позади меня уже никого нет, я один остался, двери в фойе закрыты. Помешкал чуть и тоже вышел. Стою на другой улице, за кинотеатром уже, и гадаю, что за случай такой. Пару раз провернулся на месте и в полном недоумении потопал, куда и не надо было пока. Через минут десять, однако, я решил вернуться и выяснить, за что же я отдал целых 50 копеек. Даже матюкнулся про себя, как умел. Тем более, что я тогда уже мечтал стать назойливым адвокатом. Вернулся, выяснил. Оказывается, в кинобудке перед самым концом предыдущего сеанса вырубили электричество. Кто-то из зрителей ушёл, а кто-то остался досмотреть, так как им пообещали быстро устранить неполадки. Вот я и попал в число этих недосмотревших свой фильм зрителей.
– Оставайся на следующий сеанс, – предложила контролёрша. – У меня всегда есть в запасе одно свободное место на всякий случай.
– Нет уж, спасибо, – ответил я. – В 18.30. у меня тут рядом свидание со своей Королевой.
– С какой ещё королевой? – удивилась добродушная сотрудница советского кинопроката.
– С настоящей, – уточнил я. – Магомаевской.
Моя Королева явилась вовремя. Молоденькие фрезеровщицы тогда не позволяли себе опаздывать на встречу с парнем. Особенно слегка рыженькие, с чудными веснушками, искренней улыбкой и преданным взглядом.
* * *
ПОДЕРЖИ, МАШЕНЬКА
Случилось это в начале девяностых, сам всё видел. Поздно вечером идут мимо входа в ресторан ну очень интеллигентного вида старичок со старушкой. И в этот самый момент вываливаются из дверей два пьяных амбала в кожаных куртках. И давай дурашливо за старичков этих цепляться, вешаются на них, обхватывают, будто приятелей закадычных. Да ещё матюкаются и ржут при этом, как последние отморозки. Шляпку с головы старушки сорвали, волосы растрепали. Тогда старик, сильно оттолкнув обоих в сторону, снял очки, сказал жене «Подержи, Машенька» и так отметелил этих амбалов, что я до сих пор гадаю, выжили они или нет.
* * *
СПОЙ НАМ ПРО ВИТЬКУ МАХОВА
Было это в начале шестидесятых прошлого века. Я, мальчишка ещё по меркам нынешних времён, работал уже кадровым электриком по обслуживанию детских садов в одном из районов большого города. В постоянных напарниках у меня, или я у него, был мужчина, лет сорока пяти, фронтовик. Нормальный в общем мужик, но пил сильно. Однажды, 8 мая, после работы и сытного обеда в каком-то садике мы зашли с ним в небольшую ремонтную мастерскую местного жилищно-коммунального управления. Помещение мастерской располагалось в подвале красивого сталинского дома. Спустились, поздоровались. Двое мужиков, что там были, моего напарника знали и возраста они все были примерно одного. Сразу же на дощатом столе без скатерти появилась водка, закуска – хлеб, колбаса, консервы. И сразу же мужики выпили по целому стакану за предстоящий День Победы. Я тоже немного выпил, но от продолжения отказался. Они не обиделись. Смотрю, чуть поодаль, возле шкафа с разным монтёрским хламом, лежит на скамейке старенькая семиструнная гитара. Я взял её – бренчит. Подтянул струны, заиграл и тихонько запел. Мужики ещё выпили, захмелели, на меня ноль внимания, болтают о чём-то сумбурно. Но, когда они уже напились совсем вдрызг, что называется, мой напарник вдруг оборачивается ко мне и говорит:
– Спой нам про Витьку Махова.
– Про какого Витьку? – спрашиваю.
– Ну, что ты не знаешь, что ли! Про Витьку Махова…
С трудом, но всё же удалось выяснить у пьяной компании, что Витька Махов – это, оказывается, Серёжка с Малой Бронной и Витька с Моховой.
И, надо же, я как раз пару дней назад, хоть верьте, хоть нет, выучил эту грустную песню под гитару. Она мне очень нравилась и легко подыгрывалась.
