Надежда почувствовала себя плохо в три часа ночи.
Некоторое время лежала, не шевелясь. Рядом похрапывал Владимир.
Особенно сильно кололо в правом боку. Две недели назад такое уже было. Анализы тогда ничего не показали: ни аппендицита, ни отравления – ничего. А вчера делали ремонт, вдвоем передвигали мебель – и вот, надорвалась.
-Скорее всего – аппендицит,- поставила она себе диагноз. Боль сделалась нестерпимой. Она разбудила мужа.
Тот, спросоня, долго силился понять, что ей надо от него среди ночи. Потом сразу же перешел на крик.
-Ты что, сдурела? Раньше разбудить не могла? А если в животе разорвется?
-Не кричи! – Она еле сдерживала слезы. – Ребенка разбудишь.
Владимир буркнул что- то неразборчиво и стал натягивать джинсы. Одна брючина была вывернута на изнанку, и джинсы не одевались.
Заворочался ребенок. Хлопнув коридорной дверью. Володька выбежал на улицу. Дозвонился быстро. Выкурил сигарету длинными затяжками и вернулся домой. Надя укачивала на коленях сына и меланхолично жевала бутерброд с колбасой.
-Вообще съехала? – Он отобрал у нее бутерброд.
-Я есть хочу, - протянула она жалобно, подняла с пола начатый пакет с кефиром. Володя постучал пальцем по лбу, отобрал пакет.
-Вдовцом меня оставить хочешь?
За окном скрипнули тормоза, и вскоре «скорая помощь» везла Надежду в больницу.
Владимир начал звонить своему отцу, Александру Павловичу. Пока набирал номер, тупо подумал, что и «скорую» тоже можно было вызвать из дома. У отца долго не брали трубку, затем раздался щелчок.
-Здравствуй, пап. Ты извини, что я так поздно: Надюху в больницу положили. Аппендицит, скорее всего…Ага… Только что…Приедешь завтра? Хорошо…ладно…спокойной ночи.
Володя сел рядом с кроваткой, поглядел на спящего сына.
-Ну что, Сашка, проживем?
Сын улыбнулся чему-то во сне, сладко потянулся и снова зачмокал пустышкой. Володя тяжело вздохнул, завел будильник на полседьмого, разделся и лег спать.
…Утром пришел отец, принес продукты, сигареты. Наскоро позавтракали, и Владимир поехал к Надежде. Попутно заскочил в университет на консультацию. Ничего хорошего не услышал: экзамен будет принимать сам Высоковский.
-Все, крышка, - подумал Володька. – Пора заказывать «На смерть студента»
В палату его не пустили: операция прошла успешно, но до вечера Наде вставать не разрешили. Володя передал ей записку и поехал домой.
Александр Павлович кормил внука. Володя же принялся за стирку. Время от времени он бегал из кухни в комнату – давал советы. Отец добродушно смеялся, спаивал внуку молоко из стаканчика и сюсюкал: - Ми сами с усами. Плавда, Саска? Дай питание.
Сын приносил питание и снова уходил стирать. Закладывал в машинку по восемь пеленок и попутно учил сопромат по конспекту, стоящему перед ним на умывальной полке.
-«…если для данного сечения построим эллипс инерции, то графически можно определить радиус инерции относительно…» Высоковский трояк не поставит…Коробкова- та бы поставили… «…в теории изгиба большую роль играют, кроме моментов инерции, также моменты сопротивления» Черт, их же двенадцать человек на кафедре, а попался этот… В принципе, кому- то должно было не повезти…Нет, Высоковский трояк не поставит!
На некоторых пеленках желтые пятна не отстирывались. Володька тупо смотрел на них, полоскал, складывал в чистое белье и продолжал учить дальше. В кухню, тихонько прикрыв за собою дверь, вошел отец.
-Все, заснул, - заговорщески сказал он. Время было без четверти четыре.
В О С К Р Е. С Е. Н Ь Е.
2
Владимир уснул в первом часу ночи.
В два его разбудил плач сына. В полудреме, не вставая с постели, он нащупал ладонью в темноте Сашкин рот и сунул ему пустышку. Сашка всхлипнул от обиды и заревел во всю мощь.
