очередь образовал кричит: «Всё! Закончилось! Можете не стоять!». Правда народ ещё какое–то время стоит, но потом всё равно расходится довольный, потому что времени на всякую ерунду тратить не надо будет, это так народ думает.
На выставке КОШЭ в Советском Союзе ничего не заканчивалось, и не собиралось заканчиваться, поэтому помимо подумать–поговорить всех ждало одно – быть в очереди первым, а потом и вовсе, покинуть её.
В месте покидания очереди посетителей точно также встречали улыбчивые и вежливые люди, разодетые кто ковбоями, а кто индейцами. Но больше всего посетителям сразу же, с порога, очень нравилось и очень не нравилось то, что их встречали ещё и красивые девушки в белоснежной ковбойской одежде и предлагали каждому по стаканчику кома–сомы. При этом девушки говорили, что это тоже национальный напиток, только ихний.
Думаю понятно, кому такая встреча нравилась, а кому не нравилась или очень не нравилась. Для некоторых, из тех кому такая встреча понравилась, в зависимости от того насколько она понравилась, наступали тёмные и беспросветные часы, а то и дни. Само собой разумеется что в этом случае национальный напиток – кома–сома отступал на неизвестно какой план, а то и влвсе терялся где–то.
У тех же, кто на кома–сому всё–таки обращали внимание мнения тоже разнились. Понятно что у самой красивой части посетителей мнение было отрицательным и понятно почему, не тех на кома–сому поставили. А у тех, у кого оно было положительным, оно было не очень положительным.
В Советском Союзе о заморской кома–соме слышали если не все, то многие и точно также многие, даже больше чем многие, её никогда не пробовали. А когда знаешь что где–то есть, но не знаешь какое оно из себя, разумеется представляешь себе, что оно, это, очень хорошее, а в случае с кома–сомой ещё и вкусное.
На деле же, по словам очевидцев, выходило что кома–сома (тут мнения были разными, за каждым не походишь и не подслушаешь), очень даже похожа на мыло, только с сахаром. Некоторые сравнивали её с пластилином, и тоже с сахаром.
Если помните, Фёдор сравнил кома–сому с чернилами. Наверное сравнения разнились только тем, кто чего в детстве, как Фёдор, в тайне от родителей наелся. Единодушным было только одно – сахару очень много, сладкая очень, и всё.
Дальше начиналась сама выставка. Посетители сначала попадали на улицу эдемийского городка прошлого века, а дальше больше, или меньше, это уж кому как…
***
Сейчас уже точно не узнать, кто первым почувствовал опасность и протрубил тревогу. Может быть самая бдительная женщина для которой замужний статус очень даже не безразличен, да с мужем не повезло, кобелина попался, и бабник. А может быть сумасшедший какой внимание обратил и ляпнул во всеуслышание, а народ услышал. Говорю же, сейчас уже не узнаешь. Известно лишь одно – опасность была обнаружена, степень опасности определена как максимальная и сразу же была поднята тревога, в первый же день работы выставки.
Виной всему оказался Гласс Собер. Вернее не он сам как таковой, а язык его трепливый. Он мало того что рассказал своим туземным знакомым о законе насчёт пьяного мужа и его трезвой жены, он и в посольстве об этом рассказал. А там идею подхватили и целый павильон этому посвятили, вот и получилось: «Тревога!», или «Рятуйтэ бабы! Грабят!». Вот если бы советские женщины так близко не приняли к сердцу ихний этот закон, то глядишь всё бы и прошло тихо, да гладко.
Ведь мужику, ему в большинстве случаев всё равно, не тем у него голова занята. Судите сами, чем она может быть у него занята, если ему с утра пораньше строевые занятия устроили и в таком виде на выставку привели? Разумеется ему хочется поскорее с этой выставки сбежать и неважно куда, лучше конечно в гараж, или в домино играть, но можно и ещё куда–нибудь, лишь бы вокруг народу было поменьше и жена даже в бинокль не просматривалась. Поэтому из всей выставки он внимание только на девушек–ковбойш и обращал. Вот наверное это и послужило первопричиной команды: «Свистать всех наверх! К ружью!».
А вы бы чтобы подумали, если сначала красотки во всём белом перед твоим мужиком задницами вертят и глазки строят, а потом павильон этот, где чёрным по белому написано и цветными фотографиями показано, как трезвая жена пьяного мужа домой не пускает, потому что он какой–то закон нарушил?! Это же если такой закон у нас ввести, то почитай, если и не каждый день, то уж на выходные, это точно, почти все мужики будут вынуждены на улице ночевать! Да хрен с ними, пусть ночуют, так им, паразитам, и надо! Но жизнь не так проста, как кажется, мелочи мешают.
Вы бывали когда–нибудь на футбольных или хоккейных матчах, на стадионе? Видели что там творится? А ведь там, почитай, одни мужики собираются, и заметьте, среди них трезвые попадаются. А что творят?! Теперь понятно!? А что будет, если вот так, да по всей стране, да все поголовно в пьяном виде?! Представляете?! Лучше не представлять и тем более не видеть!
Как и везде, вариантов тут два. Первый – наполовину массовый, но безопасный. В этом случае они дальше пойдут водку жрать, и будут её жрать до тех пор, покуда не попадают все и не уснут. Здесь считай что пронесло. Когда он, напитый до чёртиков, уснёт, его, сволочь такую, можно домой оттащить, а завтра уж, завтра на всю катушку! Ну а против «танка, наевшегося озверина» в природе противоядий не существует. Так что экзекуция, в смысле процесс перевоспитания, будет хоть и бесполезным, зато максимально эмоциональным и красочным.
А второй вариант, он тоже наполовину массовый, но опасный. В этом случае, в том–то и дело, что хрен с ними с этим кобелинским отродьем, но ведь коблениская ихняя натура, она покоя никогда не знает. А тут свобода, считай что полная, до утра. Куда эти кобелюки пойдут?! Ясно дело, по бабам! Но и это не самое страшное. Даже самый кобелиный мужик в приемлемое для жены состояние приводится очень быстро. Опасность в другом. Опасность в женщинах, которые не замужем, но все туда хотят. Они ведь тоже читать умеют, и закон этот прочитают. И думать умеют, а значит быстро поймут, какая польза от этого закона может быть.
Мужик, вон он, косяком по улицам ходит! Ну и что, что пьяный, зато временно свободный, в смысле, без присмотра на произвол судьбы брошенный. Вот они, женщины, разумеется мужикам для такого мозги не дадены, у них одно на уме, и сообразят воспользоваться тем, что мужикам в этом случае дадено, а уж потом, потом можно импровизировать. Вот вам и мелочи, вернее, один из вариантов в их бесконечном множестве.
Сообразили быстро, нашлись активистки которые у этого растреклятого павильона дежурить вызвались. Задача у них была простая – женатых мужиков, а их за километр видно, если одни, в павильон не пускать! Если семейная пара, то жену отвести в сторонку и проиформировать, какое там безобразие показывают, ну чтобы она туда мужика своего не повела, мало ли что?! Самой–то ей конечно можно, чтобы поняла и осознала насколько это опасно. А покуда будет осматривать и ужасаться, за мужиком ейным присмотреть, чтобы в павильон не просочился или куда–нибудь не сбежал, ищи его потом.
Ведь мужик от маленького ребёнка отличается тем, что если ребёнок и сбежит, то со стопроцентной уверенностью его можно будет найти у ближайшей лужи или там, где погрязнее. А вот если мужик сбежит, то найти его можно в самом неожиданном месте. Пивной ларёк для него – место конечно предсказуемое, но слишком тривиальное.