Я, конечно, согласился. Запел. Думал, похвалят, спасибо скажут. Но слушатели мои после слов «Друзьям не встать. В округе без них идёт кино. Девчонки, их подруги, все замужем давно» громко разрыдались. Напарник мой при этом зло по столу начал стучать кулаком. Другой мужик откинулся на спинку замызганного дивана и крепко сдавил лицо руками. А третий, что с глубоким шрамом у виска, выскочил из-за стола, принял стойку бойца и с безумным взглядом стал строчить куда-то в стенку из невидимого автомата, громко выкрикивая «ты-ды-ды-ды-ды-ды-ды-ды-ды…» Потом я узнал, что у этого третьего после страшного ранения в голову случались иногда такие припадки.
Всю жизнь свою, долгую уже, помню я тех молодых ветеранов войны из шестидесятых. И песню «про Витьку Махова» не забываю.
* * *
КРУГОМ ОБМАН
Вчера по великому блату познакомили меня в одном элитном клубе с известной в определённых кругах светской львицей. Я привёз её в свой роскошный особняк и сразу, чтобы не терять время даром, отправил в ванную комнату, где у меня даже мочалки из золота. Открываю бутылку дорогого французского вина и вижу, как из ванной выскакивает никакая уже не львица, а просто мокрая курица. А курятника-то у меня нет, и яйца мне не нужны…
* * *
ПЕЧЁНКА
Расскажу вам коротенько одну историю. Давно, правда, это было. Но было, даже не сомневайтесь. Семья: муж, жена и трое детей. Супругам по сорок лет. Жена иногда работала по выходным. И вот приходит она как-то зимним вечером домой с работы. В доме порядок, дети накормлены. Заботливый хозяин и жену решил накормить. Подал ей на ужин жареную говяжью печёнку. Жена попробовала и давай недовольно фыркать да замечания делать. Не вымочил, пересолил, пережарил. Думать, говорит, надо, а потом делать. Да ладно бы раз сказала. А то ведь и во время еды, и после ужина, и перед сном. Ни словечка нормального. Муж не вытерпел, молча оделся и вышел из дома. Только дверь громко хлопнула. Вышел и пропал. Совсем, окончательно пропал. Никто и нигде его больше не видел. И ничего о нём неизвестно. Хотя много лет уже минуло. Вот так вот тогда женщина лишилась мужа, а дети отца. И всё из-за никчёмной бабьей сварливости!
* * *
ГЕРОИЧЕСКИЙ ШУТНИК
1951 год. Таджикистан. Утро. Аэродром. Самолёты на приколе. Рядом здание штаба. У входа чёрный лимузин с дремлющим шофёром. В помещении, похожем на школьный класс, лётчики. Почти все – боевые офицеры. Каждый сидит за отдельным столом.
За последним столом посередине сидит майор с глубоким шрамом на лице и золотой звездою на кителе. Пробивающийся сквозь окно солнечный луч будто специально падает на эту звезду, добавляя ей ещё больше блеска и значительности.
За «учительским» столом стоит пожилой генерал, чуть позади от него, прислонившись к двери – адъютант. Генерал говорит уже целый час. И всё о стоящих задачах по укреплению и защите южных границ. При этом он с особенным акцентом произносит фразы типа: «Перед нами стоят задачи», «Мы обязаны выполнить стоящие перед нами задачи», «Поставленные перед нами задачи требуют от нас…» и тому подобные. Раз сто уже сказал в полной тишине про эти самые задачи, которые всё стоят и стоят. И вдруг с последнего ряда раздаётся удар кулаком по столу.
– Вы с чем-то не согласны, товарищ майор? – спросил генерал офицера со шрамом и звездой.
– Согласен, товарищ генерал, – не вставая, как этого требует устав, ответил майор. И тут же продолжил, изображая важную озабоченность. – Только я вот о чём думаю. Вот бы у меня член так стоял, как перечисленные вами задачи!
Такого громогласного хохота горячая таджикская земля не слышала ещё, наверно. Генерал тоже разразился смехом и, закрыв лицо руками, плюхнулся на стул. А, когда слегка успокоился, повернулся к адъютанту и, кивая на рассмешившего всех майора, сказал по-доброму:
– И ведь ничего не сделаешь с этим шутником. Он же Герой Советского Союза.
