Глава 14

твое.
Карго был человеком неглупым и сообразил, о чем говорит ему его бывший подчиненный.
- Слушай, я помогал тебе по совести, не за вознаграждение.
- Договор в силе. Я ничего не возьму.
- Но это-то зачем?
- Это я втянул тебя в дело с Республикой.
- Мандо, я понимаю, чем ситуация могла обернуться, если бы я отказался от дела. Я пошел на этот шаг, чтобы помочь, но кредиты тут причем?
- Гриф, я тебе тоже должен. Применимо к ситуации у меня Долг Чести перед тобой. Ты спас мне жизнь. Поэтому я хоть как-то хочу его отдать. Любым, приемлемым для меня способом, - терпеливо пояснил ему Мандо. - С другой стороны это должок, который я выбил с Гидеона, чтобы скомпенсировать тебе убыток.
- Хочешь отдать мне Долг Чести? Хорошо. Поймай негодяя.
- Тебе есть, куда и на что их девать. Гидеон тебя разорил. Иначе тебя бы не было здесь.
- Хорошо. Ты прав, - сдался Гриф. - Будем считать, что это трофей.
Карго запихнул сверток к себе в обширный карман.
- И знаешь, Мандо. Спасибо. Вообще-то это я тебе должен, - вздохнул он.
Пока шел разговор с Грифом Карго, наемница уселась на трап Лезвия Бритвы, в теньке. Небо было безоблачным. Видимо, день опять обещает быть жарким. Такое раннее утро, а уже печет. Сначала по трапу спустился Гриф. Остановился напротив Дьюн, посмотрел вверх и вздохнул:
- Не люблю таскаться по жаре.
Он постоял немного, уперев руки в бока, глядя в небо. Затем, взглянул на охотницу за головами, развел руками.
- Работайте. Ничего личного.
С этим он пошел прочь из космопорта. Через минуту сидящую женщину кто-то тронул сзади. Она обернулась. Малыш смотрел на нее.
- А-аи-и-и...
- Привет, мелкий, - задумчиво произнесла она, - погулять вышел? А где папа?
Мальчик показал на вход маленькой ручкой и улыбнулся.
- Понятно.
Женщина усадила его к себе на колени. "А если мне принять предложение Бобы Фетта? - размышляла наемница. - Почему нет? Но... как-то все слишком быстро. Удивительно, неужели он так сильно влюблен?"
Она поняла, что несмотря на краткость их встречи, ей без него грустно:"Похоже, ты втрескалась, подруга, по самое не могу".
Сзади нее по трапу затопали сапоги. Дин Джаррин искал своего мелкого отпрыска.
- Мандо! – окликнула она.
Он повернулся и увидел Малыша, спокойно сидящего на ее коленях. Подошел, поднял его на уровень визора.
- Я тебе что говорил: никуда не уходить. Почему ты меня не слушаешь? - Мандо сердился. - Ты понимаешь, что мы на осадном положении, и везде опасно?
Мальчик испуганно прижал ушки к голове и съежился.
- Папа...- сконфуженно пискнул он.
- Я это знаю. Сначала не слушаешься, а потом "папа". Ты что творишь? Без моего разрешения никуда. Ты понял? Ни-ку-да! Иначе накажу: посажу вот и запру в кабинке.
- Отстань ты от мелкого, - сказала ему Кара Дьюн. - Он такой же, как все спиногрызы его возраста. Вырастет, поумнеет.
- Главное, чтобы он дожил до этого и я тоже, - жестко произнес Дин. - Если не будет слушаться, не доживет и меня подставит.
Ребенок смотрел на него испуганно и в довершение всего начал хныкать. Каким-то образом он понял суть сказанного.
- Па-а-апа-а-а!!
- Ладно, - смиловался отец. - Ты ведь не будешь так больше?
Малыш мотнул ушками.
- Па-апа-а! Не-е!
- Хорошо, верю, - Джаррин обнял свое дитя. - Не плачь.
Но дитя было напугано и продолжало плакать, уткнувшись в папин бескар.
Мандо унес его в кабину Лезвия Бритаы.  Подумал минуту, снял шлем, чутко отслеживая все звуки, чтобы никто не вошел и не застал его врасплох. Он прижал сына к себе, слегка укачивая его на руках.
