1Меня зовут Вика, мне тринадцать лет и я учусь в шестом классе. О чём я хочу написать здесь? О себе, о маме (папы я не знаю!), о тёте Васе, маминой подруге, дяде Коле, её муже, их дочках Лене и Ане, а также о нашем, где-то весёлом, а где-то слегка обидном и с тем вместе «диком» лете. Почему я это лето назвала «диким»? Сейчас расскажу по порядку. Начнём с того, что этим летом меня попробовали приучить ходить голышом.
В первый раз дело было, в начале лета, на даче, куда мы с мамой «смылись» на выходные. И, как полагается, первый блин вышел комом. Дело в том, что я, во-первых, просто не знала о таком мамином экзотическом хобби, а, во-вторых, я была жутко стеснительна, можно сказать, этакая Машка-монашка. Ну, и, увидев маму в полном неглиже, я попыталась закатить ей скандал. Было это так: в субботу утром я вышла в туалет, увидела, как мама, голая, готовит нам завтрак. Признаться, я растерялась, даже забыла, куда шла.
– О, Викуля, доброе утро! – сказала мне мама, как ни в чём не бывало. Я ей и того не сказала.
– Мама, это что такое?
– А именно? – спросила мама, приняв мой растерянный тон, будто не понимая меня.
– Ты почему голая? – спрашиваю уже прямо.
– Ах, это! – поняла мама. – Не обращай внимания! Я просто так отдыхаю.
– Голая?! – почти кричу я. – Ты «чокнулась», что ли? Или пьяная?
– Во-первых, не кричи, пожалуйста! – ответила мама. – Можно подумать, ты никогда не видела голого тела человека. Во-вторых, поверь мне, если не как маме, то, как психологу, что ничего ненормального в том, чтобы обнажаться нет! Напротив, человек должен иногда хотя бы пребывать раздетым, чтобы его тело элементарно проветривалось, как проветривается комната, тогда человек болеть не будет. О, боже! А ещё врачом быть хочешь!
Мама не оговорилась: я действительно хочу быть врачом, как и бабушка.
– Дура! – крикнула я маме, не найдя более лучшего ответа, и убежала на речку.
Я сидела одна на берегу, обняв голые колени. Сначала плакала со стыда за маму, за то, что видела... Потом я заставила себя посмотреть на это всё её глазами. «А может, в этом и правда нет ничего стыдного и страшного? – подумала я. – Может, зря я с мамой так, даже если она не права в чём-то? С другой стороны, а если бы соседи увидели? Они бы «стукнули» в «опеку» – и видела бы мать меня!» При этой мысли я заплакала ещё горше, так как обожаю маму, и разлука с ней была бы мне самой настоящей болью. Кстати, вопрос про соседей я задала маме, когда вернулась и мы помирились (она уже была одета!), на что она, поняв меня, мне сказала:
– Какие соседи, Вика?! Тут соседей нет давно: слева и справа дачи брошены, а напротив – я и не знаю, кто после Шиловых поселился. Да и забор у нас высокий. Кто бы меня увидел?! Да ещё рано утром, когда нормальные люди все спят. Давай так сделаем с тобой, Викуль: ты один раз разденешься и побудешь так, хотя бы вон, за домиком позагораешь целиком (просто позагораешь!)! Понравится – хорошо, не понравится – заставлять не буду. Обещаю!
Я подумала маленько, и всё-таки отказалась. Не знаю, что за тормоз меня остановил, только я упёрлась рогом, и ни в какую.
– Что же, я обещала: заставлять не буду! – сказала мама. – И все-таки поверь мне: иногда и просто походить обнажённым, и позагорать полезно, красиво и не стыдно.
2
Утро, воскресенье. Я уже не спала, а просто валялась в койке. Как ни странно, голой! Да и то потому, что было так жарко, что просто «жесть»! Так что некуда было деваться. Помню, я ещё ночью бутыль воды утянула из холодильника: пить хотелось почти всё время. Лёжа в постели, я невольно вспомнила наш с мамой вчерашний разговор и подумала: «А чего я испугалась? В самом деле, почему бы мне не попробовать позагорать голышом? Например, сейчас, пока мама спит, и пока солнце не так печёт». Взяв с собой книгу и полотенце, я пошла за домик, где были бассейн и раскладушка.
