НАЗОВУ СЕБЯ ШПИОНОМ Часть 4 (1)

Часть четвертая
1
– Где ты был? – Ева грозно поджидала его у калитки. Транслятор в джипе Жорки не сработал, и она была вся на взводе.
– Как всегда родину предавал, – мрачно бросил главный шпион.
– Где ты был? – Девушка Бонда широко расставила руки, не пуская его. – Лара видела, как тебя мужик с выпученными глазами с собой забрал.
– Ну вот ты все и знаешь. – Алекс совсем не по-джентельменски оттолкнул ее руку и прошел на участок.
Настроение было хуже некуда. Еще никогда ему столь явно не указывали на мизерность его личности. Одно дело на словах допускать возможность, что с ним цацкаются лишь благодаря его матери и совсем другое – получить это в такой оголенной и лобовой форме. Как же права была Исабель, предупреждая его о таких вот штуках!
В доме уже давно все встали и успели позавтракать. На вопрос: куда ты пропал, он ответил, что просто прошвырнулся по окрестностям. Ева продолжала за ним пристально наблюдать, понимая, что случилось что-то нехорошее.
– Я все напишу в отчете, – улучив момент, постарался он ее успокоить.
Пришедшие Циммеры и Хазин с Инной спрашивали: а дальше что?
– А дальше едем на яхте! – объявил Алекс. Моторная яхта была заказана им еще в Питере. Оставалось лишь быстро глотнуть кофе, загрузиться питьем и едой, простынями и полотенцами, и вперед на озерные просторы.
– А подарки? – напомнила Инна, не сводя улыбчивого взгляда с именинника.
– К подаркам готов! – охотно подхватил Жорка.
Перед поездкой он заранее озвучил требование быть подаркам не дороже пяти баксов, но чтобы со смыслом и теперь на него вывалили все заготовленные по этим параметрам презенты. Сувениры и детские игрушки стали символами всех его достоинств и недостатков: чувство юмора и предприимчивость, драчливость и папин карман, редакторство и несостоявшееся поповство. Особый подарок был от Алекса: настоящие шпоры из нержавейки, за которыми отельер охотился две недели.
– Увы, не из золота, но все равно ты в рыцарях моего Копыловского королевства.
– А мечом по плечу. Халтуришь, король, однако, – отвечал довольный именинник.
Не подвела и Ева, подарила большое фото в рамке, художественно запечатлевшее прыжок Жорки из окна квартиры на клен. Кто был этим папарацци говорить отказалась.
Яхта «Полярная звезда» оказалась не совсем новой, но вполне комфортабельной. Правда всего с тремя двухместными каютами, но кто сказал, что в кают-компании не могут улечься еще четыре человека? В нагрузку были владелец яхты с племянницей в качестве матроса и восемь удочек с приготовленной наживкой. Когда отплыли из марины, общий восторг и кайф еще больше пошли вверх. Бесконечные скальные лесистые островки, чистейшая водная гладь, безлюдье и птичье разнообразие. А когда пустили в ход удочки даже самых гонористых дамочек охватил неподдельный азарт, принялись бегать от одного удачливого рыбака к другому, а то и сами брали в руки удилища.
К обеду высадились на одном каменистом островке, финны спустили на берег большой мангал, на котором можно было приготовить не только барбекю, но и яичницу с овощами, добавили пару мешков древесного угля, и развернулось масштабное кулинарное шоу. Финны, державшиеся поначалу особняком, клюнули сначала на мелкобритов, а потом уже и на веселых питерцев и тоже были вовлечены в общее действо с питием и чревоугодием.
