Граф Уриен был одним из немногих людей, кто мог войти к принцу де Горру без его вызова и без доклада. Это, конечно, делало его фигуру еще более массивной и влиятельной в глазах двора, но Уриен этого будто бы не замечал. Для него было естественным явлением приходить в гости к Мелеаганту, когда он был ребенком и теперь ничего не изменилось. Само собой, что для некоторых личностей это вызывало раздражительное удивление и презрительное:
-Пригрелся!
Но Мелеагант был счастлив от того, что хотя бы для кого-то остается прежним. Ему нравилось думать, хотя бы представлять, что есть на свете человек, который знал его всю жизнь и теперь, несмотря ни на что, все-таки оставался подле него…
Уриен нашел Мелеаганта в типичном для принца состоянии: на столе куча бумаг, кувшин с вином и…два кубка.
-Я тебя ждал, - коротко вместо приветствия сообщил Мелеагант, когда Уриен протиснулся в дверь.
-А я говорил, что приеду? – попытался возмутиться Уриен.
-Нет, - легко отозвался принц де Горр, поднял глаза от бумаг, пергаментных свитков и каких-то обрывочных листов и указал ему напротив себя, - но я тебя ждал. И ты здесь.
-Ну тебя…- проворчал граф Мори и взял приготовленный для него кубок.
Мелеагант же сгреб несколько свитков в сторону и щелкнул пальцами. Тотчас, по какому-то предварительному договору, открылась дверь, и расторопный слуга внес в залу большое блюдо, поделенное с помощью хлебов на несколько секторов. В каждом секторе лежала закуска: холодные ломтики оленины, орехи в меду, хрустящие ломтики картофеля и тыквы, сырные дольки… Уриен невольно увлекся разглядыванием блюда, которое примостилось на освобожденном участке стола. Когда же слуга вышел, Мелеагант предложил:
-Не стесняйся, друг мой.
-Не повторяй, - кивнул Уриен и потянулся за ломтиком холодной оленины. Мясо оказалось нежным и почти натурально таяло во рту. Странное дело, у Мелеаганта даже самые простые блюда и закуски были гораздо сочнее, чем в Камелоте, в графстве Мори или в герцогстве Монтгомери.
-Дело в брусничном соусе, - сказал Мелеагант, - оленина прекрасно идет именно с ним!
-Да знаю, но мои повара не могут повторить…
-Брусника земель де Горр напитана духом земли де Горр, - Мелеагант улыбнулся и подлил Уриену вина.
-Другими словами: все у тебя не так, как у людей, - кивнул Уриен, - помню. Помню и понимаю.
-А я вот не всегда, - Мелеагант как-то странно взглянул на Уриена, - иногда, можешь мне не верить, я ничего не понимаю. И мне кажется, что и меня не понимают…
-А тебе не кажется, - Уриен отпил из кубка, - знаешь, Мелеагант, мы говорим с тобой на одном языке, но я не могу тебя понять! У тебя в уме творится что-то, чего не творится в уме у меня и…наверное, мало у кого вообще.
Лицо Мелеаганта болезненно исказилось. Он ужаснулся словам Уриена и дрожь прошла по его чертам.
-Тогда…- слова давались ему тяжело, - почему ты еще мой друг?
Уриен подавил в себе желание выругаться и сумел сложить приличный ответ без брани, за что похвалил себя мысленно:
-Мелеагант, я знаю тебя. Я не понимаю тебя, но последую за тобой. Моя жизнь, моя честь, честь моего дома – ничто по сравнению с твоей дружбой. Ты просто умнее меня, ты думаешь иначе, чем я. Даже если я не понимаю твоих планов, я выполню то, что от меня требуется…
-Я очень тронут, - тихо промолвил Мелеагант, слишком тихо, чтобы быть в эту минуту еще принцем. Уриен вздохнул:
-Я думаю, что Ланселот сталкивается с той же проблемой, что и я…и ты, и Моргана – уникальные люди, но вам нравится страдать и не верить в то, что вы действительно кому-то нужны. Вы оба умны в политике, в истории и дипломатии, но, честное слово, идиоты в реальной жизни!
