В голове пульсировала боль, и до сих пор стоял в ушах ее голос:
- Я ухожу.
Прозвучало, как сухой, металлический щелчок. Этот родной с хрипотцой голос убил его. Не наповал - смертельно ранил. Просто разрушил жизнь, которую он кропотливо строил столько лет. Жил и работал, дышал ради неё и ребёнка. Возделывал огородик, поливал цветы... Но звучит фраза. Одна фраза - и нет огорода, завяли цветы и нет ничего...
Он вышел во двор типового панельного дома. Не обращая внимания на дождь, побрел в магазин. С бутылкой водки вернулся во двор. Двор, который не менялся двадцать лет, и не поменяется никогда. Свалившись на лавку, он выпил водку, словно простую воду. Ему это необходимо - инстинкт самосохранения. Бутылка опустела. Он трезв. Глотает июньский воздух с запахом горящего торфа. Поднялся, не зная куда идти. Вдруг накатила волна опьянения, ударив по голове и сбив с ног. Будто в тумане он пришёл домой, рухнул на кровать в одежде. Покатились горячие слёзы, обжигая щёки. Они капали на футболку с изображением доброго идиота Патрика из любимого мультфильма…
- У вас свободно? – спросил высокий худощавый брюнет с подносом в руках, остановившись около столика, за которым сидел блондин крупного телосложения.
- А что, разве не видно? – буркнул здоровяк. Он выловил рукояткой столовой ложки из стакана с компотом дольку яблока и отправил ее в рот. На его майке красовался Патрик – морская звезда из известного мультика.
- Всякое бывает, - произнес темноволосый, опустившись на стул. – Может вы с женой.
- И где жена?
- Чья?
С футболки брюнета на блондина веселыми глазами таращился Спанч Боб.
С утра боль похмелья не приглушила боль изодранной души. Жена на работе. Дочь у бабушки. А ему куда идти? Зачем? По ушам бьёт и пульсирует фраза:
- Я ухожу!
Он идёт в ванную. Холодный душ. Почистил зубы, выпил анальгин, аспирин и но-шпу. Схватил рюкзак, дорожный баул. Кинул туда барахло, документы, золотую цепь, часы и деньги. Охотничий нож в ножнах, бутылку дорогого коньяка. Натянул итальянские джинсы, футболку с Патриком и куртку-бомбер. Бросил в карман ключи от машины и бежать. Ехать! Дальше, дальше, дальше! Не понятно зачем, а просто уехать от этого места, от неё и от себя... К брелоку прицепился длинный черный волос. Слёзы полились непроизвольно.
- Михаил, - представился блондин, вытянув руку.
- Игорь, - сказал брюнет. – Моя сбежала недавно. Сейчас, наверное, летит на юга со своим боссом.
После слов Игоря, глаза Михаила округлились до невероятного размера, сопоставимого с величиной очей героя забавного мультсериала. Он схватился за голову и пробормотал:
- Все-таки я допился, и ты мне мерещишься. И моя недавно улизнула к начальнику. Хвасталась, что полетит с ним в Эмираты…
Он уверенно жмёт на газ. Главное - выехать из ЭТОГО города. Трасса успокаивает: мелькают ухоженные поля, сочно-зеленые рощи. Взгляд любуется милыми сердцу садами. Клубится дымка, исчезая в синеве прозрачного неба. На одном дыхании проехал двести километров. Проголодался. Ведь даже умереть хотелось бы не голодным. Наконец-то придорожное кафе "У Зины". Стоят дальнобойщики, автобусы. Здесь кормят хорошо! Он припарковал внедорожник.
Игорь, погладив Губку Боба, вытащил из спортивной сумки, перекинутой через плечо, четвертинку водки и с громким стуком поставил ее на стол. Он задумчиво проговорил:
- Ущипните меня. Я подумал, что ты мне снишься.
Михаил достал из-под стола небольшой рюкзак, выудив из него бутылку коньяка. Собеседники на некоторое время замолчали. Заведение опустело. Снаружи взревели фуры. Просигналил автобус. Распахнулась дверь, и в закусочную влетел мужик. Он проорал:
- Парень, ты не офигел? Мы отправляемся!
- А мы не отправляемся! – крикнул Игорь.
- Мы приехали! – дополнил приятеля по несчастью Михаил.
Водитель, сплюнув и выругавшись, покинул забегаловку.
