больно и обидно получить им по лбу.
- Ты хочешь растаться?
- Я не о том. Жениться не проблема.
- А что проблема?
- Ты сам.
- Возможно. Но такую женщину я встречаю в первый раз в своей жизни.
- Я подумаю. Но обещать пока ничего не могу, - Она поцеловала его. - Очередной выстрел за тобой.
Мандо заперся у себя на корабле. Ему было морально нехорошо, он винил себя за происходящее. Он сидел в кресле перед консолью, сняв шлем, и пытался придумать выход из данной ситуации, но все разваливалось на куски, как плохо выпеченный удж.
Малыш разгуливал по кораблю с отцовского разрешения. Дин решил, что не все мальчику сидеть у него за плечами или в кроватке, пусть погуляет.
Солнца клонились к горизонту, завтра опять трудный день. Огорченный Джаррин прикрыл глаза, пытаясь как-то расслабиться, но через некоторое время почувствовал, как сын влез к нему на колени, потоптался на них, а потом уселся, уперевшись головой ему в живот.
- Нагулялся? - спросил мандалорец, пригладив его ушки.
- Да, - вдруг услышал он от мальчика.
Малец смотрел на него, улыбался и обнимал его руку.
- Что? - Дин решил проверить, не послышалось ли. - Есть хочешь?
- Да, - услышал он снова и порадовался. Хоть что-то хорошее за весь день.
- Может, спать пойдешь?
- Не! - мотнул ребенок ушками.
Мандо наконец-то улыбнулся. Подхватил сына и отправился с ним вниз. Ему самому есть хотелось не меньше.
Ужин был сытным, от этой сытости и удовольствия Малыш начал сонно хлопать глазами, потирая их рученками. Его разморило, и теперь он хотел спать.
Отец отправил дитя в кроватку. Сначала ребенок как всегда повозился под одеялом, затем затих и спокойно засопел. Это был верный знак того, что ближайшие час-полтора у Джаррина освободились. Он не стал тянуть и залез в душ
Ей не спалось. Проверив все посты во дворце, она ушла в свою комнату и заперла дверь. Сняла шлем и аккуратно положила его на скамью для одежды и амуниции. Подумала немного, покрутилась по комнате, завершая какие-то свои небольшие недоделанные дела, и уселась на широкий топчан, покрытый шкурами банты. Суровая воинская жизнь, в которой так мало счастья. Тай Т'орн. Его так не хватает. Не хватает его сильных рук, мудрого молчания, его защиты от всех бед, его тепла... Сколько бы ему сейчас было? Когда он нашел Мандо, ему было чуть больше пятидесяти. Дети звали его "старый Тай", а он не противоречил, считал, что на правду не обижаются. Тай был сильным и крепким не только физически, но и умом. А что ожидать от человека, если у него отец джедай. Только вот к Силе Тай был не расположен. Он был в свою мать, крепкую женщину-фермершу с Конкорд-Доуна, родившую его от сына соседских фермеров, тайно и часто посещавшего свою родню. Тайно, потому что был джедаем, коих так не любило мандалорское общество. Впрочем, некоторые знали о его визитах. Но для них он был пройдоха-контрабандист, дар’мандо, которого мандалорские жизненные ценности не привлекали. Родители скрыли, что отдали его на обучение в Орден, сказав, что мальчик болен и отправлен к родственникам на долгосрочное лечение и что родственники взяли ответственность за его образование.
Мать Т'орна была в семье единственной дочерью, унаследовавшей ферму. Она сочиталась с этим "контрабандистом" браком по мандалорскому обычаю. Конечно, ее не одобряли за этот выбор, но и не осуждали, потому что семья - это главное для мандалорца. Мужчина-Мандалор в семье. Родился Тай. Джедай по мере возможностей навещал семью, обеспечивая ее существование и обучая подросшего мальчика боевым искусствам и обращению с оружием. Нет. Не с лучевым мечом, а с самым обыкновенным холодным. Он намеренно пустил слух, что у него есть некоторые проблемы с законом Старой Республики. Соседи охотно верили этому. А потом, когда Т'орну исполнилось восемь лет, по закону он должен был забрать его, чтобы воспитывать дальше, но это было не возможно. Забрать? Куда? В Орден? Но Тай не унаследовал Силу отца. Тогда по обоюдному согласию родителям пришлось расстаться. Мать Тая вышла замуж второй раз, а ее бывший муж...фальсифицировал собственную гибель, но не для нее с сыном. Он все равно продолжал видется с мальчиком. Теперь тайно от всех.
