Ступени тоже скользкими бывают…

Ступени тоже скользкими бывают…

Дело было в тридевятом царстве. Все совпадения случайны. Место событий выбрано жеребьёвкой.

– Какая темень, – Иннокентий погрозил кулаком будильнику и начал вставать.
Сначала с кровати сполз живот, потом колени, следом – всё остальное.
– Кеша, кушать. Уже подали, – воркует над ухом главного природоохранца Ухваткина Ватрушка; так ласково называют в семье супругу.

Клаксон машины застал Кешу в сортире. За Иннокентием Петровичем приехали-с.
– Снова галстук криво повяжет, – проносится в лысой голове.
– Может, Кеша, тебе обратиться с законодательной инициативой: на работу к десяти? – Ватрушка суетится с выбором галстука.
– Дура. Придётся до семи торчать.
– Тогда, может, поедем в Финляндию? Шести часовой …
– Дура, – перебивает супруг, – как мы финляндский выучим?

Проблемы начались на подъезде к городу. Пошёл снег. Белый, пушистый, ложился он на землю неправдоподобно огромными хлопьями.
Проблемы продолжились, когда  не смогли припарковаться. Полторы сотни автомобилей сотрудников главного экологического учреждения запрудили окрестные дворики.
Дворник Сан Саныч с уборкой снега едва справлялся.
Иннокентий Петрович решил действовать по связям. Но у кого их нет!
Главному природоохранцу предложили лишь лопаты. На что он махнул рукой и, убаюканный мерным рокотом мотора, задремал.
Снег утих. К обеду удалось-таки добраться до стоянки. Однако на этом проблемы не закончились. Высокая парадная лестница представляла собой один сплошной сугроб.
Как назло, снова полетели снежинки. Группы по десять человек едва успевали проникнуть в здание по узенькой тропинке, расчищенной Сан Санычем, как её опять заметало. Сотрудники направлялись прямиком в буфет, где буфетчица, поутру в гордом одиночестве проложившая себе тропу мощным торсом, готовила кофе.
Иннокентий Петрович до буфета не снизошёл.
Попросил подать в кабинет.
– Опять та самая…– секретарша Сонечка ставила не столик поднос.
– О чём ты, ласточка?
– О той, чокнутой, которая нам надоела.
– Что ей ещё нужно?
– Она от имени Природы. От зайцев-черепах каких-то…
– Дура. Дались они ей.
– Она вам, нам…о должностных обязанностях…
– Пиши: это возмутительно. Это оскорбительно, – от стука кулаком по столику выплеснулся из чашки кофе.
– Она ещё о каких-то птичках,  рыбках и цветочках, – Сонечка стояла над душой.
– Пиши: пусть переселяет их сама, если ей нужно.
– Она пишет, что птички летают, рыбки плавают, а цветочки зимой не растут.
– Нам какое дело, – Иннокентий Петрович побагровел.
В разговор вклинился Сан Саныч:
– Шеф, чем ступеньки-то посыпать? Песком?
– Дурак! Фу! Песок для плебеев. Я реагентик заграничный для чего доставал? Заграница – великая вещь! Его и сыпь.
Дворник отдал честь.
– Она пишет, что Природе денежная компенсация не нужна, – не унималась Сонечка.
– Зато нам нужна, – главный природоохранец потирал руки.– С тобой, синичка моя, обязательно поделюсь. Однако довольно. Умная какая выискалась! Отправь её куда-нибудь подальше. Да хоть в Академию наук.
– В Академии наук проблема.
– Ну и…– Иннокентий Петрович стал выходить из себя.
Первым начал выходить живот, затем – колени, следом – всё остальное.
– Они потеряли ёжиков. В Красной книге их ещё нет, в природе – уже нет, – Сонечка одёрнула аляповатую юбочку.
– Что вы как маленькие. Ёжики исчезли вместе с динозаврами. Пусть перепишут учебники, – довольный собой, Иннокентий Петрович расслабился.
У Иннокентия Петровича образование было, но упоминать о нём не стоит.
Скажем вскользь, что занимаемое им место ему понравилось тем, что ответственности никакой. Зато исполнилась мечта детства. И месть. Путаясь в тычинках и пестиках, Кешиным родителям приходилось с боями выбивать для сына тройки по ботанике, зоологии, биологии и чему-то там ещё.
Поэтому сотрудников Иннокентий Петрович подбирал, естественно, из единомышленников. Курсы повышения квалификации он прошёл в своих родных стенах.
Секретарь отправилась сочинять ответ назойливой даме.
Природоохранец набрал номер:
– Алё, Дусенька. Пришли мне фото тех ёлочек. Да-да, из этого самого…ну ты в курсе. Новый год на носу. Себя не обдели, лапушка. Куда-куда? В школы? На всех не напасёшься! Записывай телефончик. Прямой поставщик. Да-да. Из Китая…
За окнами темнело. Природоохранец утомился.
– Сонечка, кто будет спрашивать – я в Главке. Вели подать машину. Ну и погодка.
Пока главный экологист работал, то шёл снежок, то пригревало солнце. Опять шёл снежок и, смешиваясь с реагентом, плача и растекаясь по ступеням, схватывался усиливающимся морозцем.
На скользкий путь – ступени, припорошенные снежком, – ухватившись за обледеневшие поручни, вступил Иннокентий Петрович Ухваткин.
Мышечную массу его сосискообразных рук в лаковых кожаных перчатках перевесили гравитация, отсутствие трения и что-то там ещё, мистическое.
Последние слова, которые Кеша успел прошептать, считая лбом ступени, были: «Прощай, Ватрушка».
Что было потом, Автор не интересовалась. Поговаривают, что с сотрудниками учреждения, которым заведовал Иннокентий Петрович, стали приключаться радужные уровни опасности: от сине-фиолетовых до оранжево-красных. Автор не сильна в таких градациях.
Стоит ли верить слухам?
Одно достоверно. После описываемых событий Красная книга, которую некому стало вести, начала пополняться только одним исчезающим видом.
Намного интересней, какого цвета КОВИД.
Точно установлено, что этому прелестному созданию Природы нравятся все цвета, но больше всего к лицу все оттенки зелёного.

07.12..2021 г.

Автор: Ольга Валентиновна Крюкова


Все права на произведение защищены.
Произведение предназначено для личного прочтения.
Все иные действия с текстом произведения только с разрешения и по согласованию с Автором или законными наследниками.
Цитирование в допустимом Законом объёме, в том числе в вольном пересказе и иной интерпретации – с указанием Автора.



Fabulae.ru  © Copyright: Ольга Валентиновна Крюкова 2021