Довольный своей речью, граф Мори откусил от пшеничного хлеба и запил вином, стараясь делать вид, что ему не привыкать к выступлениям перед де Горром.
-Ты говоришь, что я умен, - хмыкнул Мелеагант, слегка смущенный такими словами давнего друга, - а я, между тем, не могу решить дилемму!
-Так и черт с ней, - пожал плечами граф, - впрочем…что за дилемма?
-А вот, - Мелеагант притянул к себе один из свитков и принялся разглядывать его, - так… недавно в мои земли попал некий Мэтт Марсер.
-Кого? – недовольно протянул Уриен, - это кто?
-Вот это я и пытаюсь понять, Уриен! Мне про него рассказывала моя Лилиан. Рассказывала, что пока она скиталась по Тракту, ей довелось заночевать в одном трактире, где она познакомилась с Мэттом. Он был вежлив, оберегал ее от других и провел интересные беседы.
-Ну…бывает, - Мори пока не понимал, что именно не так.
-Недавно Лилиан встретила его в моих землях. Он теперь священник, женат на вдове с двумя детьми и имеет от нее третьего ребенка.
-Все еще не вижу проблемы, - честно признал граф.
-Теперь я перехожу к ней, - кивнул Мелеагант, - я поднял кое-какие связи на Тракте и выяснил, что такое Мэтт Марсер и…я на распутье! С одной стороны – это вор, начавший свой путь с того, что ограбил церквушку в свое деревне и бежал, жулик, пройдоха, сочинитель оскорбительных баллад, рыночный плут и мелкий мошенник, соблазнитель нескольких знатных дам…
-Кхм…
-С другой,- продолжал Мелеагант, переворачивая свиток, - защитник нищих Тракта, благодетель бедноты, пособник сирот, целитель и, наконец, священник. Как будто бы два человека… у меня есть свидетельство, еще давнее от герцога Кармелида…
-Леодогана Кармелида? – не поверил Уриен.
-От него, - подтвердил принц, - он просит справедливого суда за кражу неким Мэттом Марсером его кошелька на рынке, сочинения этим же Мэттом оскорбительной баллады про Кармелида. И есть свидетельство от женщины-крестьянки, которая в голодную осень отправилась из своего селения на поиски хоть какой-нибудь работы по дороге с двумя детьми. На пути встретила господина Марсера и он спокойно отдал ей все монеты до одной, что были при нем. Есть еще свидетельства, где Марсер нанялся рыбаком и плавал под удачными водами, а после всю рыбу раздал нищим. И свидетельство, где сказано, что этот же Марсер – жулик, что злодействовал на Тракте и мошенничал в играх. Особенно в кости.
-Интересно, - признал Уриен, - странная личность. Благо и злодейство…кстати, злодейство не самое худшее.
-Но теперь он священник. Священник на моей земле. И я не знаю, как поступить, - отозвался Мелеагант. – У меня весь стол в свидетельствах противоречивого рода. Одни говорят, что он мошенник, обманщик, шулер, фальшивомонетчик, вор…другие – что он спаситель сирых и убогих…
-Может, их правда двое? – Уриен почесал голову.
-Один, - Мелеагант отшвырнул один из свитков в сторону. – По закону – я должен его казнить. Он совершил множество преступлений. Да, они мелкие, но это преступления. Тракт – это дорога в никуда. Но с другой стороны… добродетельного много. И сейчас он священник. И на Тракте обитали и Моргана, и Ланселот и моя Лилиан…
-Что ты переживаешь? – Уриен не видел повода для сомнений. – Ты закон!
-Я не могу нарушать закон, который создал сам. Я должен следовать за ним всегда. Я должен быть самым ретивым его служителем! Иначе – это не закон, а сумасбродство.
-Слышал бы тебя Артур Пендрагон, - фыркнул Уриен. – Но закон говорит тебе о казни.
-Верно, - кивнул Мелеагант, - но я не хочу смерти этого человека. И даже не за Лилиан. Нет…судьба словно бы дала этому человеку двойную дорогу. Я, родившись наследным принцем, все равно имел определенные наметки своего пути. Ты, родившийся графом, тоже. Мы могли выбирать стороны и поступки, а этот…
Мелеагант махнул рукой.
