Получаешь.
– С этого года не получаю. Только материальную помощь раз в три месяца. Об обещанной отдельной квартире уже никто и не заикается.
– Ага. Мы начали торговаться! – отметил Петр. – Значит, все-таки денег хочется?
– А вам не стыдно как моя Баба Дуня живет при погибшем героическом сыне-кормильце? – Алекс перешел в атаку.
– А ты знаешь, что сейчас целые деревни на пенсию стариков только и существуют?.. Я что тебе и ей недостаточно подбрасываю?
– Да я лучше это наследство вообще получать не буду, чем отдам вашему дурному государству.
Куратор больше не стал настаивать. Они надолго замолчали, каждый думая о своем. Полтора миллиона! Алекс прикинул, из чего они могли сложиться: от продажи дома и имущества, от накоплений на яхту, от доли в бизнесе. И контрразведка Коста-Рики не наложила на них вето просто из-за того, что дело шпионов Гонсалесов не дошло до суда. Следующая мысль напугала его: возможно именно мысль о финансовом благополучии наследника, стала главной причиной суицида матери!..
Они катили уже по подмосковной дороге. Дважды им встретились гаишные посты, что сильно напрягало майора. На последнем посту ему показалось, что гаишник особенно внимательно всматривается в проезжающие мимо него легковушки. Потом была еще получасовая дорожная пробка. Вырвавшись из нее, «Опель» с оживленной четырехрядки съехал на пустующую проселочную двухрядку. Впереди появились следы больших ремонтных дорожных работ, и все движение вообще выстроилось в один ряд. Петр снизил скорость и медленно переваливался по колдобинам.
Сзади их нагнал одинокий мотоциклист в закрытом непрозрачном шлеме. Зацепин на автопилоте настороженно посмотрел на него в зеркальце. Мотоциклист, не торопясь, аккуратно ехал по самой бровке. Это немного успокоило. Алекс тоже с любопытством обернулся на очередную причину мании преследования куратора.
Все произошло в считанные секунды. Поравнявшись с машиной, мотоциклист вдруг бросил в нее гранату, даже не бросил, а просто вкинул в салон прямо Зацепину под локоть. Взревев двигателем, мотоцикл унесся вперед.
Майор среагировал почти также быстро: наклонился, нашел на ощупь на полу гранату и выкинул ее в окно. И все-таки нескольких мгновений ему не хватило. Прямо в воздухе граната взорвалась.
Приостановившийся в трехстах метрах мотоциклист увидел этот взрыв, после чего снова помчался дальше.
20
Дым рассеялся. «Опель» стоял, передним колесом съехав в кювет.
У Копылова на лице лишь две царапины. Куратор пострадал значительно сильнее. Без сознания он казался вообще мертвым.
– Петя! Дядя Петя! Ну давай. Петя! – Алекс осторожно тряс его за плечо.
Зацепин пошевелился и открыл глаза.
– Я ничего не вижу. Не вижу. Где я?
– Это я, Алекс… Здесь, в машине.
– Алекс?.. В машине?.. Что с моими глазами? Они есть?
– Нормально с глазами. Только лицо в крови. Я сейчас.
Он носовым платком вытер Зацепину лицо. Извлек из раны на щеке осколок стекла и плотно зажал сочащуюся кровь платком.
– Машина. Отгони ее в лес, – распорядился майор. – Сначала в лес. Давай на мое место. Чтобы они вернуться не успели.
Копылов вложил в руку куратора платок, чтобы тот зажимал рану, и вылез из машины. Обошел ее и придирчиво осмотрел. Вся ее левая сторона была посечена осколками.
Зацепин с трудом перебрался на пассажирское сиденье.
Алекс сел на его место и попробовал завести мотор. Со второй попытки это ему удалось.
«Опель» кое-как выбрался из кювета и послушно покатил по дороге.
Заметив первую боковую колею, уходящую в лес, Алекс свернул на нее, отъехал подальше в самые заросли и остановился.
– Что с моими глазами? – снова спросил куратор.
– Внешне все как будто цело. Может нерв какой поврежден.
– Еще этого не хватало.
Не отпуская платка Алекса, Зацепин достал собственный носовой платок и приложил туда, где особенно болело. Копылов вынул из аптечки вату, бинт, перекись и принялся, как умел обрабатывать раны майора.