-Йей, йей! – неслось по квартире.
-Сейчас, сейчас, сынуля, - Володька вскочил, включил свет и взял сына на руки. Сашка немедленно напрудил и реветь перестал.
-Еще будешь так делать - в угол положу.
Оба окончательно проснулись. Пока Владимир расстилал чистое белье, сын выплюнул на ковер пустышку.
-Натренировался, паршивец, - подумал отец, доставая пустышку шваброй из- под дивана.
-Гу- а – гу! –радостно ответил Сашка.
Володька вздохнул и пошел отмывать пустышку. Сашка в это время с сосредоточенным видом принялся марать чистые пеленки. Отец стоял рядом и ёжился. Зябли ноги. Тело покрывалось гусиной кожей.
-Надо одеться, - подумал он, но сразу же забыл об этом: Сашка окончил процесс. Володя взял его одной рукой поперек туловища и попкой вперед понес обмывать под краном. Сын, выглядывая из- под – мышки, кряхтел от удовольствия.
…Он уснул в четыре, прослушав на мотив колыбельной две с половиной лекции по сопромату за вычетом теории предельных напряжений. Рядом, забыв выключить свет, тревожно вздрагивал во сне Владимир.
. . .
Надежде не спалось. Она осторожно ворочалась, тяжело вздыхала. В голову лезли мысли о доме. Нехорошие мысли. В этих раздумьях все оставались живыми, но почему - то вечно голодными, изможденными, непрогуленными и грязными. Некоторые – небритыми…
Было очень плохо от этих мыслей. Она стала считать. На второй тысячи сон сморил ее.
. . .
Показывали «С добрым утром, страна!». Сашка подпевал Боярскому. Владимир писал шпаргалки – «бомбы». Отец уехал в больницу к Надежде.
Звонок.
-Открыто!
Вошел Захаров Вовка, сосед по этажу. Поздоровались.
–Саныч, дай сотню до четверга! На мели сижу: Галька, ворона, опять к теще уехала!
-Погоди, - Володька достал из шкатулки деньги. – Доживем, - подумал он. – У бати деньги есть.
Захаров, получив деньги, сразу попрощался.
-«Вот она, граница, мнимая…» – начал напевать себе под нос Володька. Вдруг вспомнил, что вчера не купали сына. – Может, из- за этого и проснулся ночью, - подумал он. – Сегодня надо поплавать. Черт, а в пятницу на анализ крови с Сашкой! – вспомнил он и это. – Все вдруг навалилось!
Настроение у него испортилось. По телевизору показывали киножурнал.
. . .
-Надежда, ты не беспокойся, дома все нормально, - говорил в это время Александр Павлович невестке. Они сидели в больничном парке. Было тепло, Мимо прогуливались больные в пижамах на - вырост. В беседке забивали «козла» , травили анекдоты, криво, вымученно улыбались, сжимая ладошками штопанные животы и желудки. –Не волнуйся, - повторил он. – Сил побыстрее набирайся.
-Ага, здесь наберешься, - вздохнула Надя. – Одной кашкой кормят.
-Ну, ты ешь, ешь, Надюша. В режим войдешь – все нормально будет.
-У Володи завтра экзамен? Пусть он к врачу сходит с Сашкой – кровь сдать. А то сестра уже ругалась…
-Скажу, скажу, сходит…
-Ну, вы идите. У нас сейчас обед будет. Володя, наверное, тоже заждался.
Они поднялись. Попрощались. Надя бочком поплелась в корпус.
3
. . .
Сашка кричал уже минут десять. Временами прерывался, смотрел на деда с отцом глазами, полными слез, и снова начинал плакать.
Взрослые не знали, что с ним делать, метались. Сашка был сухой, накормленный. Володька укачивал его на руках, трогал лоб губами – все было в норме. Дед гремел игрушками – напрасно.
-Температуру надо смерить, - повторял он без конца.
Володька был с ним согласен, но мерить там, где мерит ее ребенку мать, боялся, поэтому сунул градусник Сашке под – мышку. Дед крепко прижал ручку внука к его телу. От холодного стекла Сашка взвыл еще сильнее, но дед, сморщившись, как старушка, не сдавался. Владимир тем временем застилал коляску.