И вот вам картинка: постелив полотенце и положив книгу, я встала столбом, не решаясь оголиться. Помню, я даже как-то воровато осмотрелась – не видит ли кто меня, будто бы хочу не позагорать, а сделать кому-то какую-то пакость. Наконец, собравшись с духом, я сняла майку, шорты и трусики, положила всё под голову, легла на живот и стала читать. Каковы были мои ощущения? Не скрою: лёжа на раскладушке, я буквально с первых нескольких секунд чувствовала себя как-то по-волшебному хорошо! Солнышко нежно грело моё голенькое тело, а лёгкий ветерок обдувал его, чтобы ему не было сильно жарко. И от такого сочетания я разомлела, как кошка, даже в какой-то момент хотелось плюнуть на всё, лежать голышом, чувствуя эту смесь тепла и прохлады, и читать Конан Дойла! Кстати, именно его я тогда и читала. Зачитавшись, я не заметила, как подошла мама.
– Вот где ты, моя киска! – сказала она. Услышав её голос, я вскочила, прикрыла грудь книгой, а то, что ниже пупка, рукой и стояла, будто бы меня застукали за курением в школьном туалете. – Ты что вскочила, как ужаленная? Испугалась? – я испугано кивнула. – Ну, извини: я просто тебя потеряла. – я вновь виновато кивнула. – Да не бойся ты! Загорай на здоровье (только не обгори)! А я пойду нам завтрак приготовлю.
Сказав это, мама поцеловала меня и похлопала по спине, что немного расслабило меня. Мама ушла, я легла обратно. Но почему-то мне уже не лежалось так, как до мамы. Какой-то червячок не давал мне покоя. Поэтому я встала, оделась и пошла, чтобы помочь маме с завтраком. Да мы с мамой вообще в эти выходные всё успели: и полить, и прополоть, и окучить, и выкупаться… А главное – просто наговорились, чего, увы, не удаётся на неделе, так как мама устаёт на работе.
3
Помню, в понедельник, за завтраком мама спросила меня: как мне понравилось загорать полностью обнажённой? Она спросила у меня это не из желания унизить, а по-дружески.
– Мне не понравилось, и я так делать больше не буду! – ляпнула я. И причём ляпнула это так обижено, точно между нами с того дня не было ни любви, ни дружбы, ничего.
– Ты просто ничего не поняла, – сказала, добродушно улыбаясь, мама и провела рукой мне по голове. Она понимала всё и без моих ответов. Зато, когда мама уехала на работу, я тотчас разделась догола и провела так весь день. Кстати! Я тогда глянула, как загорели мои спина и попа. Мне понравилось: загар вышел ровный, красненький. Жаль, я спереди так не загорела.
День прошёл в обычном режиме: я и прибрала, и бельё погладила, и ужин приготовила… Да и просто дурака валяла. Не скрою, весь этот день, пока я ходила голышом, во мне как бы было два человека, две девочки: одна говорит – «что ты делаешь, идиотка! Сейчас же оденься, не ходи, как мартышка!» другая ей в ответ – «да ну тебя в болото, зануду! Мне сейчас хорошо, и плевала бы на всё! А ты можешь хоть в узел завязаться от зависти, что ты не можешь позволить себе хоть немного отдохнуть от шмоток!». Победа тогда была на стороне второй девочки, которой было хорошо обнажённой. И лишь ближе к шести часам я всё-таки оделась, так как в это время приезжает мама с работы.
4
Скажу честно: ничего я так не жду, как маминого отпуска! Конечно, главная причина в том, что можно куда-то съездить, как, например, к тёте Васе и её семье. Правда, если на день пути выпадает жара – для меня это хуже самой лютой пытки: к концу дороги я буду потной, как кобыла. Кстати, тогда так и было: мы с мамой «пилили» на машине по невыносимой жаре, из-за чего время от времени останавливались, чтобы попить и слегка умыться, а то от жары мозги слипались, как пельмени в тарелке. И хотя город, куда мы ехали, был относительно недалёк, часов за восемь-десять доехать можно, но по такой жаре, казалось, мы ехали сутки. Плюс ещё пробки, куда мы время от времени влипали... Словом мучений хватало.
