Последний защитник. Часть 3. Глава 4

4.


С верхушки  каменистого холма, который местные называли Лысой горой, Птац оказался, как на ладони. И на этой ладони происходило что-то неладное. Поначалу Турноху показалось, что он видит, как большой караван отправляется в путь, а какие-то люди, может быть родственники уезжающих, настойчиво пытаются присоединиться, к отправляющимся в дальний путь.
Только присоединялись они как-то чересчур агрессивно, да и вопли раздавались определённо не самые мирные.
А потом юноша увидел, как одного из всадников стащили с лошади и оттащив в сторону, начали бить  дубинами. Турнох пригляделся: ну да, дела обстояли совсем не так, как ему показалось изначально. Караван действительно пытался удалиться от стен города, а те, кто его окружал, пытались этому помешать. Да что там, они явно намеревались перебить всех, кого окружили.
Но и это было не всё. Часть нападающих штурмовала ворота города, раз за разом ударяя по закрытым воротам  мощным тараном. Тараном служил толстый ствол дерева, уже изрядно измочаленный на конце. Ещё пара толстых стволов ждала своего часа у дороги.  Со стен стреляли из луков и лили какую-то дымящуюся жидкость, но нападающих это не останавливало. Они, точно одержимые, лупили тараном и не обращали внимание на тела собратьев, лежащие под ногами.
И это ещё было не всё. Чёрные существа, которых изначально Турнох принял за больших собак, оказались порождениями. Теми самыми, мелкими тварями, которых можно убивать, не отыскивая уязвимые места. И эти порождения действовали заодно с нападающими.
- Что происходит? – пробормотал Турнох.  - Что это за чертовщина творится?
- Мэр пытается убежать из города,  - сумрачно проворчал Манс и снял с плеча самострел. Вложил болт в канавку и взвёл оружие. – Видишь, вон там, герб Птаца? А эти ублюдки, видать, решили, что как раз настал удачный момент, чтобы захватить город. И чёрт меня дери, если они не правы! Судя по количеству вояк в этом караване, защитников у городишки осталось не очень много. Да и то, погляди, как редко шмаляют со стен. Редко и почти все – мимо. А ворота ещё немного и рухнут.
- Выходит, мы опоздали? – прошептал Турнох. – Уже ничего не сделать?
- Почему же опоздали, - протянул Манс. - Почему же ничего не сделать…Совсем недавно, ты так хорошо распинался о том, что нужно идти в атаку, помнишь ещё? Так вот, думаю, что время пришло.  Покажем, этим засранцам, что они выбрали неправильную сторону!
Турнох ощутил, как холодные пальцы подкрадывающегося страха, сжали его сердце. Так бывало всегда, перед каждой схваткой с порождениями и стоило огромных усилий, чтобы отогнать мерзкое чувство, заставить его убраться прочь. Вот только в этот раз страх мешался с неуверенностью: ещё никогда прежде парню не доводилось пускать в ход меч против людей. Руки – да, палку – да, но не меч, который способен убить человека. Пусть мерзкого, пусть отвратительного, но всё-таки человека.
Того, кого Турнох поклялся защищать. Недаром же его называю Защитником.
Очевидно, что-то эдакое отразилось на лице молодого человека, потому что Манс остановился и повернулся к спутнику. Положил руки на плечу парню и заглянул в глаза.
- Малый, - сказал мужчина. – За стенами города и в этом караване – хорошие люди и если мы начнём раздумывать, правильно делаем или нет, они просто погибнут. Их убьют эти мерзавцы, а уж они, поверь, не станут сомневаться, пускать им в ход оружие или нет. Тут нет выбора: мы должны вмешаться, чтобы остановить зло – вот и всё. Соберись.
- Да, да, - Турнох кивнул. – Я готов.
- Честно? – Манс прищурился и встряхнул парня за плечи. – Ты же меня не подведёшь, приятель?
- Нет, - Турнох попытался отогнать неуверенность и вроде бы у него это получилось. – Я же говорю: готов, идём.
