На большое начальство я когда-то глядел прямо с восторгом.
Случалось, увижу их вживую – и млею. Словно юнец перед Клеопатрой в «Египетских ночах» Пушкина, у которого восторг в очах сиял.
Даже вспоминать противно.
Но теперь, конечно, не то. Какие уж тут восторги?! И возраст у меня уже более скептический, и мозги соответственно не такие наивные… Да и реальность никак не располагает к подобным сантиментам.
Но тут вдруг зовет меня наш зав и говорит: – В среду будь при параде, к нам в центр приезжает Сам. – И он указал глазами на портрет.
– Ну а я-то здесь причем? – недовольно спросил я.
– Тебе тоже приказано быть в массовке. Нравишься ты нашему заму по безопасности, говорит, чем-то ты ему Дзержинского напоминаешь.
– За Дзержинского, конечно, спасибо, – говорю, – но поздно мне уже в эти игры играть… Молодежь надо двигать.
– А тебя никто и не спрашивает, во что играть, это приказ. Туда даже меня не позвали. А тебе, видишь, какое доверие оказывают...
Ну что ж, пришлось подчиниться. Достал из сундука свой старый костюм, нарядился, как на похороны, и пришел в назначенное время в наш центр.
Часа два, как принято, прождали, наконец, и гость высокий прибыл.
Стою, смотрю на него издали, а на душе скверно, никакой прежней эйфории, естественно, одно недоверие. Да и с чего радоваться-то: народ беднеет, богачи богатеют, права человека ущемляют… Сейчас вот, думаю, как крикну всем назло «Свободу Навальному», то-то шухера будет. Но, понятно, не крикнул: зачем других подставлять? Хочешь на нары, иди в одиночку голоси…
Наконец, отстояли мы свое, высокого гостя еще куда-то повели, а вскоре он и вовсе отбыл.
А председатель всех нас на радостях к себе на фуршет позвал. Похвалил за поведение, грамотные ответы. Говорит, остался доволен лидер, так что живем, ребята. Но все же замечание одно председатель сделал. Сказал, мало было горения в глазах, только один сотрудник в этом плане отличился, держался, как и полагается перед высшим лицом. – И тут он (ё-моё!) указал на меня. Говорит: «Молодец! Даже охрана на тебя воззрилась, заволновались, что ты благодарить лидера кинешься». – И я почувствовал на себе завистливые взгляды.
Сразу, конечно, воспрял, всё внутри защекотало от гордости – сам хозяин похвалил!
Однако грызло сомнение: как же так получается, у меня же совсем другие мысли в башке крутились, далеко не лестные, хотел даже сдуру свободу известному персонажу требовать, а взгляд все равно получился по-прежнему восторженный… То есть, выходит, никакой связи между мыслями и чувствами… – И я побежал смотреть, что по этому поводу старик Фрейд думает.