-Подожди, - Уриену пришла в голову идея, - твои прислужники…демонические Тени недавно довели ведь священника твоего двора до самоубийства?
-Они просто неудачно пошутили, - Мелеагант поморщился, - поморгали желтыми глазами из стен, а он впечатлительным оказался…
-Ну так, - Уриен улыбнулся, - возьми этого Мэтта! У него должен быть уже закаленный характер. К тому же, он у тебя под носом будет, если вздумает опять стороны менять, то ты его сразу и казнишь.
-А ведь и верно, - Мелеагант растерянно улыбнулся, - я как-то не подумал об этом. Думаешь. Продержится?
-Проверим? – предложил Мори. – давай так, если продержится месяц, ты мне ящик фландрийского вина.
-А если нет? – полюбопытствовал, оживая, де Горр.
-Ты мне ящик фландрийского, - Уриен фыркнул. – Ради интереса, а?
-Разбивай, - решил Мелеагант, протягивая ладонь другу.
Пари заключено.
***
В первый же день от назначения Мэтта Марсера на пост священника при дворе принца де Горр Мелеагант почувствовал, что может проиграть. Этот человек принял свое назначение не как милость и не как кару, а как явление истинно должное и смиренно явился в свои комнаты с небольшим грузом вещей.
Никакой роскоши. Никакого излишества. И, как казалось, эти излишества вообще ничего не значили для Мэтта.
Он поспешил познакомиться с кельями и садом, поговорил с послушниками и сам, без помощи слуг, разобрал весь свой багаж, убрался и застели постель.
Держал себя Мэтт просто, смиренно и вежливо со всеми. Не отвечал на резкости и колкости. Обедать предпочел с послушниками и вполне удовлетворился постным супом, кашей и ломтем хлеба. Отказался от крепкого вина и выпил стакан воды…
Обо всем этом донесли Мелеаганту и он немного занервничал, но успокоил себя тем, что Мэтт, наверняка, просто выслуживается пока и не готов расслабиться.
Но пошел второй день и третий…и неделя первая от отведенного срока, а Мэтт Марсер не вызывал никаких нареканий и оставался таким же, как в первый день.
Он принимал своих гостей, беседовал негромким успокаивающим голосом с каждым. При дворе не выделил никого и вежливо отстранил дружбы вечных интриганов земли де Горр.
Мелеагант не посещал священника – считал, что ему не положено этого по той силе, что жила в нем, но он внимательно слушал доклады о первых же службах Мэтта, которые он начал на второй день и жадно вчитывался в каждое слово из принесенных ему докладов.
Мэтт Марсер, в отличие от предыдущих служителей, говорил, что Бог – это сила, простирающаяся над всеми землями и никакую землю эта сила не выделяет и одинаково относится ко всем. Он не пытался запугать никого преисподней, не угрожал карами подземного мира и не предлагал всех обратить в церковь. Он говорил о том, что сила может принимать разные обличия и приходить к людям в виде духов природы, друидов и фей…что на свете есть чудеса и всякое уродство внешнее – это тоже чудо в глазах Господа.
Складывалось что-то странное. Двор, привыкший прежде, что прежние священники запугивали неправедный образ жизни карами, терялся, слушая все это. Казалось, что в мире существуют два бога: один, прежний – карающий за каждый нервный взгляд и непочтение, другой – пришедший, как бог, который прощает и дает шанс на полное изменение.
И второй оказался предпочтительнее. Он был мягок, он покровительствовал всем и не выделял правителей. Он укутывал под своей благодатью павших бок о бок врагов и вел их в свои чертоги рука об руку.
-Чудно! – вздыхали при дворе.
-Чудно, но обнадеживающе…
-Странный он, но видит нас!
Начались исповеди. Доверять Мэтту оказалось легко. Он мог приободрить и даже заплаканные женщины, входившие к нему со страхом, готовые каяться, выходили вдруг преображенными и глубоко задумчивыми.
При этом, Мэтт не скрывал своих прежних дней. Он говорил открыто:
-Я грешен, да. Я был грешником в