Отчим Т’орна был охотником за головами. Не сказать, чтобы мужчина любил мальчика, но и не отвергал, стараясь относиться к нему терпеливо и спокойно. Это был не злой человек. Их отношения были скорее дружеские. Вскоре у Т'орна родился брат.
В разразившейся гражданской войне между Дозором Смерти Тора Визслы и Истинными Мандалорцами Джастера Мериэля, отчим и пасынок оказались среди бойцов Тора Визслы только потому, чтобы отвести от своего дома людей, разоряющих собственный народ из прихоти руководителя. Именно тогда Тай поссорился со своим отцом-джедаем, уговаривавшим его не лезть в это дело и в свою очередь, пытавшимся уговорить своих не совершать ошибок и не лезть во внутренние дела мандалорцев. Его не услышали и не поняли. Все закончилось трагедией. Все три стороны перебили друг друга. Выживших остались единицы, среди которых был Тай Т'орн со стороны Дозорных Смерти и Джанго Фетт, ставший Мандалором, со стороны Истинных Мандалорцев. Через некоторое время отец Т'орна погиб. А потом...потом началась Клоническая война и весь этот Имперский ужас.
Да. Сколько мандалорцев тогда полегло от рук Имперцев в рядах сопротивления и в результате чисток! Лучших мандалорцев! Одним из которых, был Тай. Он был отменным воином, мастером боя, впрочем, не лишенным талантов.
Мать-оружейница вытащила из встроенного шкафа небольшой кованый сундучок. В нем она хранила маленькие деревянные шедевры Т'орна. Тай отлично резал по дереву, а иногда даже помогал ей в кузнице. Он любил работать руками.
Она открыла сундучок и вытащила статуэтку мандалорки, держащую на руках мальчика. Он вырезал ее за год до появления у них Мандо. Они так хотели дитя…Женщина из дерева в шлеме и бескаре-это она сама, слишком явно было портретное сходство, а мальчик...вероятно найденыш Мандо - ее единственный и любимый сын, будто полученный ею в награду за все ее неудачи и беды. Она до сих пор вспоминала, как он висел над колодцем, зацепившись за край руками, и звал ее, потому что звать было больше некого. А она услышала, проходя мимо и намереваясь проверить караульные посты, и бросилась на помощь.
Сейчас он взрослый, но все еще точно такой же, каким был тогда. Он не потерял себя.
Она улыбнулась и посмотрела на основание статуэтки. С обратной стороны было вырезано:"Таков путь".
В междоусобице, в которой погряз ее мир, она смогла остаться нейтральной, выжить, как самая сильная из всей семьи, разделившейся на две стороны. Только самое главное сберечь не получилось. Если бы можно было из бескара выковать самое главное... Т'орн всегда пел эту песню. Очень тихо. Полушепотом. Когда был рядом. Он умел и любил петь. Но чаще молчал. Даже когда бывал ранен. Терпел и молчал.
Она могла бы потерять его навсегда гораздо раньше.
Т'орн пришел ночью, опираясь на импульсную винтовку и хромая, будто ногу подвернул. Его небыло более недели и мать-оружейница начала беспокоится, однако никто из поискового отряда его неделю не видел, хоть и подтверждали, что с самого начала он был на виду, а потом пропал.
Она послала двоих искать своего командира, но парни вернулись ни с чем. И вот теперь он, сняв шлем, спокойно сидел в ее комнате, опираясь на ствол винтовки.
Из-за уменьшенного света в комнате она не заметила, что левая его нога обмотана тканью