Насытившись одним островом, поехали к другому, третьему. На четвертом острове все порядком притомившись улеглись на яхте отдохнуть и тотчас все заснули. Сон с шести до восьми вечера был замечателен тем, что после него спать уже не имело ни смысла, ни желания, а фирменная белая ночь позволила снова высадиться на очередной остров, разжечь несмотря на протесты финнов маленький костерок и удариться в бесконечные русские и английские песни, мастер-класс по спортивному рок-н-ролу (здесь зажигали Алекс с Ларой и Жорка с Евой), остальные пускались в отвязные пляски по своему разумению, самые смелые лезли в воду купаться, дабы потом восстанавливать тепловой баланс водкой (то-то радовались наконец «бакалавры»). Когда кто-то притомившись поинтересовался сколько времени, выяснилось, что шестой час утра и самое время пить кофе. На автопилоте все еще как-то бодрились, но было уже не до красот природы, скорей бы к горячему душу и теплым постелям. 
При расчете с финнами Хазин все пытался расплатиться сам, мол, именинник же я, но Алекс его осадил:
– Через два месяца у меня день варенья, будешь расплачиваться там.
Продолжать пиршество уже совсем не было сил, поэтому просто устало разбрелись по комнатам и баиньки до самого вечера.
Таким был день рождения Хазина, 21 год, американское совершеннолетие.
– Теперь тебе уже и водку пить можно, – не раз шутили по этому поводу гости.
Третья ночь тоже прошла без сна, но уже под знаком «сухого закона»:
– Это только вы, англичане, можете столько пить, нам, русским, это совсем невмоготу, – категорически утверждали Жорка с Алексом.
Как бы в подтверждении этих слов, Тамаре и Инне и в самом деле стало плохо, остальные мадамы повели их на дачу Циммера, да там и остались. А мужики нашли канал, по которому сплошняком шел футбол и под пиво вполне душевно провели остаток ночи.
Утром одна из дам подала идею смотаться посмотреть Хельсинки, но ее никто не поддержал. Собрали монатки и прямиком в Северную Пальмиру.
Да и то сказать ехать в Норд Банк за очередным денежным траншем Копылову не было нужды. Его питерские заработки уже не нуждались в дополнительной подпитке, тем более что и Маккой при расставании упомянул, что скоро ему будут на питерский счет переведены двести тысяч баксов.
2
– Привет, – сказала Вера, когда он переступил порог квартиры.
О том, что ее отцу стало лучше, и она уже вернулась домой, Копылов узнал еще при пересечении финской границы. И даже по телефону почувствовал, что что-то случилось. Теперь это подтвердилось ее отстраненным холодным голосом. Сразу допытываться не стал, не хотел выглядеть виноватым, да и не до того было. Скинув ветровку и надев тапочки, достал и включил «глушилку», оставленную ему Зацепиным, и прошел к домашнему телефону. Московский абонент откликнулся тотчас, словно майор специально караулил у служебного телефона.
– Я был на даче и кажется здорово там прокололся, – доложил по-испански Алекс. – Перед камерой сделал три признательных заявления: о той погоне, о себе как о шпионе и краже двух миллионов у кубинской разведки.
– Ну сделал и сделал. Скинь мне на почту в конспектном виде, – тоже по-испански отозвался дядя Альберто.
Его спокойствие и невозмутимость вернула агента пяти разведок к жизни. Подхватив в объятия Веру, он закружил ее по гостиной.
– Пронесло! Опять торпеда мимо прошла! Еще десять минут, и я весь твой.
Он прошествовал в кабинет, включил стационарный компьютер, секунду подумал и застучал по клавиатуре. Отослав отчет, тщательно удалил все его возможные следы, и пошел искать свою гурию. Нашел ее на кухне.
– Щи или второе?
– Щи, – выбрал он.
– Как съездил? – спросила она, ставя тарелку в микроволновку.
– Да так, с переменным успехом.
– А куда?
Он понял, что ей что-то стало известно.
– В Суоми.
– На свою дачу?
– Ну не совсем свою, – замялся он, надо было дать ей раскрыть свои козыри. Сам он ей про дачу точно не рассказывал.
– И Ева тоже с тобой?
Вот они хрестоматийные семейные разборки!
– Ну да, только при ней был другой парень.
– А при тебе другая девушка?
– Кто тебе звонил? – пошел Алекс в атаку.