Думаю, настало время рассказать вам об этом семействе и о том, как мы там гостили. Начнём с того, что дорогой мама мне рассказала, что тётя Вася и её семья могут в какой-то момент ходить нагишом.
– Однако, если ты это увидишь – не бойся, ничего плохого тебе не сделают! – сказала мама. – И вообще постарайся относиться к этому безболезненно! А если вдруг появится желание самой раздеться – делай смело!
– Хорошо! – ответила я с улыбкой. В общем, мама меня не обманула: за две недели меня почти никто не обидел. Говорю «почти», потому что была пара стычек с Аней, младшей из дочерей тёти Васи, о которых позже. Встретили нас, как родственников: радостно, светло, даже с поцелуями.
– Проходите и будьте, как дома! – объявила нам тётя Вася. На ней, как сейчас помню, был цветастый сарафан, а рыжие волосы собраны в хвост. Она невысокая, стройная… но особенно мне помнятся её хитроватые, почти лисьи глаза и такая же улыбка. Лена выглядела также. Да и внешне они очень похожи! А Аня с дядей Колей были похожи: оба высокие, полнотелые, круглолицые, темноволосые и коротко стриженные. Причём у Ани стрижка была модельная! А дядя Коля начал седеть. На Ане были белая майка и розовые шорты, на дяде Коле тоже была майка, только голубая и сетчатая, и синие джинсовые шорты. Всё стали проходить в гостиную. Я же почему-то зависла. Что было причиной этому – не ясно. – Вика, ты что растерялась? Тут все свои!
– Мне бы умыться чуток, – ответила я.
– Не вопрос! Айда! – сказала мне Лена и повела в ванную. Надо заметить, она едва ли не с первого же дня как-то по-сестрински опекала меня, даже если я и не просила, чтобы не напрягать человека. Видно, ей это просто в радость. Признаться, я позавидовала, что у меня нет такой сестры.
Пожалуй, надо, хотя бы коротенько, описать ванную, где я умывалась: она была соединена с туалетом. Входишь – прямо перед тобой унитаз и душевая кабина; налево – узкая стиральная машина и корзина с постирушками, на право – умывальник, над ним зеркало и рядом с ним шкафчик с туалетными принадлежностями. Вот и всё!
– Тебе чем-то помочь, Вика? – спросила Лена. Я бы и сама обошлась, но она была такой милой, что не хотелось её отпускать. Что делать – люблю добрых людей!
– Только дверь прикрой! – сказала я.
– Само собой! – ответила моя новая подруга. Как только она вошла и закрыла дверь, я тотчас стянула с себя майку, надетую на голое тело, положила её вместе с полотенцем, извлечённым из своего рюкзака, на машинку и стала умываться. Простите за такие детали, но я, правда, была потная, как лошадь.
– Лен, оботри мне спину маленько, пожалуйста!
– Да, пожалуйста! – Лена быстренько обтёрла мне спину прохладной водой. Жить стало можно!
– Слава богу, я ожила! – выдала я, закончив умывание и натягивая майку. – Пока до вас доедем, думала, сдохним.
– Согласна с тобой, Викуля! – сказала Лена. – В такую жару даже мыши на фиг сварятся. Потому мы и ходим дома раздетыми, только сегодня мама попросила нас одеться, чтобы не шокировать тебя: а то твоя мама говорила нашей, что ты маленько стесняешься?
– Да я мысленно была готова увидеть вас во всей красе! – отозвалась я. – Хотя и правда, стесняюсь маленько.
– У тебя ещё будет возможность и увидеть нас нагишом, и самой это попробовать, – с улыбкой сказала Лена. Я хотела сказать, что у меня уже есть маленький опыт пребывания без ничего, но почему-то не осмелилась. – Идём к нашим!
– Идём! – сказала я, и мы пошли в гостиную.
В принципе, если говорить о семье тёти Васи, то все там люди были хорошие, почти все