- Вот и славно – Манс вновь взял в руки самострел и кивнул. – Пошли.
Пока он разговаривали, нападающие окончательно разломали таран и теперь подбирали другой ствол, вместо разбитого. Однако же и ворота мало-помалу начали поддаваться, так что ещё пара десятков ударов и путь в город будет открыт. Кое-какие из порождений, не дожидаясь этого момента, пытались карабкаться по стенам Птаца, цепляясь длинными когтями за камень. Даже на большом расстоянии были слышны крики  защитников города, вопли нападающих и рычание тварей.
Караван беглецов понемногу продвигался вперёд, а на дороге темнели тела погибших горожан и бандитов. Очень много неподвижных тел. Турнох, который во время спуска с Лысой горы поглядывал на поле боя, временами ощущал тошноту. Так много мёртвых людей парень ещё не видел. Не хотелось даже думать, что произойдёт, если бандиты ворвутся в Птац.
Турноху действительно казалось, что он полностью готов к грядущему сражению,  но эта его уверенность развеялась, стоило парню вблизи увидеть яростно вопящих бандитов. Те ещё не обращали внимания на новых участников схватки и продолжали атаковать караван, так что Турнох мог рассмотреть обросших грязных людей в каких-то тряпках, даже близко не похожих на одежду. Оружие в руках бандитов тоже выглядело не лучшим образом: ржавое , затупленное, а кое кого и вовсе сломанное. Видимо только благодаря этому немногочисленные защитники каравана вполне успешно отражали нападение.
Но что больше всего поразило юношу, так это поведение злодеев. Они вели себя, точно взбесившиеся животные, почуявшие свежую кровь. Глаза у всех едва не вылезали из орбит, на бородах висели клочья слюны и каждый лез в атаку так, словно не боялся смерти и желал лишь одного: убить, как можно больше врагов.
Манс поднял самострел и принялся нажимать на скобу, раз за разом передёргивая рычаг. На лице мужчины застыло выражение мрачной решимости, а возле губ легли две глубокие складки. Манс не радовался смертям, но явно и не собирался останавливаться.
Начало благоволило воинам: бандиты не сразу обратили внимание на то, что их товарищи вдруг ни с того, ни с чего принялись падать на землю. И лишь когда количество убитых превысило десяток, кто-то обернулся и увидел Турноха с Мансом. Грязный палец указал на парочку, а грязный слюнявый рот исторг дикий вой, больше подобающий зверю, нежели человеку.
И тут же не меньше двух десятков оборванных, лишённых человеческого облика разбойников кинулись к Турноху с Мансом. Вооружены бандиты оказались кривыми палками, самодельными ножами, даже косами и лишь у парочки имелись настоящие мечи. Тем не менее, даже с таким никудышным оружием, двадцать головорезов запросто прикончили бы двух врагов, просто из-за превосходства в количестве.
Прикончили бы, но…
Манс продолжил стрелять, так спокойно, словно ничего не изменилось, а Турнох поднял меч над головой и бросился навстречу врагам. Парень продолжал уговаривать себя, что перед ним не люди, а смертельно опасные твари – порождения Бездны, но получалось плохо.
Поэтому первый удар вышел несколько неуклюжим и лишь рассёк вонючую шкуру, которую носил разбойник. А вот ответный удар самодельной булавы едва не расколол парню голову, скользнув по виску. Это словно отрезвило молодого человека, и он ощутил, как входит в обычный боевой ритм, который позволял ему одолевать порождений во время охоты.
Турнох проскользнул под летящей косой, отбил удар длинного ножа, полоснул Краем Неба по шее противника, пнул в бедро оказавшегося слишком близко бородача, подсёк клинком под колени лысого бандита с татуировкой на всё лицо, ударил по руке, сжимающей изогнутый меч. Пришлось отпрыгивать в сторону, потому что тела под ногами мешали свободно двигаться. А это – главное во время боя. Если Защитник остановится, порождение сомнёт его, уничтожит в одно мгновение.