– Женский голос. Молодой женский голос, – поправила она себя. – Сказал, что вы целой компанией поехали на Саймаа развлекаться, чей-то день рождения справлять.
– Кому развлекаться, а меня там подвесили на самой тоненькой ниточке.
– Кто-то из компании?
– Нет, тот, кто меня там поджидал.
– Рассказать не хочешь? – Вера поставила перед ним разогретую тарелку.
– Приятного было мало, – честно признался он. – Ух ты как классно! – После трехдневного водочного отравления кислые щи были как дар небес.
– Потому что я этого еще не заслужила?
– Вроде того.
– А когда заслужу?
– Помнишь фильм «Тот самый Мюнхгаузен»? Там в последней сцене Марта прощается с Бароном. Сначала говорит о своей верности до гроба, потом о своей грандиозной любви, и только затем находит верный ответ: «Карл, они положили сырой порох». Пока ты не научишься говорить эти слова, в свою вторую жизнь я тебя не пущу. Если же предъявишь мне ультиматум: я или эта твоя вторая жизнь, то говорю сразу: я выберу вторую жизнь.
– Почему?
– Потому что она мне нравится, она позволяет мне реализовывать себя на двести процентов, она дает мне чувство значимости.
– Ты мне настолько не доверяешь.
– В простых делах, конечно, доверяю. Но ставить на кон свою жизнь, чтобы удовлетворить твое любопытство: нет, нет и нет!
– Значит, не веришь, – повторила она, словно для собственного закрепления.
– Ты ведь только что доказала, что тебе верить нельзя. Из-за какого-то глупого звонка, согласна уже все со мной разорвать, или добиться от меня космических извинений. Сто пятьдесят человек говорили мне: не женись, не женись, не женись! А я им: сделаю, как считаю нужным – а вы все заткнитесь! Бабы это самое ненадежное, что есть, любой развод, и они сделают все, чтобы тебя потопить, а я: развода не будет, будет королева, помогающая мне править моим королевством, что бы там в мусоре у подножия трона не случилось. Хочешь быть королевой, или серой мышкой с прописными истинами о добре и зле? Зачем тебе все и сразу, чтобы я потом выглядел заурядным пацаном? Разве нет для женщины более классной задачи, чем выпытывать из твердолобого мужика его подноготную не сразу, а постепенно, по сантиметру в месяц?
– Где ты только такие слова научился говорить, – вздохнула Вера.
– А сейчас предлагаю медленно встать и величественной походкой направиться в нашу королевскую ванну. – Алекс галантно протянул ей руку. – Совместная помывка лучше всего соединяет два одиночества.
Она сокрушенно и отрицательно покачала головой, но руку все же протянула.
«Надо будет это на отдельный диск записать, – подумал Стас, снимая наушники. – А через год предъявить засранцу».
Кто настучал, сомнений у Копылова не было. Разумеется, Люсьен. Но та на следующий день на столь голубом глазу отвергла его обвинение, что он и в самом деле чуть усомнился. Действительно в «Биреме» полно было и других молодых дамочек, могла позвонить и какая-нибудь подружка самой Люсьен. В общем сильно копать не стал. Да и то сказать, раз он сам всех обманывает, почему бы и другим его не обманывать и пакости устраивать.
3
Зацепин прибыл в Питер на следующий день. Встречу назначили в Эрмитаже, там Алекс уже знал немало редко посещаемых залов и коридоров, где видеонаблюдение могли вести разве что местные охранники.
– Этого следовало ожидать, – констатировал Петр Иванович, выслушав новые подробности рандеву с Маккоем. – Теперь главное не переигрывать. Твоя мама девочка умная сама все разрулит. Нужны им от нее компьютерные игры – они их получат.
– А в Инкубаторе что мне говорить? Стас не поймет, если я ему опять ничего не расскажу. Да и Ева уже сейчас надутая, как десять индюков.
– Ну что ж таковы издержки нашей ремеслухи.
– А что дальше? Маккой сказал, что их интересуют