Люк Скайуокер заметил, что в процессе беседы с Мандо Малыш Дин перестал бояться и вылез из-за отцовского сапога. Он был очень маленький. Стоял и смотрел на джедая большими по-детски доверчивыми крупными и темными глазами, чуть приподняв нежно-салатовые ушки, потом повернулся и взглянул на отца:
- Папа, аэ-э-э? – произнес он, указывая ручкой на Люка.
Мандалорец кивнул ему, ничего не говоря. Тогда мальчик снова обернулся к джедаю, немного переваливаясь, чем еще больше напомнил Скайуокеру магистра Йоду, подошел к нему, задрал голову и вопросительно посмотрел ему в лицо.
Джедай слегка скользнул в потоки Силы.
«Тебя Дин зовут?» – спросил он беззвучно, не надеясь на ответ, но ответ пришел. Такой же беззвучный.
«Да. Я Дин Джаррин-младший, а Мандо мой папа», - ответил Люку мальчик.
«Как тебя по-настоящему зовут? - поинтересовался Люк. – Кто ты и откуда взялся? Как зовут твоих родителей?»
«Папа говорит, что я мандалорец, а как меня зовут и своих настоящих папу и маму я не помню. Сначала жил с другими детьми, у нас были воспитатели, а потом что-то случилось и меня украли. Дальше почти ничего не помню. Помню, что оказался у каких-то нехороших людей. Я лечил раны. Со мной плохо обращались. Я боялся и хотел сбежать, но они меня заперли. Заставляли все ломать. А потом папа пришел и забрал меня. Он побил их. Он сильный. Я его очень люблю. Я почему-то знал, что это мой папа, и он за мной придет».
«Ты понимаешь, что ты не такой как все?» - задал вопрос Скайуокер мальчику.
Ребенок вздохнул: «Я знаю. Иногда я сержусь и мне от этого очень плохо. Папа не разрешает мне сердиться, потому что я начинаю все ломать».
«Ты не говоришь. Почему? Не хочешь?» - джедай решил выяснить все до конца.
«Дядя Люк, я не могу. У меня не получается. Иногда я хочу поговорить с отцом, все ему рассказать, но не могу», - Малыш сокрушенно опустил ушки.
«Не переживай. У тебя все получится. Тебе надо учиться. В том числе учиться «не ломать». Думаю, что смогу научить тебя этому, когда подрастешь», - ободрил его мастер-джедай.
«Если папа разрешит, - ответил ему ребенок. – Он никому меня не отдаст, и я не хочу с ним расставаться. Мне без него страшно».
«Он уже разрешил, - улыбнулся ему собеседник. – Но сначала тебе надо подрасти, мандалорец Дин Джаррин-младший».
Скайуокер наклонился и погладил Малыша по голове, а тот обнял его руку и прижался к ней. Потом он отпустил ее и пошел вразвалочку к своему отцу. Мандо поднял его на руки, приласкал. Он понимал, что сейчас между Люком и его сыном что-то происходило на том уровне, который он не мог воспринимать из-за отсутсвия у него чувствительности к Силе.
Люк был озадачен тем, что узнал.
- Он не помнит ни имени, ни родителей. Вероятно, воспитывался при храме Ордена. Был украден, долго находился в плену, его использовали, обращались с ним плохо. Неразвитая речь, вероятно, следствие психологической травмы и постоянных стрессов. Если бы Вы не забрали его, Мандо, он бы не выжил или сошел ума и его бы убрали. Сейчас он вполне здоров и адекватен. И еще он очень Вас любит, Дин Джаррин-старший, потому что вы его отец. Это все, что мне удалось от него узнать, - рассказал Люк мандалорцу.
Мандо озадаченно потер щеку под шлемом.
- Это он Вам сказал, как меня зовут?
-Да.
- Почему-то я в последнее время как-то ничему не удивляюсь, - вздохнул он.
Воцарилась тишина. Каждый думал о своем.
- Простите, я, вероятно, Вас задерживаю, - произнес вдруг Скайуокер, вставая со складного металлического табурета.
- Если честно, да. Сегодня хоронят павших.
- Могу я присутствовать при этом?
Мандо согласился. Отправив сына в бескаровую сумку, он вышел вслед за Скайуокером и закрыл корабль.