– В больницу надо.
– Надо, конечно, надо. Только нельзя в больницу. И на машине больше нельзя. Достань телефон.
Алекс открыл бардачок и вытащил сотовый телефон.
– Ни разу по такому еще не звонил.
– Нажимай слева черную кнопку, будет гудок, потом наберешь номер.
Копылов выполнил сказанное.
– Два, четыре, семь, девять… – продиктовал Зацепин нужный номер.
Ничего лучше, чем позвонить Зое, он придумать не мог. Каждых полтора года они с африканскими страстями выясняли свои отношения и «окончательно» расходились, чтобы через несколько месяцев вновь сойтись. Сейчас в этом их алгоритме был момент самого свежего, самого болезненного расставания.
В трубке раздался долгий гудок.
– Дай сюда, – куратор забрал телефон. – Алло. Зоя? Привет.
Алексу хорошо слышал, что отвечала Зоя.
– Не хочу даже здороваться. Как это ты еще вспомнил мой номер телефона?!
– Зоя, я ранен. Мне срочно нужна твоя помощь.
– Долго думал? Знаю я твои штучки.
– Твоя машина на ходу? Выезжай на Новозыковское шоссе. На двадцать втором километре свернешь в лес.
– Ага, и у тебя в лесу, на сосне персональный телефон!
– Я тебе, балдашенция, по сотовому телефону звоню. Или ты не слышала еще про такие?
– Чего ж ты с таким телефоном «скорую» тогда не вызываешь?
– Может, хватит совсем дефективной притворяться? На меня наехали. Наехали!! Алекс, на, ты с этой обиженной разговаривай. – И Зацепин отдал трубку подопечному.
– Здравствуйте. Я Алекс. Рядом взрыв произошел. У дяди Пети что-то с глазами. Я могу машину вести, но нам нельзя больше на ней… Какая у вас машина? Зеленая «Шкода»? Хорошо, через час у двадцать второго километра. Там рядом автобусная остановка. Проедете от нее в сторону от Москвы двести метров, и я там вас встречу. – И Копылов выключил телефон.
– Ну что? – спросил куратор.
– Едет.
– Так бы давно. Теперь сидим и ждем.
Они немного помолчали.
– Кто это? Ваша сотрудница? – поинтересовался Алекс.
– Еще чего?!..
Новая пауза.
– Кто это был? – вопрос уже касался мотоциклиста.
– Ну раз пытались взорвать, значит, враги… – объяснил Петр, словно несмышленому ребенку. – Ладно, не злись. Я сам не знаю, кто это. Может быть кто угодно. Набери-ка еще один номер. Нет, не надо… По сотовому нас еще легче вычислить… Отодвинь свое сиденье. Там под ковриком будет металлическая пластина, вскрой ее ножом.
– А где нож? – в самом деле, чувствуя себя туповатым школьником, спросил Копылов.
– У тебя что, даже ножа нет?!.. В бардачке отвертка.
Алекс достал отвертку и вскрыл металлическую пластину под ковриком. Там в целлофановом пакете находились 10-зарядная «Беретта», пачка долларов и два паспорта: заграничный и простой. Алекс открыл паспорта, в обоих были фото Зацепина, но фамилии значились другие.
– Вот и пригодилась, наконец, моя заначка. Пистолет возьми себе. Не разучился еще стрелять?.. А я чуть-чуть посоображаю. – Майор откинулся на спинку сиденья и погрузился в раздумья.
Копылов с пистолетом выбрался из машины. «Беретта» была что надо. Десять патронов тускло отсвечивали в обойме. Интересно, если снова появится этот мотоциклист, стану ли я стрелять, думал Алекс. Ответа на этот вопрос у него не было.
21
Зеленая «Шкода» остановилась в двухстах метрах от пустой автобусной остановки. Из Москвы мимо нее проследовали две легковушки и три грузовика, только тогда Алекс вышел к «Шкоде» из придорожных кустов. Пистолет он по-гангстерски запрятал под курткой за спиной.
– Это ты Алекс? – Из авто выглянула ухоженная головка не молодой уже женщины.
– Я.
