Ее безжизненное тело тоже сейчас могло оказаться там, среди других жертв, объятое беспощадным пламенем. Но этой летней ночью ей ужасно захотелось найти один цветок. Ну потому что ночь была особенной, самой короткой в году, и цветок - особенным: по преданиям, огнецвет цветет только раз в год, именно в такую мистическую ночь, когда Явь смыкается с Навью и бесы проникают в мир живых. Тот, кто найдет огнецвет, мог загадать одно желание. И желание непременно сбывалось. По крайне мере, так считалось. Увы, ни подтвердить, ни опровергнуть было некому: никому из ее знакомых еще не удавалось найти неуловимый огнецвет.
А еще ей ужасно нравилось просто иногда побродить одной по округе. Отец каждый раз ругал ее за это, но она все равно сбегала.
- Пойми, за нами идет охота, следует предельно затаиться, - убеждала он, а ее мать при этом горестно вздыхала. - Мы особенные, не такие, как остальные люди. В наших сосудах течет кровь могущественного полубеса, чье имя запрещено называть. И до совершеннолетия она частично черная, навья. Существует предание, что по истечении тысячи лет с момента его пленения потомки полубеса, в ком имеется хоть капля навьей крови, сойдутся в последней битве и сильнейшему достанется власть над живыми и мертвыми.
- Но ведь срок еще не наступил. И мне, например, эта власть точно не нужна, - восклицала она, смахивая непослушную золотистую прядь длинных волос. - И Адке не нужна, и Дарику. Я правильно говорю? - и она смотрела на младших братика с сестренкой.
Те послушно кивали в ответ такими же как у нее золотистыми головенками, подпрыгивая от нетерпения: им быстро надоедали эти слишком скучные взрослые разговоры. Намного интереснее было снова вернуть к веселым, беззаботным играм.
- Вы еще маленькие, многое не понимаете. Люди за власть готовы убить кого угодно, даже невинных детей.
- Хорошо, отец, я буду осторожна, - соглашалась она с видом самой примерной в мире девочки и в очередной раз при первом удобном случае сбегала из дома. Тем более, что прячась от возможных врагов, их семья часто переезжала, а новые места всегда так манили своей таинственной неизведанностью! Отец сновал ловил ее и снова ругал, и так до бесконечности.
И вот той злополучной ночью, пару раз чуть не заблудившись, изорвав всю одежду, потеряв один башмак, мокрая, грязная и предельно уставшая, она наконец выбрела к дому. Самое обидное, что вредный огнецвет так и не отыскался. Теперь придется снова выслушивать нотации отца даже без малейшей моральной компенсации. А ведь она всего лишь хотела загадать, чтобы их семью наконец оставили в покое. Такое вот скромное желание маленькой девочки, которое теперь не имело никакого смысла, потому что ее мать лежала на пороге дома с распоротым животом, Ада с Дариком заливались в громком плаче, а отец, собрав последние силы, кричал закованному в дорогущую броню толстому воину:
- Пощади хотя бы детей! Они не совершили ничего дурного!
- Все дети когда-то вырастают и совершают предначертанное зло, - философски заметил воин. - Я не вижу твоей второй дочери. Где она?
- Она утонула на этой неделе в море, - соврал отец.
- Значит ей повезло, - хмыкнул убийца. - На всякий случай, мы все тщательно обыщем: вдруг ты решил нас обмануть. А пока мы избавим этот мир от еще нескольких злодеев.
И воин сделал знак своим подручным. Через минуту два маленьких тельца с перерезанными шеями забились в агонии.
- Будь ты проклят, герцог Мерсо де Гренвиль! - закричал отец.
Вместо ответа воин хладнокровно запустил в него шипящий файербол, проделав огромную, с почерневшими краями, дыру в его теле. Потом жестко отдал команду:
- Всех затащить в дом и поджечь. Если девка прячется там - сгорит вместе со всеми. На всякий случай обыщем округу.
И в его руках зашипел новый, еще более мощный файербол...
Не дожидаясь, что произойдет дальше, она рванула обратно в лес. Слезы невыносимого горя душили ее, она не понимала за что всех, даже маленьких Дарика и Адку, назвали злодеями: ведь никто из их семьи не совершил ничего дурного. Разве их вина, что не такие как все, что в них течет навья кровь? Но сейчас следовало не предаваться бесплодным сожалениям, а банально выжить. Да, выжить. Хотя бы для того, чтобы в будущем найти и покарать подлого убийцу. Она только раз оглянулась в ту ночь, когда покидала последнее пристанище своей семьи: на месте их дома уже разгоралось огромное зарево...
***
Мерсо де Гренвиль... Это имя она четко запомнила. И не только запомнила, но и постаралась разузнать про него как можно больше. А еще она постаралась стать сильнее, насколько это возможно для нищей сиротки.
Когда она подросла, то однажды сумела прокрасться в роскошный парк, раскинувшийся вокруг белоснежных стен родового замка де Гренвилей. Герцога Мерсо нигде не было видно: он уехал в очередной раз по своим делам куда-то на границу с Выжженными землями. Среди пронизанных летним солнцем деревьев с ажурной листвой и ухоженных клумб она заметила стройного темноволосого юношу. Он был настолько утонченно красив и наряден, что напоминал княжича из сказки. Изящно размахивая руками, красивый юноша вслух декламировал прекрасные стихи мраморной деве. И сама природа вокруг словно служила декорацией к этой самой сказке. Невольно поддавшись очарованию этой сцены, она даже ненадолго забыла, какой злобный и несправедливый мир их окружает и за чем она собственно сюда пробралась.
Однако, волшебство сказки вскоре было разрушено криком служанки:
- Милорд Лэрри де Гренвиль! Время обеденной трапезы!
Значит, это не прекрасный княжич из сказки, а сын и наследник ее заклятого врага. Следовательно, он тоже ее враг. Враг, которого следовало ненавидеть.
Анаис очнулась от тяжелых воспоминаний, встряхнула золотистыми волосами и постаралась вникнуть в то, что говорит преподаватель. Начался новый учебный год в Академии и ей следовало постигать науки, с помощью которых можно убрать всех врагов, даже самых могущественных.