- Ну, что ты, малой? - ласково приглаживая его ушки, сказалему отец. - Знаю, больше не будешь. Ты ведь хороший мальчик?
Малыш уцепился опять за доспехи отца, он уже почти успокоился, лишь всхлипывал и вздыхал с облегчением.
Он посмотрел на Мандо, тот тоже смотрел на него с полуулыбкой.
- Ах, ты, вомпа-песчанка, - произнес Дин.
Сын по бескару забрался вверх и обнял его. Дин чувствовал его мягкие теплые ушки.
- Папа...- тихонько сказал Малыш.
Джаррин сначала прижался щекой к его голове, а потом коротко поцеловал его маленькую влажную щеку и погладил по голове.  Этот маленький ребенок был ему дороже всего на свете. Однако заставлять себя ждать было не вежливо, поэтому он вновь спрятался под шлемом и спустился вниз. Предстояла опасная миссия и Мандо не хотел тащить сына туда, где идут активные переговоры с помощью оружия и силовых приёмов. Пришлось опять сдать его на руки Пэлли Мотто. Он заметил, что пожилая техник чем-то не довольна и поинтересовался, что случилось.
- Хотела новую антенну Хану поставить, но у меня-то ее нет. Зато знаю одного парня-тогрута, который имеет мастерскую и склад такого рода запчастей. У него умелые руки. Он мне иногда помогал. Ходила к нему, а у него мастерская закрыта, говорят, уже несколько дней. Жаль, новую купить не у кого. И что могло случиться?
- Тогрут? - переспросил Мандо, прокручивая в голове последние события. - Ладно, Пэлли, найду тебе этого парня. Ты не посидишь с Малышом?
- Да, посижу. А ты надолго?
- На день. Может быть.
Оставив сына на попечение женщины-техника, он махнул рукой Каре, и вместе они двинулись навстречу приключениям.
Приводной маячок медленно пульсировал в ладони охотника за головами,  пока он с подругой шел по улицам Мос-Эйсли.
Оба солнца Татуина нагревали все так, что можно было печь удж'алайи или тиингилар прямо на песке. Это изматывало. Наемница и охотник за головами старались идти по тени, отбрасываемой нескончаемым рядом домов.
- Где будем искать? - поинтересовалась Кара.
- Спросим в кантинах.
Мандо был сосредоточен. Он сквозь визор наблюдал за улицей впереди и позади них, в каждую минуту ожидая подвох. Кое-что вспомнив, он повернул голову к компаньонке.
- Как прошло свидание?
- Отлично, - Кара задорно улыбнулась Мандо.
- И как? Отлично стреляет?
В голосе друга она уловила озорство.
- Эй, не начинай?
- У тебя с Бобой действительно все серьезно?
- Боба сказал?
Мандалорец кивнул в ответ.
- Не знаю, как у него, но я пока не решила.
- Что не решила?
- Сказать ему "да" или "нет".
Дин остановился, с удивлением глядя на подругу.
- Так он тебе предложение сделал?
- Ну, да.
- А. Понял. Ну... бескар куют горячим.
Она вопросительно посмотрела на него. Судя по голосу, он опять подшучивал над ней.
- Что? Уже удалось бескар в форму залить?
- Что? – глаза у нее округлились.
Он тихо посмеивался под шлемом. Внезапно она поняла, что он имеет в виду и рассмеявшись пихнула его в плечо:
- Джаррин, ты сейчас получишь!
Впереди показался вход в кантину и двое поспешили туда.
Кара взяла воды и заняла столик в углу, откуда можно было вести наблюдение. Мандо подошел к барной стойке, положил кредит и тоже заказал воду. Сначала стоял, задумчиво потягивая ее через соломину, а после положил на стойку и включил голографический жетон и обратился к дроиду, обслужившему его:
- Дроид, ты видел здесь этого парня? – ткнул он пальцем в голограмму, повисшую над стойкой бара.
- Иногда, - ровно ответил тот.
- Что можешь сказать?
- Он слишком много пьет.
- Много? А ты не заметил у него чего-нибудь запрещенного?
- Нет. У нас приличное заведение хорошего уровня.
- Может, ты знаешь, откуда он? Где он живет?
- Нет. Я не задаю клиентам лишних вопросов. Я-бармен.
- Здесь нет тех, кто бы его знал?
- Нет. Не видел.
