Почему нам нравится хренотень. Выпуск №3.

                                          Почему нам нравится хренотень. Выпуск №3.

  У меня какой-то цейтнот в последнее время, должен я признаться. Думал, погуляю недельку – отдохну от писанины, литературные увлечения сменю на живых людей, потому что друзья опять в гости набиваются, хотят видеть мою морду. И чем я им приглянулся? Морда, как морда, с детства выражение лица не меняется, разве что щетиной оброс и морщин прибавилось.
  А симптоматика подобных визитов ко мне состоит в том, что с осени начинаются холода и друзья норовят взломать мой покой, безобразники эдакие. Поэтому, для меня так и остается открытым вопрос: почему мухи прячутся с приходом зимы в щели, а друзья - просыпаются от летней спячки? И где законы природы, на кого они рассчитаны? А так хочется иногда не открывать ворота своего зАмка и побыть наедине со своими «лошадьми» да котами. Вы даже не представляете, как я люблю измазаться в моторное масло или солидол, покрутить гайки и чего-нибудь починить – лишь бы «лошадка» везла и не ломалась. А я, довольный собою, мог грязными пальцами размять «Приму» и, чиркнув спичкой, глубоко затянуться, выпустить первое, самое красивое облако дыма, чтобы от легкой усталости припасть спиной к стенке мастерской. Потом посмотреть на небо, на грязную одежду, на верстак и, ухмыльнувшись, задать себе вопрос: «Павлины, говоришь?»
  И пока я об этом пишу, вставать мне приходится все так же рано, чтобы день казался полноценным, не испорченным, поэтому приходится что-нибудь да делать. И заканчивая день обычный, получил я сегодня направление в одну теплую страну - в любимую мою Италию, к Муссолини. Командировку мне выписал и подписал Анатолий Трэвелер, без секретного предписания – правда, попросил, двинуть в морду Дуче. Вначале я подумал, что Анатолий представитель фирмы « PEUGEOT», а потом вдруг вспомнил Маяковского, который любил посещать Мехико, Чикаго, Детройт, Куоккала, Берлин, Париж. Причем в Париже и Берлине он был 12 раз – в то время!!! И подумал: а почему бы и нет, не проведать ли мне самого Муссолини? Тем более предложение такое подвернулось – передать физический привет.
  В Италию, мою любимую, я прибыл на тракторе ДТ-75. Кто не знает, что это за зверь, когда-нибудь расскажу, так как стоил он мне нервов и определенных денег. Но это все мелочи, поэтому прибыл я к знаменитому балкону, с которого всегда выступал Дуче, в Рим, и на нашем – не матерном, крикнул: «Муссолини, выходи!»
  На балкон вышел Джанни Родари и сказал, что СМС-ку Дуче получил, поэтому сейчас спустится ко мне и мы пойдем с ним гулять по городу. Дуче вышел без охраны, поприветствовал меня «зигом», на что я ему ответил пионерским приветствием, заломив руку перед своим лбом.
- Мы, как, на тракторе покатаемся или так, под прицелом твоих головорезов пешком погуляем? – и показал вождю Италии карабинеров, которые целились в меня с крыши.
- На тракторе! А давай рванем в парк Савелло! Давай, жми Никита! Подальше от этого кошмара. Достало все! Водки хочу!!!
  На тракторе мы летели по Риму, как на танке – автомобили сами уступали дорогу, и я сразу вспомнил свой любимый Т-62, ух, зверь машина была! И так мне почему-то захотелось одеть шлемофон, переключить тангенту и отчеканить: «Первый к бою готов, прием!» Но, услужливый Дуче уже хлопал меня по плечу и говорил: «Если бы я знал, что у вас были Т-34-ки, я бы не согласился быть главой партии. А так, меня отловили, прижали, компромат высыпали на стол, припугнули и сказали, чтобы я соглашался на вождя. А думаешь, я этого хотел?»
  Когда мы гуляли по парку, Бенито постоянно оглядывался по сторонам, заглядывал в кусты, похоже партизан выискивал.
- Ты псих? Ну, в детстве страдал этим, знаю о тебе немного, но здесь – у себя в столице, кому ты нужен? – остановил я Дуче и повел за руку к пруду. Дуче повелся за мной не сразу: «Ты куда меня тащишь? Грохнуть захотел?»
- Дура, ты ж и так на том свете, как тебя можно грохнуть? У меня водка есть с закуской, давай под кустиком посидим, выпьем, на уточек посмотрим.
  Через час мы откупорили вторую бутылку. Дуче от счастья валялся на траве в одних трусах, потом попросил у меня ножницы постричь ногти на ногах, запел песню и спросил: «Нет ли при тебе мандолины, случайно?» Мандолину я тоже взял с собой, маленькую – карманную, к водке, и сидели мы на бережку, наблюдая за тем, как неспешно люди гуляли по лесу. Дуче играл и пел, пел и плакал, а на звуки струн слетелись птицы и устроили свой концерт.