Паз и Дайго шли по коридору в сторону госпиталя. Мальчик крепко держал воина за руку, шагая рядом с большим воином в темно-синих, почти черных доспехах. Он предвкушал встречу с матерью. Остановившись у двери в палату, Паз открыл ее, впустил мальчика и зашел сам. В палате было два места: на одном топчане сидела Тана, а другой топчан занимала лежащая на нем, очень бледная и изможденная женщина, состояние которой после оперативного вмешательства было тяжелое. Она не двигалась, но было видно, что она жива, так как время от времени ее рука сминала больничную простыню.
Паз обратил на нее внимание: «Амира Кад. Интересно, муж ее жив? И где их дочь?» Дайго тоже заметил Амиру. Он поднял голову, будто пытаясь разглядеть лицо своего инструктора под шлемом. Воин чуть наклонился к нему и подтолкнул Дайго к матери. Ребенок подбежал к Тане и осторожно обнял ее, уткнувшись в ее грудь, а она погладила его и прижала к себе здоровой рукой.
- Как чувствуешь себя, Тана? – громыхнул заботливо Паз.
- Спасибо, Паз. Все хорошо. Через два-три дня буду уже дома с Дайго, ответила она ему приветливо. Визсла слегка опустил голову, посмотрел на нее исподлобья через визор шлема и как-то опять смущенно переступил с ноги на ногу.
- Послушай, Тана, твоя комната похожа на полигон для испытия взрывчатых веществ. Я не знаю, когда ее начнут ремонтировать, поэтому сделаю все возможное и от меня зависящее, чтобы сделать это быстрее. Перебирайтесь пока в мою комнату. Твои вещи я перенесу. Поживете там.
- Но, Паз, мне неудобно! Что подумает Дайго, если мы будем на одном…
Она не договорила, Визсла перебил ее очень строго:
- Не говори глупости, Тана. Я найду, где быть. Мне приходилось воевать в жестких условиях и месяцами жить под открытым небом.
- Я же не могу выгнать тебя, запереть дверь и отправить гулять. Это твоя комната.
- Тана, определись уже, чего ты хочешь, - вздохнул воин. - То тебе не нравится мое присутствие, кстати, я мог бы поставить второй топчан и отгородиться ширмой. То ты не можешь выгнать меня. Прости, но логики тут маловато. Я решил отдать тебе свою комнату, пока не отремонтирую твою. Живи. Я могу поспать и в твоей. Для меня это не проблема.
- Мам, не ругайся с Пазом. Пожалуйста! - в этой фразе было столько мольбы, что Тана не стала спорить с коммандером Визслой дальше.
- Ну, хорошо. Спасибо, что ты приютил нас с Дайго. Надеюсь, мы скоро будем у себя, - улыбнулась она под шлемом, решив, что действительно зря спорит, и воин предложил ей приемлемый вариант. Она сама уже думала о том, куда она пойдет с пятилетним сыном, но попросить угол для ночлега у Паза не решалась. Все же она побаивалась немного этого здоровяка в доспехах и Дайго делить с ним не очень-то и хотела. Фенн Шиса был прав.
Паз оставил мальчика с матерью, а сам пошел вслед за Рексом, заглянувшим в палату и сообщившим, что их хочет видеть мать-оружейница.
За час до посещения Таны Пазом и Дайго, Шиса и маленькая девочка остановились около двери в палату.
Фенн поймал за руку невесту Манд’Крея, идущую по коридору, и попросил ее посидеть с ребенком. Ланна не торопилась. Она уже выполнила все распоряжения Салиты и была свободна. Он заметил, что она переоделась в мандалорскую женскую одежду без бескара и мысленно похвалил целительницу, что тви’лечка не бегает по Убежищу в неподобающем виде. Женщина согласилась побыть с девочкой, но девчонка доверчиво взглянув на Шису, спросила:
- Папа, а почему ты меня к маме не берешь?
- Таков путь, Арма,- ответил Фенн, приласкав ее.
- Но почему?
- Мама болеет. Тебе пока туда нельзя.
- А почему тебе можно?
- Я взрослый, а ты пока маленькая.
- Пойдем, - позвала ее тви, - посидим и во что-нибудь поиграем.
Девочку она уговорила и отошла с ней от двери в палату.
- Ланна! – позвал ее Шиса. – Возможно, после этого визита какое-то время меня не будет.
- Я послежу за ней, - ответила невеста Кида.