-Батя, молоко убежало! – крикнул он, учуяв запах горелого. Александр Павлович бросился на кухню, схватил поднявшуюся на пене крышку и выключил газ. С крышкой в руке подбежал к кроватке, но было уже поздно: Сашка не плакал. Он старательно вколачивал градусник пятками в постель.
-Сын, я у тебя сегодня останусь ночевать, - обернувшись к Владимиру, жалобно сказал Александр Павлович.
…В этот вечер она снова забыли искупать Саньку. Но тот, на удивление, спал спокойно.
Спокойно спали и мужчины. Лишь Надежда, терзаемая чувством голода и взволнованная судьбой домашних, считала, лежа на больничной кровати. Но теперь уже только до тысячи.
П О Н Е. Д Е. Л Ь Н И К
С самого утра лил дождь, не переставая ни на минуту. Все небо затянуто серой краской – ни просвета.
Владимир без конца ставил кассету с любимыми бардами, возился с Сашкой, прибирался, а дождь все лил и лил.
Было тоскливо. Утром, в девять тридцать экзамен был прочно “завален” . Погода плакала вместе с душой. Лишь от Надежды хорошие новости: в пятницу должны выписать.
Приходил Захар. Принес сто рублей долга. Попросил пятьдесят до четверга.
Во втором часу Сашку, наконец, сморил сон. Магнитофон сломался. Кухня наполнилась гарью оттого, что Володька зажарил колбасу в целлофановой обертке.
…Вечером приступили к купанию. Александр Павлович налил полную ванну тридцатидвухградусной воды. Володя в это время на столе делал сыну массаж. Сашка смеялся по- своему, стучал ножками о стол, время от времени складывал губы и выдавал серию каких- нибудь восклицаний.
Приступили к купанию. Владимир погрузил сына в воду, оставив на поверхности лишь часть лица, начал делать упражнения. Дед, по обыкновению, ворчал рядом, что, мол "вода холодная” и “с ушами- то зачем опускать? Голова болеть будет! Ни хрена не понимаете!..”
Володька отмалчивался. Затем стал переругиваться.
-Вы много понимаете! Дохляка из меня вырастили! Ты еще крестить попробуй уговорить меня!
-А, делай, что хочешь!
Александр Павлович в сердцах махнул рукой и ушел в комнату, но через минуту вернулся и перебранка продолжалась. В конце концов, Владимир до того забылся, что, отвечая деду, окунул Сашку с головой под воду и держал некоторое время, пока отец не крикнул: - Сашку утопишь!-
Володя рывком вытащил того из воды. Сашка засучил ножками, глядя в потолок полными слез и воды глазенками, рот широко раскрыт, покрасневшее лицо напряжено.
-Не дышит! – с ужасом подумал Володька. Но тут кухню огласил истошный вопль. Сашка захлебывался этим криком, давился слюной, кашлял. Володя прижал его к себе, забаюкал, зацеловал в голову. Дед, опомнившись от испуга, опять бурчал рядом. Санька постепенно успокаивался. Лица всех троих вновь приобрели естественный цвет.
4
В Т О Р Н И К
В этот день к Надежде пошли Владимир с Сашкой.
Дождь перестал. Подул свежий ветерок, и лужи, накопившиеся за эти дни, высыхали на глазах.
Коляску брать не стали. Володя с трудом завернул сына в пеленки, а поверх этого накрутил одеяло. Сашка внимательными глазами смотрел на мир полторы остановки, потом уснул. Так он и спал всю дорогу до больницы, пока Надя его не растормошила.
Володя с беспокойством посматривал на нее.
-Кажется, не похудела, - думал он. – Нет, даже поправилась.
Он поймал себя на мысли, что думает об этом неприязненно.
-С чего бы это?. . Неужели так устал?
Надежда весело щебетала с Сашкой. Тот, видимо, еще не отошел ото сна и смотрел на нее, нахмурившись.
-Ты как себя чувствуешь?
Не, Тань, не вспомнил... Ты на дату написания посмотри. Я тогда как раз в этом возрасте был. А сыну год был... Это вообще первый в жизни мой рассказ был.