В последнее время она фиктивно присутствовала возле него. Он это чувствовал. Вроде рядом, а в общем не с ним. Постоянно укоряла его в никчемности и неспособности зашибить деньгу. Другие же могут, а он… Повзрослел сын. Скоро выпускной. Необходимы финансы. Максима и еще нескольких отличников пригласили в Питер на фестиваль «Алые Паруса». А у него долгов как шелков. Громом среди ясного неба грянуло:
- Я ухожу. Справлюсь сама, а ты еще пожалеешь.
Очнувшись после запоя в пустой квартире, он решил покинуть город. Бежать. Хоть куда, лишь бы не оставаться здесь. Надел турецкие джинсы, майку со Спанч Бобом и накинул китайскую ветровку, в молнии которой запутался длинный белый женский волос.
- Я присяду? – спросила блондинка, подойдя к столу, за которым сидела стройная брюнетка, уткнувшаяся в смартфон.
- Я тут вроде одна, - произнесла темноволосая чувствительным похрипывающим голосом.
- Ну, не знаю. Вдруг вы с мужем, - осторожно заметила блондинка.
- О, господи! Где же он – муж?!
- Чей?
Ей абсолютно плевать на него. Семнадцати лет - как не бывало. Любовь ушла, а куда – ей невдомек. «Ну и пусть!» - любимое ее словосочетание. Надоел муж, надоела дочь, опротивел весь их жизненный уклад. К черту все! Я не раба и не заложница шести соток. Мишку за борт! Оксанку в Питер! Геннадий Семенович – доставай кошелек!
- Юля, - представилась брюнетка.
- Жанна, - протянула с грустью светловолосая. – Я бросила своего.
- Охренеть! – воскликнула Юлия. – тресни меня табуреткой! А где твой «папик?»
Яркая блондинка с видимым удовольствием выбирает парфюм в Duty Free. За ней по пятам, обоняя запахи, следует брюнетка. Видно, что женщины с упоением занимаются любимым делом - совершают покупки. Столкнувшись у очередной витрины, они обмениваются мнением о новинках, о модных тенденциях, о курсе евро... Ощутив взаимную симпатию, новоиспечённые подруги покупают несколько ликёров в малюсеньких бутыльках, чтобы отпраздновать встречу и отметить начало безоблачной жизни.
- За свободу, Юль!
- За нее, Жан!
Валентин Аркадьевич оплатил поездку Максима на фестиваль «Алые Паруса». Ради сына она готова на все. Теперь он взрослый. Должен понять. А если не поймет? Тогда проклянет. Нет ей прощения.
- Развожусь со своим мухомором!
- А я со своим подосиновиком!
Хохотуньи счастливы. Помолодели, глазки заискрились. Очередной поход в Duty Free. Опять алкоголь. Их мужчины - степенные, с избыточным весом довольны. Сидят в стороне, поглядывая на трофеи, и думают: «Это моя тёлочка, хотя и от беленькой не откажусь». Аналогичные мысли и у второго тяжеловеса: «Захотелось чёрного хлебушка - какая брюнеточка. Cиськи торчком».
- Да гори оно синим пламенем!
- Жанка, наливай!
Санкт-Петербург. Тысячи людей текут по Невскому. На Дворцовой площади концерт. Затаив дыхание, двое стоят рядом с Дворцовым мостом. Дожидаются ночного салюта.
- Мы с тобой живем в одном городе, а встретились почему-то здесь, - произнес Максим. Он с нежностью заглянул в синие глаза русоволосой миловидной девушки, прижавшейся к нему. – Что скажешь на это, Оксанка?
- Значит, он так распорядился, - сказала Оксана, вскинув руку с вытянутым вверх пальчиком.
Им сегодня не до сна. Они верят в будущее и ждут чуда. Алые Паруса... Белые ночи... Взорвался первый фейерверк - ослепительный, блестящий. Такой фейерверк могла видеть императрица или император. Небо темнеет. Начинается огненное шоу. Влюбленные смотрят на всполохи огня с барж, отражающиеся в Неве.
- Как я раньше жила без тебя…
- Как я раньше жил без тебя…
Все - как будто в цирке, внимание публики отвлечено. Появились Алые паруса! Они горят пурпуром и плывут, словно мечта. Как мечта выпускников необъятной родины о будущем. О личном будущем, о будущем страны и мира. Иллюзия… Фата-моргана...