- С ним ходят трандошанин и нурианец. Они заходили с ним сюда?
- Один раз.
- Понял…
Мандо взял свой стакан с жетоном и подсел к Каре Дьюн.
- Бесполезно. Дроид запрогромирован на свою работу. Он ничего не знает, лишь видел Хаби пару раз.
-Ну, хоть что-то. Придется ходить по маячку.
Мандалорец кивнул, молча и задумчиво  потягивая воду из высокого стакана.

Марти уже полдня сидел на солнцепеке, прикованный за руку к двери. Металлическая кружка была пуста. Прохожие либо не появлялись совсем, либо спешили по своим делам. Им не было дела до сидящего у раскаленной стены маленького, босоногого  мальчика в драных лохмотьях. Вся жизнь Марти полтора года назад превратилась в один сплошной кошмар. Он родился в семье имперского штурмовика, который вернулся с войны и устроился охранником. Однако жизнь в семье стала невыносимой из-за того, что он начал пить. С каждым разом все больше и больше. Но даже это было, по сравнению с его пристрастием к запрещенным веществам, цветочками. Кончилось тем, что бывший штурмовик убил своего хозяина и обобрал его до нитки. Отсутствие на Татуина каких-либо карательных органов после развала Империи плачевно сказалось и на самой семье мальчика: в абсолютно невменяемом состоянии мужчина расстрелял всю семью, кроме Марти, сумевшего спрятаться.
Проспавшись и осознав, что он наделал, штурмовик сначала пытался как-то заботится о сыне, но алкоголь и спайс перевесили тяжесть вины.
Мужчина мог не появляться дома несколько дней, и мальчик сидел голодный. Одно хорошо - вода была.
Потом отец Марти возвращался либо в сильном подпитии и иногда в компании такой же нетрезвой женщины, и мальчик думал, что там, в другой комнате совершается очередное убийство, либо трезвый, но невероятно злой.
Он колотил своего сына, а если давал поесть, то кидал миску на пол и швырял в нее кусок хлеба или остатки какой-либо домашней еды, будто ребенок был домашним животным, и наливал воду в миску так же стоящую на полу. Мальчик был вечно голодный, в синяках, ссадинах и кровоподтеках, невероятно худой и грязный. Одежду ему отдали соседи, но он и ее износил.
В конце концов, штурмовик дал ему металлическую кружку и вышвырнул за дверь, приказав идти и просить милостыню. Марти не смел ослушаться, да и кроме этого дома у него ничего другого не было. И он просил, а когда возвращался, то отец забирал все деньги, избивал его, за то, что тот принес мало и вышвыривал опять на улицу попрошайничать. Мальчик умер бы от голода, если бы не семья тви'лекков жившая по соседству. Не так давно в каком-то пьяном исступлении мужчина неглубоко полоснул сына по шее ножом и снова вышвырнул. Идти было некуда и Марти ушел к тви'леккам, которые позаботились о нем, обработали рану и залепили бактопластом. Соседи знали об этом мальчике, но боялись его отца и подкармливали мальчишку тайно. Когда штурмовика небыло дома, Марти спал и ел у них, хоть это бывало не часто. Однако и это закончилось. Штурмовик вернулся злее ситха, схватил оружие и отправился искать сына. Найдя его спящим в дома тви'лекков, он разорался, чуть не перестреляв хозяев и их детей. Он вытащил сына на улицу, избил до полусмерти, а после, чтобы мальчик занимался "делом", приковал его за руку к двери длинной цепью и бросил ему кружку для милостыни, сказав, что убъет его за пустоту, после чего снова куда-то ушел.
Ребенок просидел на цепи всю ночь, а потом на сильном солнцепеке весь день, и еще одну ночь. Светила взошли над Татуином, подарив планете жаркое утро. Мальчик мучался не столько от голода, сколько от жажды. Соседи боялись к нему подходить. Но сколько бы он не просил, за все это время никто не подал ему ни одного кредита. Солнце опалило его, и лицо представляло жалкое зрелище. Ему было плохо. Он с закрытыми глазами прислонился к стене.
Внезапно, он услышал шаги и приоткрыл глаза. Недалеко от него стояли двое: человек в металических доспехах и шлеме и большая сильная женщина. Марти приподнялся и протянул им кружку:
- Пожалуйста, подайте! - умоляющим голосом попросил