Казалось, будто количество врагов и не думает уменьшаться. Не было времени, чтобы замереть хотя бы на миг, понять, что происходит. Перекошенные багровые физиономии мелькали перед глазами, волосатые руки протягивались, чтобы вцепиться в одежду, в горло, схватить, повались на землю. То ли Турноху казалось, то ли среди человеческих лиц мелькали рыла порождений, скалили клыки, били когтями, плевали ядовитой слюной.
И вновь отпрыгнуть подальше от груды изрубленных тел, от  земли залитой кровью так, что на ней невозможно было уже стоять. Подальше от воплей умирающих, от хрипов тяжелораненых и от глухих проклятий ещё живых.  Ему кажется, или атакующих людей стало совсем мало и на него нападают исключительно монстры? Как такое может быть вообще?
Нет времени задумываться, нет времени, чтобы осмотреться и понять. Нужно уворачиваться, отбивать удары мощных лап, отсекать клацающие клыками головы и убираться прочь от места засыпанного трупами. Турноху казалось, будто в мире не осталось ничего, кроме земли под ногами и смертоносного круга из порождений. Мир состоял из врагов, а мысли в голове были лишь об одном, как убить всех этих врагов.
Поэтому, когда внезапно смертельное кольцо исчезло и появилось небо, деревья и сена города, Турнох некоторое время не мог понять, на каком свете находится. В голове воцарилась звенящая тишина, и парень медленно опустил меч, который внезапно стал тяжёлым, точно Турнох держал в руках кузнечный молот. Почему-то было страшно посмотреть по сторонам, хотелось поднять голову и глядеть исключительно в небо, по которому медленно плыло одинокое облако.
Страшно, но нужно. И Турнох посмотрел.
Манс вытащил болт из неподвижного тела и поглядев в лицо мертвеца, удовлетворённо кивнул. Похоже, ему довелось-таки встретить одного из своих бывших союзников. Мужчина здорово изменился и теперь не очень-то походил на человека: чешуйки на лице и костяные наросты на лбу, придавали бандиту сходство с порождением Бездны.
- Собаке – собачья смерть, - проворчал Манс. – Предупреждал ведь, что так всё и закончится.
- Эй ты! – окликнули его со стороны каравана. Манс поднял голову и посмотрел на группу тяжеловооружённых воинов. Они окружали высокого худого человека с гербом Птаца на нагруднике доспехов. – Вы кто, чёрт вас возьми, такие?
Манс криво усмехнулся и медленно пошёл к окликнувшим его людям. Приходилось переступать через настоящие кучи мёртвых тел, и Манс лишь покачивал головой, вспоминая недавний бой и то, что ему довелось увидать. Такое ему уж точно ещё ни разу не доводилось наблюдать. Временами мужчина поглядывал на Турноха, который стоял на небольшой возвышенности у самой стены Птаца. Вроде мальчишка держался.
- Кто вы такие? – спросил высокий мужчина и повелительным тоном добавил. – Отвечай, когда тебя спрашивает Мэр.
- Мэр чего? – осведомился Манс и кивнул на город. – Города, который ты бросил на разграбление этим тварям? Какой же ты мэр?
- У нас не было ни единого шанса защитить Птац, - человек несколько стушевался. – Поэтому пришлось спасать самое ценное, из того, что было.
- Угу, самое ценное…Свою шкуру, так? – Манс заметил, что воины, окружающие мэра, выглядят смущёнными. – С вами всё ясно. Кто мы? Да, какая разница? Главное, что мы смогли вам помочь. И да, как видишь, всё-таки шанс спасти город был.
- Этот парнишка, - задумчиво сказал один из бойцов. – Никогда прежде не видел, чтобы хоть кто-то так сражался. Говорят, так могли биться Защитники.
- Так он и есть Защитник, - Манс ощутил внезапную гордость за то, что имеет отношение к парню.
- Что-то с этим твоим Защитником не так, -