* * *
ВЕСЁЛОЕ УТРО
Суббота. Обычная московская квартира. За утренней трапезой дедушка, бабушка и Гришка, их шестилетний внук, которого в пятницу вечером на вкусные выходные доставили им постоянно занятые его папа и мама. Бабушка и дедушка – молодые пенсионеры, бывшие школьные учителя с навечно сохранившейся привычкой кого-нибудь чему-нибудь поучить.
– Ну как у тебя дела в садике? – спрашивает внука дед.
– Хорошо, – отвечает Гришка.
– А, если конкретно, чего ты там совершил выдающегося?
– Я с первого раза мячом точно в кольцо попал.
– Молодец! А ты знаешь, как называется тот, кто метко бросает, кидает или стреляет? Вот прицелился и попал прямо туда, куда надо.
Гришка, с маленькой котлеткой на вилке, слегка призадумался. Проходит минута.
– Ладно, я тебе подскажу, – не стал томить дорогого внучонка дедушка. – Слово это начинается с буквы «с».
– Стрелок что ли? – тут же спросил Гришка.
– Почти верно, – соглашается дед. – Только стрелок это вообще тот, кто просто стреляет. Все стреляют, значит, все стрелки. А вот как называют того, кто всегда попадает с первого раза точно в цель? Как ты, например, в детском садике.
Проходит ещё минута. Гришка молча жуёт котлетку и думает. Правда, не очень усердно, зная, что дедушка всё равно сам назовёт нужное слово.
– Подсказываю дальше, – говорит дед. – Снай?..
– Снай… – повторяет Гришка. – И кто такой этот снай? Дайте ещё подумать.
Прошла третья минута неглубоких детских раздумий. От котлетки ничего не осталось. Гришка беззаботно выбирает кусок шоколадного торта с цветочком и подносит его ко рту.
– Пер, – не выдержав ожидания правильного ответа и поставив недопитую кружку чая на стол, вдруг решительно произносит бабушка.
Дед чуть не подавился от смеха. Бабушка тоже громко расхохоталась, поняв, что вторую половину слова она озвучила с явным опозданием, да ещё с мягким звуком «е», а не «э». И Гришка рассмеялся над смешным словом, так и не разобравшись пока, кто же он – снай или пер.
* * *
ВРАТЬ УМЕТЬ НАДО
Сидят на скамейке в парке два очень пожилых соседа по дому, два деда, можно сказать. Один неторопливо, по глоточку, отпивает пиво из бутылки. Идут трое полицейских, при полной амуниции, видно, что на дежурстве. Останавливаются перед дедами.
– Почему нарушаем? – спрашивает сержант с планшетом на боку, не иначе как старший по наряду. – Распивать спиртные напитки в общественных местах строго запрещено. Такой порядок. Придётся штраф заплатить.
– Я не пью, – говорит один дед и, показывая на товарища, отодвигается на край скамейки. – Это он нарушает. Я его предупреждал, что нельзя.
– Ребята, родненькие, простите дурака старого, – виноватым тоном заговорил другой дед. – Я вообще не пью. Но сегодня день танкиста. А я в танковых войсках служил. Вот и решил отметить.
– Всё равно не положено, – говорит сержант и берёт в руки планшет. – Предъявите ваши документы.
– Да какие документы, помилуй, сынок, – искренне недоумевает нарушитель порядка. – Я же просто погулять вышел.
– Тогда назовите фамилию, имя, отчество. Я запишу и вы всё получите по почте.
– Канделябров Давид Соломонович, – не раздумывая ни секунды, представился дед с бутылкой.
– Ну и данные у вас, – удивляется сержант, записывая их на листок бумаги в планшете. – Необычные какие-то, редко встречаются.
– Да уж какие от родителей достались.
– А фамилия через «о» или через «а» пишется?
– Через «а», конечно.
– Понятно. Теперь адрес?
– Москва, улица Адмирала Кутузова, дом тридцать один, квартира тринадцать, – опять же без промедления ответил дед и бросил недопитую