Он забрался на переднее сиденье и показал, куда надо ехать. Зоя ни о чем не спрашивала, боялась расплескать накопленную негативную энергию. О существовании Алекса Копылова она знала, но представляла его себе этаким агрессивным напружиненным сорви-головой, увидела же худощавого, отнюдь не атлетичного юнца с приятным застенчивым лицом.
Вот и «Опель». Зацепин лежал на заднем сиденье, выставив длинные ноги в открытую дверцу.
– Что с ним? – испугалась Зоя.
– Да живой я, живой, – Петр с трудом сел. – Ради Бога без кликушества. Помнишь, как ты рыбью кость доставала из горла овчарки? Вот считай, я та же овчарка, которая нуждается в твоей заботе.
– А с глазами что? – Она приоткрыла с его лица повязку.
– Да вроде еще не вытекли, – успокоил ее майор.
– Больно?
– А как ты думаешь? Черт! Полегче! Я не овчарка, точно укушу.
– Еще и шутит, паразит! Куда же тебя сейчас?
– Ты когда-то хвастала, что все твои подруги с дачами. Вот меня туда и надо. А потом доктора, который молчать умеет. Это тоже тебе решать.
– Горе ты мое луковое, – вздохнула Зоя.
– Ну это же голубая мечта твоего детства: ухаживать за раненым героем.
– Что-то я особого героя не вижу.
– Да уж какой есть, – продолжал балагурить Петр.
– До моей машины сам дойдешь?
– А на ручках отнести слабо? – Зацепин выбрался из машины и с помощью Зои и Алекса кое-как доковылял до «Шкоды».
– А телефон точно есть? – вспомнила она.
Алекс подал ей телефон и нажал на нем кнопку.
– Теперь просто городской номер.
Зоя нажала нужные кнопки… Длинные гудки, потом желанный щелчок.
– Алло, Таня. Здравствуй, подруга. А почему в такой день и не на даче?..
Алекс слушал и, несмотря на многолетнюю привычку, не переставал удивляться: как эти люди вот так запросто могут оказывать друг другу помощь, даже не вспоминая про закон и милицию.
Переговоры не заняли много времени, повезло, что не надо было даже возвращаться в Москву – дача подруги была как раз в этом направлении. «Опель» кинули там, где есть, лишь по распоряжению куратора Алекс еще до приезда Зои свинтил с него номера – для милицейских оперов предосторожность вполне детская, но вдруг найдутся добрые люди, что угонят ее отсюда для себя. Петр попросил Алекса даже двери не закрывать.
Через час зеленая «Шкода», или «Лягушонка» как обзывал ее майор, въезжала на большой дачный участок, заросший соснами и орешником. Пасмурный будний день обеспечивал кругом тишину и полное безлюдье.
Зоя вышла из машины и отыскала ключ от дачи под ее крыльцом. Вместе с Алексом они отвели в дом Зацепина. Тому явно становилось все хуже и хуже. На месте глаз были две больших опухлости, а белки глаз сильно наполнились кровью.
Дача представляла собой обычный щитовой домик на три комнаты с кухней-верандой. Мебель, как и положено на дачах «старых русских», представляла собой набор отслуживших свое квартирных гарнитуров, хорошо еще, что была более-менее чистой и не ломаной.
Зацепина уложили в гостиной на диван с подушками-валиками. Пока Алекс с любопытством осматривался, Зоя вновь взялась за сотовый телефон. Теперь это была другая приятельница.
– …Света, помнишь, ты говорила, что у тебя есть хороший офтальмолог?.. Он профессор? Очень хорошо… А ты не могла бы его попросить для меня. Очень-преочень нужно. Я в долгу не останусь, ты же знаешь… Ты с ним поссорилась? Ничего страшного. Он расценит это как предлог, что ты хочешь с ним помириться… Ну, Свет. Бриллиантовая ты моя. Через пятнадцать минут я тебе перезваниваю, чтобы услышать положительный ответ…
Зоя отложила телефон в сторону, верхом уселась на стул напротив Петра и начала его нелицеприятный допрос, ничуть не смущаясь присутствия Алекса.
– Ну, а теперь все подробно рассказывай: кто? что? почему?
– Агент МИ-6 Эдвард Митти