- Скажи, зачем ты поперся в фашисты? И еще: мне Анатолий Трэвелер велел тебе по морде съездить, но, как ему объяснить, что покойников не бьют? Поэтому, плюну в тебя.
- Стой! Не надо!!! Я лучше буду головой биться о дерево, засекай время! – взорвался Дуче.
Пока он стучал головой, как дятел, я несколько раз плюнул в него, а потом остановил процесс и мы продолжили разговор под вторую бутылку водки.
- Виноват я, виноват перед людьми. Понимаешь, все так быстро завертелось, что я не мог опомниться: шантаж, спецшкола, курсы ораторского мастерства, деньги, слава. Я потерял над собой контроль и мне почудилось, что я Бог. Да-да, ты не представляешь, как легко стать не управляемым – я себе больше не принадлежал. За меня составляли расписание встреч, за меня думали и говорили, что я должен сказать, меня как куклу водили по городу и все газеты писали, какой я умный и главный, и что без меня не будет больше Италии. Итальянцы верили в это, и я верил этому, но, находясь в таком состоянии, ты только позже понимаешь, что это был гипноз.
- Гипноз? Интересная версия восхождения тебя на престол. То есть, ты ни при чем? – разлил я водку по граненым стаканам.
- Конечно! Это Гитлер дурак, того не нужно было и гипнотизировать. Я ведь в самом начале был за простых трудящихся, иностранными языками владел, я же был хороший! Я даже с вашим Лениным был знаком, мы одни и те же собрания посещали, я Марксом увлекался. И бабами, будь они не ладны. Но кто в молодости чем не увлекался? И стал я марксистом – социалистом, дабы тебе было известно.
- А потом? Как до такой жизни докатился?  Ты же был учителем, журналистом. Политикой увлекся? – не совсем понимал я, куда клонит Бенито.
- Да, именно политикой. Тогда у нас почти все были заражены этой гадостью. А у вас, не так – сегодня?
- Таковой факт имеется. Не скрою. Это результат…
- Это результат нищенской жизни, скажу я тебе из опыта. Вся Европа тогда была нищей: работу у нас резко забрали, люди начали плохо кушать и болеть. Думаешь, Папа Римский мог нам помочь? Я и о нем писал, критиковал, но работы от этого не прибавлялось. Я подрабатывал тем, что работал в газете, а потом книгу написал – сам, в отличии от Гитлера. Ты читал «Третий путь»?
- Нет
- Почему?
- У меня третья жизнь – это не интересно.
- Пофиг?
- Абсолютно.
- Ну-ну. Но это не значит, что основные идеи от книги не подхватили другие, как заболевание. Ведь я изначально был против войны, это потом я творил кошмары. А знаешь, для чего устраивают войны? – смело посмотрел мне в глаза Муссолини.
- Почти понимаю.
- Почти не надо. Чтоб закрыть тему наворованного, а это астрономические величины, ты даже не представляешь - сколько. И для этого нужна война. А чтобы вопросы никто не задавал и думал только о своем спасении, разжигают ненависть - всем дают оружие – льется первая кровь, а дальше идет чисто технология. Там все просто и о ней я не буду говорить. И чем больше счет потерь, чем круче замес, тем дальше прячутся концы - причины начала любой войны. Это для вас, для лохов, мы были обязаны говорить то, что было нами же и придумано. Когда люди воюют, им уже все равно – кто враг, надо только обозначать – где враг. Потом газеты делают свое дело, солдаты свое, а кто «заказывал музыку» - в это время развивает опустевшие ниши от конкурентов, и по окончании войны сразу же начинают снимать пенки. Кто уцелел – уже счастлив, а кто все потерял – будет жить еще и надеждой, что еще надо? А кого списали – переправили в Африку, чтобы на кусок хлеба могли себе заработать. Колонии так и возникали – худшие наши представители должны там обретать свое жилье и счастье. Все это было в планах, как и в планах было поражение фашизма. Огромный бизнес-проект, Господи, о чем мы говорим?
  К своей резиденции я доставил пьяного Муссолини на тракторе. Он, не попрощавшись, громко хлопнул дверью, а я поехал посмотреть Рим того времени – разницы с современным почти не уловил, за исключением отдельных зданий и аллей.

  Дома я включил телевизор, полистал каналы, а потом завалился спать. Не скажу, что я многое узнал или увидел, но в очередной раз отметил, что никакого случайного фашизма не бывает, как и ничего случайного не происходит никогда, а бывает любая программа на заказ, под которую нас и готовят. И неважно, как она называется, потому что всегда хочется какой-то стабильности и понимания текущего момента, в котором должен зазвучать голос: «Не беспокойтесь, дорогие, ничего с вами не будет. У нас – все будет хорошо».

                                       С уважением ко всем читателям  Никита Федоров.
8.04.2021