Успокоившись на этом, Мандалор зашел в палату.
- Кто из вас двоих Амира Кад? – властно спросил он, снимая шлем.
Тана ойкнула, потому что поняла, кто перед ней и обнажила голову перед своим Мандалором, склонив ее.
- Она на соседнем топчане, господин Шиса.
Фенн повернулся к Амире, поставил свой шлем на низенький столик, прошел и сел рядом с ней на ее постель.
Амира лежала без шлема. Из-за полученного сотрясения и беспомощности после оперативного вмешательства шлем целительнице с нее пришлось снять. Недужная повернула к нему голову, при этом ее блестящие рыжеватые локоны заволнились по подушке, но взгляд ее был затуманен.
- Накор…- слабо прошептала она. – Наша Арма…ты забрал ее?
Она еле-еле оторвала руку от простыни и положила ее на кисть руки Мандалора. Очень нежно обхватила ее. Она была слаба. Шису словно током ударило от этого прикосновения. Женщина была красива и молода. Он любовался ею и не спешил убирать свою руку из-под тонких, красивых и вместе с тем сильных пальцев этой прекрасной воительницы. Она слегка сжала его пальцы и отвернулась. Он понял, что Амира терпит боль.
- Забрал, Амира. И пока присмотрю за ней. Но я не Накор, а коммандер Шиса, пришел Вас утешить, разделить с Вами вашу боль и позаботится о Вас. Я осмотрю Вашу рану и перевяжу Вас сам.
Все-таки совладав с собой, он убрал руку, вышел в коридор и вызвал целительницу, приказав принести ей все для дезинфекции и перевязки. Она не посмела ослушаться своего Мандалора, только спросила, зачем ему все это нужно. Он сказал ей, что за своими бойцами привык ухаживать сам.
Воин испытывал крайнее смущение, когда ему пришлось поднять ее больничный балахон, скрывающий ее в отсутствие другой одежды и прикоснуться к ней. Однако проведший всю жизнь на войне и имевший железную выдержку, он владел собой и ничем не показал, что смущен.
Фенн снял бинты, обработал раны и снова перевязал, вколов хорошую долю анестетика.
- Теперь все, - вздохнул он, опуская балахон и накрывая ее шерстяным покрывалом. – Вам необходимо больше спать, Амира. Я приду завтра.
- Арма… Накор…
- Не волнуйтесь, с девочкой все хорошо, - он осторожно и ласково похлопал женщину по руке, а после слегка пожал ее красивые пальцы. - Желаю Вам здравия, Амира.
Он посмотрел на Тану и заметил, что рука ее висит на антигравитационном держателе.
- Сломана?
- Нет. Боевое ранение. Скоро пройдет, - улыбнулась Тана.
-Как звать?
- Тана Рит.
- Это Ваш сын Дайго?
- Да. А в чем дело, Мандалор? Он что-нибудь натворил?
- Я знаю Паза. Он воевал в армии Защитников против Империи на Конкорд-Доуне. Он будет мальчику хорошим инструктором, но мог бы быть ему отличным отцом. Подумайте над этим.
И Шиса оставил двух женщин в палате, а сам быстро пошел к месту сбора, где уже ждала мать-оружейница.
На место назначения прибыл Тысячелетний Сокол, нагруженный телами павших воинов и с живыми представителями мандалорского сообщества, Люк Скайуокер, Ведж Антиллес и Сабин Врен на крестокрылах, Защитники под предводительством Фенна Шисы на Славе Мандалора, Кара Дьюн и Боба Фетт, решившие отдать дань памяти погибшим и использовавшие для перелета Раб1, Мандо и мать-оружейница, вернувшиеся на Лезвие Бритвы. Среди мандалорцев были и Паз Визсла, и Тован с Аши Эзрой Бриджером, Килред и многие другие.
Защитники начали перетаскивать в весьма объемную пещеру погибших и укладывать их там. Чуи, Паз, Мандо и мать-оружейница с Шисой, Рексом, Дарксом и Тарином помогали им. Неожиданно Чуи промычал что-то. Фенн остановил работу, и все прислушались, а потом Мандо бросился вглубь пещеры, услышав два тяжелых сдавленных стона.
- Я же просила просканировать всех без исключения, - попеняла мать-оружейница своим воякам.
- Мы сканировали. Но все они
